Воин Островов - Дебби Маццука Страница 48

— Меня спасла принцесса Сирена, — ответил мальчик, переводя восхищенный взгляд с Сирены на Эйдана, отчего тому перепали лишь крохи почтения.

Вся слава досталась Сирене, стоявшей рядом в светло-голубом платье с серебряным шитьем.

— А ты знаешь, Алекс, — ощетинился Эйдан, — что на самом деле спас тебя я?

Чуть в стороне фыркнул Рори:

— Да, Алекс, это твой дядя Эйдан отвлек оленя, а Сирена спасла его от оленя.

Увы, Сирена не только победила его на поле, но и, на позор всем, спасла его. Если бы не Лахлан, думал Эйдан, он вышвырнул бы эту красавицу из дома Рори.

Его проклятие в образе Сирены изящно поднесло кубок к губам, однако от Эйдана не укрылась удивленная улыбка, которую Сирена, очевидно, хотела скрыть. Эйдан нахмурился, но Сирена, видимо, не придала этому значения. Дети же заметили. Джимми вытащил из-за стола свой крошеный меч и направил его на Эйдана, посматривая в сторону Алекса, чтобы тот сделал то же самое. Алекс секунду поколебался, а потом повторил жест брата.

Удивленный Эйдан слегка отвел меч Алекса от своей головы.

— Джимми, Алекс, опустите оружие! — сказала Элинна, так резко поднявшись, что ее стул упал на пол. — Я говорила вам, чтобы вы не играли в такие игры! Кто научил вас этому?

Не сговариваясь, дети показали на своего отца, который бросил на них негодующий взгляд и только затем посмотрел на Элинну.

— Но это же деревянные игрушки, — сказал Рори, — так что нет повода для беспокойства.

Но Элинну эта отговорка не устроила. Она решительно отняла мечи у детей и передала их миссис Мак, тоже с презрением смотревшей на Рори. Кузен под их взглядами поежился, доставляя Эйдану немалое удовольствие.

— Замечательно! — воскликнул Рори. — Теперь вы скажите, что до восемнадцати лет им нельзя давать в руки меч.

— Но, папа, мы всего лишь защищали принцессу от монстра, — пожаловался Джимми.

Сирена с удивлением посмотрела на Джимми.

— Не волнуйся, Джимми. Я сама смогу справиться с ним.

— Сама?! — воскликнул Эйдан, отставив кубок с элем.

Он хотел сказать что-то еще, но в это время подали еду и Эйдан включился в разговор с Фергусом и Коннором, которые рассказывали, с какими трудностями добивали оленя-гиганта. Рядом Сирена общалась с детьми, и Эйдан иногда прислушивался, не говорит ли она с ними о Волшебном королевстве. Но нет, о своем королевстве она с ними не говорила.

Рори вовсю хлопотал, пытаясь возвратить расположение Элинны, а Джимми рассказывал свою версию борьбы с оленем. Элинна знала, что завтра Алекс будет рассказывать свою историю. Сирена весело общалась с детьми, никого не обделяя вниманием. Нежная улыбка не сходила с ее губ. Эйдану казалось, что ей интересно то, что рассказывают дети, однако он не верил в искренность этой заинтересованности.

Словно почувствовав взгляд Эйдана, Сирена подняла голову. У Эйдана возникло чувство, что он притягивает взгляд этих золотистых глаз, и в нем опять проснулось забытое знакомое желание. Он с трудом отвел глаза и посмотрел на Фергуса.

— Жаль. Так что ты говорил?

Фергус посмотрел на Сирену.

— Ты, кажется, отвлекся?

— Я думал о Лахлане. Не знаю, как долго я смогу так сидеть и ждать. Надеюсь, что мой дядя ответит на письмо!

Фергус наклонился и тихо сказал:

— Рад слышать, что ты больше не считаешь Сирену виновницей исчезновения брата.

Эйдан нахмурился:

— Тут ты не прав. Наоборот, я в этом убежден еще больше. Она наверняка что-то знает.

Он так сжал кубок, что костяшки пальцев побелели.

— Я добьюсь от нее правды, — тихо проговорил он. — Однако времени мало, надо торопиться.

Когда Рори склонился над блюдом, чтобы взять жареного цыпленка, Эйдан махнул ему рукой.

— Твой план никуда не годится, — ответил Рори, выслушав Эйдана. — Ты потерял объективность. Подумай, иначе пожалеешь.

— Пока я жалею только о том, что мы ничего не делаем, чтобы найти брата.

Аппетит у Эйдана пропал, и он отодвинул тарелку.

О том, что несут печенье, Эйдан узнал лишь по громкому ликованию Сирены. Когда он обернулся, Сирена уже съела печенье и водила кончиком языка по губам, на которые налипли сладкие крошки. Наполовину прикрыв глаза, она провела кончиком языка по пальчикам, которыми только что держала печенье.

Утробный стон сорвался с губ Эйдана прежде, чем он сумел сдержать его. Дети и Сирена повернули головы.

— Что? — проворчал Эйдан, проклиная в душе миссис Мак, которая так любила готовить медовое печенье.

— Забавный, забавный, — ответил Джимми и, не обращая внимания на смеющегося Фергуса, отправил в рот кусок печенья.

— Я его тоже слышал, — произнес Алекс.

Не успел Эйдан ответить, как заметил откормленную черную кошку, которая, сверкнув глазами, уверенно направлялась в сторону пока еще незнакомого ей человека, Сирены. Он хорошо помнил тот ужас, который был у Сирены при виде черной кошки, и потому осторожно поднялся со стула, надеясь схватить кошку раньше, чем она доберется до Сирены.

Сирена подняла взгляд и увидела перед собой решительно настроенную кошку. Но на сей раз девушка правдоподобно гавкнула, так что кошка сбежала со стола.

Изменилась, подумал Эйдан, но затем вдруг понял, что Сирена на самом деле почти не изменилась. Она была все такой же, а той сладкой красотки, в которую он безумно влюбился тогда, просто не существовало.

В замке уже все проснулись, и Сирена поторопилась, чтобы успеть на завтрак. Сбегая с лестницы, она заметила Элинну, которая разговаривала с незнакомым ей пожилым человеком. Они не сговариваясь повернулись к Сирене.

— Мой отец. Леди Сирена, суженая Эйдана, — неожиданно представила Сирену Элинна.

Сирена удивленно уставилась на нее.

Что это она говорит?

Сирена поскользнулась и шлепнулась на широкую каменную ступеньку. Благородный седой мужчина смотрел на нее удивительно синими глазами. Элинна стояла чуть сзади. Она беспомощно пожала плечами и лишь проговорила: «Я позже объясню».

— Аласдэр Макдональд, — представился седовласый.

Лорд Макдональд раскрыл свою крупную ладонь, предлагая помощь. Сирена не преминула воспользоваться ею и теперь стояла в компании своего нового знакомого. Аласдэр оглянулся на Элинну.

— А она очень похожа на Брианну, — сказал он.

— Вовсе нет, папа, — ответила Элинна, удивленно глядя на отца.

— Я понимаю это. Но у обеих одинаково плохой вкус на мужчин.

Седовласый еще раз оглядел Сирену и, как бы соглашаясь с собой, кивнул: