Мгновения жизни - Марика Коббольд Страница 47

В переднюю дверь постучали. Грейс заперла боковой вход в сад, чтобы никто не мог подойти к задней двери. Оставь она ее открытой, в кухню могли бы ворваться неожиданные визитеры с жизнерадостным криком «Привет!», поэтому Грейс постаралась обезопасить себя. Но оставалась еще передняя дверь, и в окошко она увидела стоявшую на крыльце Дженни. Ее длинное вытянутое лицо с вечно нахмуренным высоким лбом готово было расцвести широкой улыбкой. Но даже улыбаясь, Дженни умудрялась сохранять скорбный вид, словно в ожидании какого-нибудь подвоха. Она была замужем, но детей у них с мужем не было, так что теперь, когда ей перевалило за сорок, окружающие пришли к выводу, что их и не будет. Пожалуй, именно по этой причине она прошла отбор и решила, что станет для Грейс лучшей подругой. Дженни делала все, чего ожидала от нее Робина Эббот, включая регулярные визиты, призванные подбодрить и развеселить неуправляемую, капризную, и, следует признаться, неблагодарную невестку. Дженни нравилась Грейс. Она просто не хотела ее видеть, ни сегодня, ни завтра, ни в любой другой день. Откровенно говоря, если бы на пороге ее дома оказался ангел, Грейс приоткрыла бы дверь и усталым голосом проговорила в щелочку:

— Спасибо большое, конечно, но не сегодня.

Поэтому она опустилась на пол, чтобы ее не было видно в окне, и ползком пробралась обратно в спальню. Там она бросилась на постель, измученная и опустошенная так, словно прожила невероятно трудный день. Спустя десять минут зазвонил телефон. Грейс сунула голову под подушку.

Окна были закрыты, занавески задернуты, а телефон отключен. Она лежала, с головой укрывшись покрывалом, никто не мог увидеть ее. В Хиллсайд-хаусе ее ждали только к часу дня.

В полдень она с трудом выползла из спальни и спустилась вниз. Ей надо было заняться счетами. Усевшись за свой письменный стол, она с ненавистью уставилась на груду писем, оставшихся без ответа, неоплаченных счетов и невскрытых конвертов, потом протянула руку и взяла первый попавшийся. Из него Грейс узнала, что еще на прошлой неделе ей следовало оплатить счет, если она не хотела, чтобы ей отключили газ. Если у нее непредвиденные трудности, необходимо позвонить по номеру телефона, указанному в верхнем углу письма — и это тоже надо было сделать на прошлой неделе. Может быть, она и вправду столкнулась с непредвиденными трудностями? И можно ли считать таковыми процесс поиска чековой книжки, затем заполнение чека, наклеивание марки на конверт и путешествие к почтовому ящику? Вероятнее всего, нет. Она оплатила этот счет и еще один за телефон, лениво подумав: специально ли эти компании придумывают такие длинные названия и имена получателей платежей. Из обихода почти полностью исчезли аббревиатуры типа «СЕЕ», или «СГ», или «БТ». Нет, эти парни явно избрали своим лозунгом девиз «Чем длиннее, тем лучше». Грейс всегда приводило в содрогание одно название: Открытая компания с ограниченной ответственностью «Бритиш Телекоммюникейшнз». Стопка готовых к отправке конвертов росла, и постепенно она успокоилась. Разрезать — вскрыть — вынуть — подписать — лизнуть — готово. Разрезать — вскрыть — вынуть — подписать — лизнуть — готово. И снова, и снова, и еще раз.

Еще одно письмо написала женщина, которая спрашивала, можно ли бесплатно разместить в школьном журнале одну из сделанных Грейс фотографий. Можно. Вперед. Не стесняйтесь. Рада, что вам понравился снимок. Надписать — лизнуть — наклеить марку — готово. Сначала одну ногу, потом другую, шаг за шагом. Делать — делаю — сделано, только так. Ты чувствуешь себя дерьмово, лучше бы ты умерла, но ты жива, а это еще хуже, но если тебе только что удалось сделать дело, это уже кое-что, верно?

Она огляделась по сторонам в поисках еще какого-нибудь неотложного дела, которое позволило бы ей опоздать на ленч. Взгляд ее остановился на цветке в горшке, который стоял на подоконнике окна, выходившего на запад: Дженни сказала, что для него — это самое подходящее место. Она принесла его Грейс, когда он был только маленьким отростком, и, хотя Грейс уже успела забыть, как он называется, она полюбила его. Это было жизнелюбивое маленькое растение, которому пришлось пережить и засуху, и наводнение, и холодные сквозняки, и сухую жару, но, все равно, оно недавно зацвело. Грейс растрогалась. Неделю назад маленькие белые цветки с мягким медовым запахом робко проклюнулись сквозь поросль толстых блестящих зеленых листочков всего за одну ночь. Но сейчас что-то было не в порядке. Она подошла к окну. Листочки обвисли, утратили блеск, а цветы начали осыпаться и усеивали подоконник, подобно крошечным белым звездочкам. Она сунула палец в грунт, чтобы проверить, не пересох ли он. Нет, земля оставалась влажной. Она приподняла горшок, но воды в блюдце не было, значит, корни не могли начать гнить. Но почему же цветок заболел? Робина подарила ей несколько книжек по садоводству, но среди них не было ни одной о домашних цветах. Робина считала домашние растения совершенно бесполезными, если речь, конечно, не шла об азалиях или гортензии. До знакомства со своей свекровью Грейс и не подозревала о том, что у цветов существует своя социальная иерархия. Миссис Шилд держала дома азиатские ландыши.

— Не умирай, маленькое растение, — прошептала Грейс, и глаза ее наполнились слезами. Она смахнула их рукой. Происходящее казалось нелепым: она не привыкла плакать, и уж тем более над цветочным горшком.

Время уже перевалило за час дня, когда она поднималась по длинному пологому склону к Хиллсайд-хаусу, разглядывая через окна картины чужой семейной жизни. У нее вошло в привычку пристально всматриваться в окна, автоматически выбирая нужный ракурс. В большинстве комнат присутствовали растения, всех форм, видов, размеров и «социального статуса». В коттедже Мидоу на подоконнике росла роза в горшке. Бутоны у нее были плотными, коричневого цвета. Они обречены, непременно опадут и уже никогда не распустятся в цветки. От подобного зрелища на Грейс повеяло грустью и тоской — еще одно обещание так и не сбудется, не принесет своих плодов. Дальше стоял дом, построенный в 1930-х годах, с полуразрушенной пристройкой под стеклянной односкатной крышей. Пристройка была полна растений. По углам росли крепкие саженцы с мясистыми листьями, у которых только-только начали распускаться бутоны. Они были высажены в пластиковые корзинки, тогда как нежная орхидея занимала ярко освещенное центральное место и для нее кто-то не пожалел денег на вычурный цветочный горшок из китайского фарфора. И у миссис Уорнер, жившей через два дома от Эбботов, тоже на подоконнике в кухне стояло растение, которое разрослось намного сильнее, чем предполагалось. Оно выглядело пронырливым и коварным, выпустив свои многочисленные побеги, которые уже захватили весь подоконник и теперь ползли вверх по стене. Грейс решила, что никто не рискует взять и подрезать его из опасения, что оно обидится и умрет от злобы. От этой мысли она вдруг почему-то здорово разозлилась. Будь у нее с собой садовые ножницы, она прямиком направилась бы к этому растению, обкорнала бы его под самый корень, и плевать на последствия.

Потом пошел дождь. Он внезапно обрушился на землю с потемневшего голубого неба, удивив всех, в том числе и солнце, которое продолжало ярко светить сквозь завесу дождевых капель. Дождь оказался проливным, и Грейс, которая была в одном свитере, поспешила укрыться под раскидистыми ветвями ясеня. Мимо прошел мужчина, ничем не примечательный такой человек, и, поравнявшись с Грейс, поднял лицо к небу и засмеялся. Грейс тут же захотелось швырнуть в него чем-нибудь или выкрикнуть что-то оскорбительное: какое право имел этот несчастный идиот смеяться над дождем?