Плененные сердца - Валери Кинг Страница 47

А твоя мать! Помнишь, какая она была живая, веселая? Она настояла, чтобы одной путешествовать по Европе. Совершенно неприличная затея, хотя с ней и были шестеро сопровождающих и три горничные. Ну и подняли же тогда старухи шум! А ей и дела нет! Трудности возникли, когда, вопреки советам министра иностранных дел, она отплыла на торговом судне в Грецию. Однажды ночью их атаковал корабль алжирского работорговца. Капитан с радостью бы завладел белокурой рабыней. Не сомневаюсь, он получил бы за нее огромные деньги в Алжире, хотя скорее всего он попытался бы сначала взять за нее выкуп. Эвелина кивнула:

– Я знаю. Еще когда я была совсем маленькая, мама рассказывала мне эту историю сотни раз. Их корабль обстреляли, и он чуть было не затонул, прежде чем добрался до гавани. Все это было так ужасно, она действительно рисковала оказаться в рабстве, ее могли и просто убить. Как ей, наверное, было страшно. Но где же была Психея? Что она сделала?

– Насколько я понимаю, она дала знать капитану английского судна об угрожавшей ему опасности. А потом она явилась капитану пиратов и напугала его до смерти. Приняв ее за привидение, он раньше времени дал команду стрелять. Ядро тогда упало в тридцати ярдах от цели, дав возможность капитану-англичанину приготовиться и ответить огнем на нападение. Остальное тебе известно. По нынешний день Афродита утверждает, что это была неудачная затея. Если бы английский корабль затонул, то это была бы вина Психеи. Я думаю, что она уж слишком строга, но сама Психея признает, что богиня права.

Обе дамы помолчали немного. Затем Эвелина сказала:

– Вчера я поняла, что, судя по тому, как хорошо знакомо Психее мое прошлое, она уже давно находится рядом со мной. Но я никогда не думала, что она знала моих родителей.

– Да, Бабочка совершенно теряет голову, когда речь заходит о любви. Этим только и объясняется выбор ею мужа.

Когда Эвелина засмеялась, леди Эль наклонилась и расправила мерцающий шелк ее бального платья.

– Вот так-то лучше, – сказала она. – До чего же ты прелестна в этом туалете, и как красиво вьются у тебя волосы! Если только Брэндрейт при виде тебя не забудет все свои бредни и не откажется от этой… этой вертихвостки, я отрекусь от него – или просто надаю ему пощечин, чтобы скорее опомнился. Ну, пока я ухожу, и запомни одно: день еще не кончился и битва еще не проиграна. Ты только должна верить в себя и в его здравый смысл – сколько-то его все же осталось у бедняги после возмутительной выходки Эрота. Ваша любовь непременно восторжествует.

– Но это я виновата, что он не женился тогда на Сьюзен Лоренс. Он не может мне простить мои слова, сказанные много лет назад.

– Так попроси у него прощения! Сделай это ради себя самой. Поцелуй его и напомни, что он рискует потерять, если допустит, чтобы ты стала женой Шелфорда.

Слезы навернулись на глаза Эвелины.

– А как же Шелфорд?

– Не знаю, но я верю, что все как-нибудь образуется. Только ни в коем случае не отказывайся от своей любви к Брэндрейту. Слышишь – не вздумай!

– Я не могу покинуть Шелфорда. Это разобьет ему сердце.

Леди Эль сердито помахала у нее под носом пальцем.

– И ты, конечно, воображаешь, что он влюблен в тебя?

– А зачем бы иначе он сделал мне предложение?

– Я полагаю, он пленился твоими новыми серьгами и был совершенно опьянен своей победой над Брэндрейтом.

Эвелина ахнула:

– О боже. Неужели и он совершил ошибку?

– Безусловно, – решительно заявила леди Эль.

– До чего же все запуталось.

– Да уж, дальше некуда, – проговорила старушка, унося с собой пояс Афродиты.

Психея преодолевала одну стену за другой в поисках леди Эль, отчего-то утащившей пояс. Она просто не могла поверить, как эта, несомненно, очень опытная женщина убедила Эвелину снять его. Застав Эвелину в полном расстройстве. Психея чуть не разрыдалась. Опять все не клеилось. Просто рок какой-то. Гости уже начали съезжаться. Из бальной залы, откуда двери вели на террасу, доносилась музыка.

Психея бросилась в холл, где леди Эль и Брэндрейт встречали гостей. «Где же Аннабелла, – подумала она, – и почему Эвелина не принимает участия в церемонии встречи?» В отчаянии она приступила к леди Эль.

– Где пояс? – сердито вопросила она.

– У меня сейчас нет для вас времени, – невозмутимо отвечала леди Эль.

Мистер Шелфорд, восхищавшийся в этот момент брошью ее милости, был в недоумении:

– Простите, что вы сказали?

Леди Эль засмеялась:

– Что? Ах, простите, без моего рожка я совсем пропала. Простите меня, пожалуйста, мистер Шелфорд.

Повторив свой замысловатый комплимент и услышав на этот раз подобающий ответ, викарий отошел. Только тогда леди Эль могла ответить на вопрос Психеи:

– Я отдала его Аннабелле. Ей он нужен больше, чем Эвелине.

– Больше, чем Эвелине! Как вы можете так говорить. Разве вам не известно, что Брэндрейт ранен стрелой моего мужа? Без пояса она потеряет маркиза навсегда!

– Вы слишком мало верите в истинную любовь, моя милая. Даже странно. Возможно, поэтому вы и недооцениваете любовь к себе Эрота.

– Чью любовь?! – воскликнул пораженный мистер Элленби. Он только что подошел к леди Эль и остановился, изумленный и польщенный услышанным. – Элис? Вы ведь так сказали? – деловито уточнил он. – Я не знаю никакой Элис. Неужели вы снова дразните меня, леди Элизабет? Кто она такая? Мы знакомы?

– Ах, мистер Элленби! – воскликнула леди Эль. Щеки ее покрылись нежным румянцем. Она судорожно старалась придумать хоть что-нибудь. – Я не помню ее фамилию. Я даже не уверена, что ее зовут Элис, но я только что видела ее рядом с мистером Соли. Она смотрела на вас с таким нежным выражением. Я посоветовала бы вам заняться выяснением, кто она такая, причем немедленно.

Очарованный мистер Элленби, склонившись над ее рукой, поспешно удалился.

– Леди Эль, – прошептал Брэндрейт, не замечая приближавшегося к ним Фелмершэма. – С кем вы говорите?

– Сама с собой, – отвечала она, подавая руку виконту с самой обворожительной улыбкой. – Вы не согласны, милорд, что люди преклонных лет могут себе это позволить?

– Я и сам к этому порой склонен, – усмехнулся виконт. – Особенно после пары бутылок портвейна.

– Как остроумно! – Леди Эль взглянула через его плечо и ахнула. – Мне не хотелось бы вас беспокоить, милая, но, мне кажется, я вижу вашего мужа, – шепнула она Психее.

– Моего – кого? – воскликнул озадаченный виконт. – Вы хотите сказать, мою жену?

– А разве я сказала – мужа? Как странно! – Леди Эль повернулась к Брэндрейту и спросила совершенно искренним тоном: – Уж не с ума ли я схожу?