Сексоголик. Откровения девушки, повернутой на сексе - Эбби Ли Страница 48

Я. (сидя на нем, впиваясь ногтями ему в грудь). Ты ведь не веришь всерьез в то, что погоня за финансовым богатством — ответ на проблемы Америки? То есть преврати бедняков в богачей — и мы избавимся от классовых расслоений и расизма?

ОН. (схватив меня за попку). Ты просто хочешь каждого обложить налогом и лишить денег тех, кто заработал их и кому они по праву принадлежат. С какой стати бедные должны получать от кого-то подаяние? Они должны вкалывать. Только так они смогут добиться равных с остальными возможностей, чтобы стать кем-то.

Я. (остервенело прыгая на нем). Ой, да заткнись ты наконец и делай свое дело.

И Карл делал.

У Карла не только был хорошо подвешен язык, он мог использовать его и в несколько иных целях, Карл ОБОЖАЛ куннилингус. До сего дня мне не попадался ни один мужчина, кто смог бы перещеголять в этом Карла. Он мог ночи напролет убалажать меня.

В ту пору я еще не вошла во вкус. То есть мне всегда нравился куннилингус, мне было это приятно, но если бы меня спросили, чего мне хочется больше, я бы однозначно предпочла обычный секс.

И еще, частью игры было заставить Карла умолять меня отдаться ему, он увлекался этим так, что, бывало, сунет мне голову между ног и лакомится моим пирожным, будто весь день у него во рту маковой росинки не было.

Я тут же хваталась за него, пытаясь перейти к главному, Карл начинал меня упрашивать, мол, дай мне еще немного побыть «там». Ладно, почему бы и нет, думала я, ложилась, и он продолжал прерванное занятие.

Осознание того, что, лаская меня языком, Карл возбуждается, возбуждало и меня, и я всегда спрашивала себя: ну что такого он в этом находит? Мне-то никогда не доставляло особого наслаждения взять у кого-нибудь в рот. Может, все дело в особом привкусе моей киски? Или же он чувствовал, что и я тоже завожусь?

Одним словом, он ловил кайф и, наслаждаясь сам, заставлял наслаждаться меня, и я понимала, что слишком уж эгоистично себя веду. Завалюсь, бывало, на спину, он старается, а мне и в голову не приходит предложить ему «69». Карл даже не заикался о минете, не говоря уже о том, чтобы силой заставить меня сделать это, как пытались другие. Может быть, именно это и пробудило во мне желание исследовать его и вернуть ему то, что я получила от него.

Увидев Карла, вытянувшегося на постели, я все же решила порадовать его. Вкус оказался отменным. Это меня приободрило — я стала делать минет более основательно, не забывая касаться и головки. Карл взвыл от блаженства.

Ладно, пока что все получается. Карл чуть приподнял бедра, так чтобы мне было удобнее. Дыхание Карла участилось. Он едва не зарыдал от удовольствия.

И мои усилия воздались мне сторицей.

Первое: Карл просто обезумел — взбрыкнув, точно конь, он во весь голос застонал.

В следующую секунду я уже с ума сходила от желания.

Я не могла сказать, произошло ли это по милости Карла, но до жути захотелось отдаться ему.

Карл будто читал мои мысли. Схватив мою попку, он вошел в меня. Несколько раз дернувшись, мы одновременно кончили. Здорово.

И поэтому, когда Карл связался со мной сегодня, чтобы сказать, что снова скоро будет в Лондоне, я даже обрадовалась. Нельзя сказать, что я сейчас сплю и вижу, чтобы со мной кто-нибудь переспал, но к чему отказываться от того, что само идет тебе в руки?

Жду не дождусь.

21 сентября, среда

Я — ханжа. Шарлатан. Надувала.

Сколько я распиналась о том, что, дескать, сама только украдкой поглядываю на мужские достоинства. И вот меня застукали.

А ведь, казалось, все идет лучше некуда. Мы с Чарли в последние дни работали вместе, участвуя в одном небольшом проекте, и успели за это время сдружиться. Это был не только обычный поверхностный флирт — сексом пахло вполне отчетливо. Хотя мы пока что не могли заняться им сию минуту, было ясно, что в ближайшем будущем это непременно произойдет.

Когда сегодня утром я увидела Чарли в футболке с треугольным вырезом, то не могла оторвать взора от его груди. Нет, я не говорю просто о мужской груди — не она меня способна взволновать. Я имею в виду выбивающуюся из-под воротничка рубашки или красующуюся в вырезе майки поросль.

В точности так же, как вид туго обтянутых тканью женских грудей возбуждает во мне желание приложить к ним ладошки, так и волосы на груди мужчины — суть приглашение запустить в них пальчики.

Вырез на майке Чарли довольно широк, а поросль доходит у него чуть ли не до кадыка.

Такое способно свести меня с ума. Единственное, о чем я могу думать, так это о том, каков этот мужчина нагишом, — если его грудь напоминает тайгу или леса Амазонии, то что же простирается ниже пояса. Каждый раз, когда Чарли чуть нагибался ко мне, я имела возможность как бы невзначай заглянуть ему под майку и видеть роскошные темные заросли. Зрелище гипнотизировало меня — я была не в состоянии отвести взгляд.

И вот в очередной раз он нагнулся ко мне, и передо мной как на ладони предстали его соски. Я с трудом подавила в себе желание протянуть руку и прикоснуться к ним, погладить их, пальцами раздвинув буйные заросли. Один вид такой роскоши возбудил во мне желание — неужели этот субъект не понимает, что со мной делает?

Ясное дело, он все прекрасно понимал, это было у него на лице написано. Чарли уставился на меня — он перехватил мой взгляд к себе в вырез. Теперь уже ничто не могло скрыть моего любопытства — я попалась с поличным. Он догадался, и я поняла, что он догадался.

Я почувствовала, что краснею; единственное что я смогла — по-идиотски улыбнуться. К моему облегчению, Чарли в точности так же по-идиотски улыбнулся мне в ответ. Каким-то образом мы сумели перевести разговор в серьезное русло и сгладить неловкость момента.

Потом я засекла, как он глазеет на мой бюст, и удивительным образом восприняла это чуть ли нее как благодать, ибо понимала, что в этом смысле и у самой рыльце в пушку. Я заслуживала лечения. В особенности после того как он понял, что у меня слюнки текут.

26 сентября, понедельник

Судьбе было угодно, чтобы я удостоилась вторичного напоминания о Карле, вот только не так, как мне бы хотелось.

Отец снабдил меня одной программкой, которая аккуратно рассортировывает все фотки на компьютере в отдельные папки. Очень полезная штуковина.

Одна трудность — если программа находит мою эротическую фотку, сделанную Карлом бог знает когда, которая так с тех пор и не открывалась, ей это невдомек — она тут же великодушно распахивает ее на все семнадцать дюймов монитора. Перед глазами моего папеньки.

— Эбби, подойди сюда, пожалуйста, — донесся его голос из соседней комнаты. — Думаю, тебе стоит на это взглянуть.

И повернул монитор ко мне.

А на фотке я, полуголая, если не считать чулочков и тончайших трусиков-«танга». Попка гордо выпячена на всеобщее обозрение, длинные черные волосы величавой волной спадают на спину. Комп выдал меня с потрохами. Думаю, родителю не составило труда узнать меня.