И снова магия - Лиза Клейпас Страница 47

— И вы...

– Я бы не хотела касаться этой темы, – твердо возразила экономка. – И это не имеет отношения к вашим страхам.

Более аккуратное слово нельзя было и подобрать. Она не сказала «к вашему недостатку» или «проблемам с ногами». Это были именно страхи.

Промолчав, Алина опустила руки в воду, пока миссис Фэрклот добавляла в ванну настой лечебных трав.

– Я вела себя как жадный ребенок, – взволнованно проговорила Алина. – И делала то, что хотела, не думая о последствиях.

– Мне кажется, поведение Маккены было не лучше. – Экономка присела на стул около камина. – Вы оба наконец получили то, что хотели, и, по-моему, вам обоим теперь от этого только хуже.

– Худшее еще впереди, – вздохнула Алина. – Теперь предстоит самое трудное – выпроводить его отсюда без объяснений. – Она сделала паузу, приложила влажные руки к щекам и резко добавила: – Во второй раз.

– Зачем? – недоумевала миссис Фэрклот.

– А вы предлагаете, чтобы я сказала ему правду? Вы представляете, какая будет реакция?

– Человек никогда не может знать точно, что творится в сердце другого, миледи. Подумать только, я знаю вас с того дня, как вы появились на свет, и вы все еще способны удивить меня.

– То, что я сделала с Маккеной сегодня... удивило вас?

– Нет. – По какой-то причине уверенная интонация миссис Фэрклот заставила их рассмеяться.

Положив голову на край ванны, Алина вытянула ноги, позволив горячей воде омыть шрамы.

– Моя сестра уже вернулась из деревни?

– Да. Она пришла вместе с мистером Шоу и Чемберленами около трех часов назад.

– И как она? Счастлива?

– Даже чересчур счастлива.

Алина робко улыбнулась:

– Разве можно быть счастливой чересчур?

Экономка нахмурилась:

– Я очень надеюсь, что леди Ливия отдает себе отчет в том, что за человек мистер Шоу. Без сомнения, у него до нее было много женщин, и, думаю, он будет продолжать в том же духе, когда покинет Стоуни-Кросс-Парк.

Суровые слова экономки стерли улыбку с лица Алины.

– Я поговорю с ней завтра, и, может быть, вместе мы сможем остудить наши головы.

– Это не то место, которое надо остужать, – фыркнула миссис Фэрклот, и Алина выразительно взглянула на нее.

К удивлению Ливии, Гидеон Шоу не показывался весь следующий день. Его отсутствие за завтраком никак не комментировалось никем из американцев, они отнеслись к этому как к обычному делу. После того как миссис Фэрклот совершила тайный опрос, Ливия узнала, что Шоу просто заперся в своем домике, сказав, чтобы никто не беспокоил его, что бы ни случилось.

– Он болен? – встревожилась Ливия, представив его беспомощного, дрожащего в лихорадке. – Как же можно оставить его одного в таком состоянии?

– Болен от пьянства, как я догадываюсь, – осуждающе произнесла миссис Фэрклот. – В таком виде мистеру Шоу благоразумнее не показываться никому на глаза.

– Но почему он так сделал? – заволновалась Ливия, стоя на кухне около большого дубового стола, где кухарки только-только закончили раскатывать и резать тесто для лапши. Она водила пальцем по слою муки, рисуя на нем круги. – Что могло побудить его к этому? Кажется, вчера он был в прекрасном настроении.

Миссис Фэрклот ждала, пока девушки перенесут пласты теста в другую комнату.

– Пьяницам не требуется особых причин, чтобы напиться.

Ливии не понравилась картина, которую нарисовали в ее воображении слова миссис Фэрклот. Хмурые, неопрятные мужчины, которые говорят недопустимые вещи и, спотыкаясь, роняют мебель, а жизнь заканчивают толстяками с багровыми лицами... Хотя она прекрасно знала, что пьют практически все мужчины, как раньше, так и сейчас, не каждого можно было назвать пьяницей, пока не выяснялось, что его жажда постоянна и что он не может удержаться, чтобы не выпивать. Ливия знала таких мужчин. Но были же и другие! Она никогда не видела, чтобы Марк напивался, он всегда держал себя в руках и не переходил границы.

– Шоу не пьяница, – проговорила Ливия, переходя на шепот, чтобы скрыть слова от ушей работавших на кухне. – Он просто... – Замолчав, она нахмурила лоб, да так сильно, что он стал похож на гармошку. – Вы правы, он пьяница, – выдохнула она. – Как бы я хотела, чтобы это было не так! Если бы только кто-то или что-то могло заставить его бросить...

– Такие мужчины никогда не меняют свои привычки, – с печальной убежденностью заметила миссис Фэрклот.

Ливии пришлось подвинуться, потому что к столу подошла одна из девушек, чтобы вытереть его мокрой тряпкой. Она отряхнула руки от муки и сложила их на груди.

– И все же кто-то должен пойти и посмотреть, все ли с ним в порядке.

Экономка с неодобрением посмотрела на нее:

– Если бы я была на вашем месте, миледи, я бы оставила его в покое.

Ливия подумала, что экономка, как всегда, права. Так или иначе, минуты превращались в часы, и время ужина быстро приближалось. Она пошла поискать Алину, которая сегодня, как показалось Ливии, выглядела расстроенной. Впервые за весь день Ливия заставила себя подумать не только о Гидеоне Шоу, но и о сестре и их отношениях с Маккеной. Ливия видела, как они вместе отправились на праздник в деревню. И, конечно, слышала серенаду «Роза Трали». Ей понравилось, что Маккена, которого она считала скрытным и сосредоточенным на себе человеком, решился публично рассказать о своих чувствах к Алине.

Как ни странно, никто, казалось, не удивился этому факту, словно всем и так было ясно, что Алина и Маккена принадлежат друг другу. Было что-то необъяснимое и даже неоспоримое, что делало из них пару. Может быть то, что они бросали особые взгляды друг на друга, когда один думал, что другой не видит... взгляды, полные огня и желания. Или виной тому то, как менялся голос Маккены, когда он заговаривал с Алиной, становясь ниже и мягче. Не имело значения, как они вели себя, однако любой мог сказать, что между Алиной и Маккеной существует особое притяжение. Казалось, они хотели дышать одним воздухом. Их необходимость друг в друге была очевидна. И Ливия была убеждена, что Маккена боготворит ее сестру. Может быть, это неправильно, но все равно ей хотелось, чтобы Алина нашла в себе смелость довериться Маккене и рассказать правду о том, что с ней случилось.

Погрузившись в свои мысли, Ливия нашла Алину в обществе Марка в том самом кабинете, где прежде обитал их отец. Как и при отце, стены были покрыты панелями палисандрового дерева, из украшений – прямоугольные витражи окон. Хотя Алина часто заходила сюда, чтобы обсудить с братом хозяйственные вопросы, в этот момент они, казалось, обсуждали что-то личное и важное. И, по всему видно, спорили...