Когда придет весна - Джулия Гарвуд Страница 48

— Что такое? — испуганно спросил он.

— Все кончено, — прошептала она с печалью в голосе. — Я пропала.

— Грэйс, о чем вы говорите?

— Дэниел, вы тут ни при чем.

— Можете вы наконец объяснить, почему вы так расстроены?

— Из-за моего будущего! — воскликнула она. — Оно погибло. Даже месяц для меня очень большой срок. Неужели вы не понимаете? Хотя, конечно, не понимаете, но это не важно. Я виновата, мои глупые мечты… Я уже потратила столько времени, что теперь точно ничего не успею. — Она устало и тяжело вздохнула. — Мне надо зайти на телеграф, прежде чем мы уедем из города.

— Нет, — ответил Дэниел.

— Извините, но я вынуждена настаивать.

— Объясните, почему, — потребовал Дэниел.

— Когда человек чего-то боится, не лучше ли поскорее покончить с этим, чтобы перестать бояться?

Дэниел понятия не имел, о чем она говорит. Харри, очевидно, понимал, что это такое, поэтому вдруг вышел вперед.

— Вроде как вырвать зуб? — спросил он.

— Именно, — согласилась Грэйс.

— Она вам говорит, что должна послать телеграмму, чтобы больше не бояться, — объяснил он Дэниелу.

— Мне не нужен переводчик! — резко бросил маршал. — Можно послать телеграмму из Блэкуотера. А теперь поехали, пора.

Она покачала головой:

— Ожидание только отсрочит неизбежное.

Сказав это, Грэйс повернула кобылу и направилась к передней двери. Дэниел мысленно выругался и поехал за ней.

Харри схватил лошадь под уздцы:

— Мадам, ваш муж очень рассердился. Что такое вы должны сделать, что не может подождать?

Она разразилась слезами:

— Я должна выйти замуж!

— Не хочу даже говорить об этом.

— А мне все равно, хочешь ты или нет, — ответил Дэниел. — Расскажи, почему тебе надо выйти замуж?

Грэйс решила не отвечать ему. Она откинулась на сиденье и смотрела в окно. Поезд летел с головокружительной скоростью, и поскольку они ехали в последнем вагоне, их довольно сильно качало на поворотах. К горлу подступала тошнота, и, судя по складке у рта Дэниела и по его серому лицу, он тоже чувствовал себя неважно.

— Ты в порядке?

— Все прекрасно! — ответил он.

— Не надо быть со мной грубым, Дэниел.

Они сидели друг против друга в маленьком купе, рассчитанном на четверых. Маршал занимал два места. Ему пришлось поджать свои длинные ноги, и Грэйс не могла бы выйти, не заставив его подвинуться. Но она не собиралась никуда выходить. Дверь была закрыта изнутри на задвижку, чтобы никто не беспокоил их.

— Это нехорошо, — заметила она.

— Что нехорошо?

— Вот так путешествовать вместе. В Англии это вызвало бы порицание. Неженатые мужчина и женщина не ездят в отдельном купе без сопровождающего.

— Я представитель закона, — напомнил он. — Это все меняет.

— Но ты все-таки мужчина?

— Еще недавно я был им, — сказал он с ухмылкой.

Она снова выглянула в окно, но он успел заметить ее улыбку.

— Так ты расскажешь мне, почему должна выйти замуж? — спросил Дэниел.

— Нет, я еще не готова рассказать.

— У тебя неприятности, Грэйс? Она ответила, не глядя на него:

— Да. Полагаю, да.

В голове Дэниела роились беспокойные мысли, возникло множество вариантов, версий. Ведь она не из тех женщин, которые позволили бы прикоснуться к себе до свадьбы. Она мила и невинна.

— Ты не беременна?

— Господи, конечно, нет! — возмутилась Грэйс. — Как ты мог подумать такое!

— Но ты сказала, что должна выйти замуж и у тебя неприятности. Вот я и решил, что все дело в этом. Но потом передумал. Грэйс, до Техаса ехать очень долго. Расскажи мне!

— Дэниел, я и понятия не имела, что мужчины бывают такие любопытные. Ладно, ты выиграл. Я пообещала родителям выйти замуж за лорда Найджела Эдмондса, если у меня здесь ничего не получится. А у меня не получилось, — призналась она.

— Что у тебя не получилось?

Она нахмурилась.

— Мои родители — титулованные особы, они занимают высокое положение в обществе. В то же время они очень бедны, им трудно поддерживать видимость состоятельности. Они заложили земли, не могут заплатить банкиру, поэтому чувствуют себя униженными.

— А нельзя предложить твоему отцу подумать насчет работы?

— Нет-нет, это невозможно, у него же титул! — повторила девушка.

— Благодаря одному титулу на столе само собой ничего не появится.

— Нет, — согласилась Грэйс.

— Если он не может работать, пускай продаст земли и все ценное.

— Вот поэтому я и собираюсь замуж.

— Не понимаю.

— Я — самое ценное, что осталось у моего отца, Дэниел.

Он подался вперед:

— Ты хочешь сказать, он тебя продает?

— Нет, разумеется, просто подыскал для меня хорошую партию.

— Твой брак решит его финансовые проблемы?

— Да.

— Значит, он продает тебя.

— Нет, не продает! — резко оборвала его Грэйс. — Браки по расчету, как правило, идут на пользу обеим семьям. Так было всегда, столетиями. Мой отец не делает ничего дурного. Он и так слишком терпелив со мной. Я попросила его дать мне год. Надеялась, мечтала, хотя, конечно, это глупо — купить землю на свое наследство от дяди…

— Заработать денег, чтобы содержать родителей на привычном для них уровне?

— Нет. Ты неправильно подумал. Мои родители довольно пожилые люди. Я родилась, когда им было по сорок. Если бы с ранчо получилось, они перебрались бы из Англии ко мне. Разве это не отважный поступок с их стороны? Тебе бы понравились мои родители, Дэниел. Они очень практичные люди, ты бы это оценил.

— Но ты недостаточно взрослая, чтобы взваливать на свои плечи такую ответственность.

— Возраст тут ни при чем. Мое будущее было, предопределено в день рождения.

— Почему?

— Потому что я рождена леди.

— Я знаю, что ты леди. — Дэниел улыбнулся.

— Ты не понимаешь! Я родилась леди Грэйс Уинтроп. Это налагает определенные обязательства, и я опозорю родителей, если не отнесусь с уважением к их желаниям.

Дэниел удивился: оказывается, то, что важно для англичан, не имеет никакого значения для его соотечественников.