Кольцо - Мэри Каммингс Страница 48

— Ладно, пусть будет контракт. — Он достал блокнот. — Значит, пятьсот тысяч... и срок — два месяца. И полная супружеская верность — не так ли?

— Да.

— Я могу потребовать выполнения того же условия с твоей стороны?

— Да.

— У тебя есть кто-нибудь?

— Хочешь, я заварю еще кофе — твой совсем остыл?

— Не надо мне кофе! — Кажется, до Ника дошло, что отвечать она не собирается, — и весьма это не понравилось. — Какие у тебя там еще условия?!

— Одно — но очень существенное. Если в период дей­ствия контракта мне придется по какой бы то ни было причине контактировать с Алисией Хэнсфорд, сделка считается расторгнутой по твоей вине.

В глазах Ника промелькнуло удивление, даже что-то похожее на смущение, и она выкрикнула прямо ему в лицо:

— И не вкручивай мне, что ты с ней никак не связан — о ваших отношениях знает весь Хьюстон!

В ту секунду, когда Нэнси произнесла это, Ник понял, что ждать от нее хоть малой толики дружеских чувств с самого начала было бессмысленно.

— Ну и что же ты знаешь? — спросил он.

Наверняка Нэнси сейчас сама не замечала, что глаза ее сощурились, а рот растянулся, как у разъяренной кош­ки, что она не говорит, а выплевывает слова:

— Все! И какой ты страстный и пылкий, и какой хоро­ший любовник... и, ах, какой ты щедрый. И что вы вот-вот поженитесь — осталось решить только мелкие про­блемы. Это очевидно, со мной развестись, да? Это я — «мелкая проблема»?!

Такого Ник не ожидал даже от Алисии... Весь период их недолгой связи он старался не появляться с ней на людях — но, как теперь выясняется, тщетно... ее стара­ниями.

— Уверяю тебя, — медленно начал он, — я никогда и в мыслях не держал жениться на твоей матери!

— У меня нет больше матери! Есть... Алисия Хэнсфорд, — это имя прозвучало как ругательство, — и ты спал с ней, не отрицай!

— Тебя это так задело? — с усмешкой спросил он. Усмешка относилась не к вопросу, а к промелькнувшей вдруг мысли: похоже, что, как бы холодна она сейчас с ним ни была, Нэнси все еще ревнует его.

— Да какое мне?!.. — вспылила она. Остановилась на полуслове и медленно кивнула. — Да. Да, меня это тогда очень задело... когда я узнала. И видеться с ней я не хочу, так что изволь держать ее от меня подальше.

— Я не собираюсь ее сюда приглашать.

— Если ты сообщишь ей, что я здесь, она обязательно припрется.

— Я не собираюсь ей ничего сообщать. Если бы я хо­тел, я бы сказал ей, где ты, еще пару лет назад!

— Ты что — знал, где я?!

Похоже, этого она не ожидала...

— Да, конечно... По крайней мере, года два уже знаю.

На самом деле почти три — он начал выяснять это сра­зу после того, как встал на ноги...

Сердце Нэнси колотилось, на глаза наворачивались злые слезы — даже непонятно почему, ведь все давно забыто и похоронено...

Значит, он знал. Он знал... И появился только теперь, когда ему что-то от нее потребовалось. Ладно, хорошо хоть Алисии не сказал...

— У тебя есть еще какие-то требования? — спросил Ник.

Очевидно, он уже торопился... Что ж, и в самом деле — мелкая проблема решена, зачем тратить на нее еще время?!

— Да. В случае если контракт разрывается по твоей вине... или по твоему желанию — я хочу получить неустойку в размере всей суммы.

— Хорошо. А если по твоей — то ты не получаешь ни­чего.

— Идет. И еще — я хочу, чтобы деньги были переданы лично мне и не ушли на покрытие долгов каких-либо... третьих лиц. — (Неизвестно, у кого и сколько за это вре­мя наодалживала Алисия...)

Ник пожал плечами и мотнул головой, словно это само собой разумелось.

— Все? — Несколько секунд Нэнси молча смотрела на него, не зная, что еще сказать. Наконец он решительно кивнул: — Будет готов контракт — посмотришь, и, если еще что-нибудь к тому времени надумаешь, впишем. Я тебя за­втра найду.

С этими словами он встал и сделал шаг к двери. Нэнси уже заторопилась за ним, когда он неожиданно вернулся и взял из вазочки ореховую трубочку. Откусил, улыбнул­ся — и вдруг до слез, до боли стал похож на того, прежне­го Ника.

После его ухода она еще немного постояла, растерян­но глядя на дверь, пока не почувствовала, как в руку су­нулся холодный нос: Дарра пришла мириться... Это за­ставило Нэнси наконец сдвинуться с места.

— Пойдем, девочка... Прости меня...

Извиняться смысла не имело — Дарра не держала ни на кого обиды и сейчас просто радовалась, что на нее боль­ше не сердятся. Но самой Нэнси неприятно было вспоми­нать, как она грубо ни с того ни с сего накричала на нее.

В полном согласии они вернулись в гостиную. Нэнси налила себе полуостывшего кофе и, отломив половину трубочки, протянула собаке. Дарра, косясь на хозяйку, от­несла угощение на коврик у дивана и с комфортом приня­лась мусолить его, откусывая по кусочку, чтобы продлить удовольствие.

По-хорошему, ее стоило бы согнать с коврика, чтобы не пылесосить его потом от крошек, но Нэнси было сей­час не до нее. Она машинально, не чувствуя вкуса, при­хлебывала кофе и пыталась собрать разбегающиеся мыс­ли. Все, что произошло, казалось каким-то нереальным — словно она задремала ненадолго и сейчас, проснувшись, вспоминает недавний сон...

Руки у него остались прежними — большие, с длинны­ми чуткими пальцами, поросшими с тыльной стороны чер­ными волосками. Только на пальцах теперь не было цара­пин от камней из мастерской. И еще — они были чужими. Они стали чужими — в тот миг, когда дотронулись до Али­сии... Это были руки человека, который не позвонил... Из глаз Нэнси потекли слезы, которых уже можно было не сдерживать — просто вытирать кухонной прихваточкой. Так она и ела трубочку — приправленную вкусом слез, а потом отдала остатки собаке, подошедшей ее уте­шать.

Глава 3

— ...Я же говорил — мне нужны чайные розы! Настоя­щие чайные розы, а не это... убожество! По-моему, любая идиотка способна это усвоить!..

Блейз распалялся все больше и больше. Лицо его по­багровело, он злобно пнул ногой связку искусственных роз точно такого же оттенка, как у натуральных, стояв­ших рядом в ведре.

Нэнси стояла молча — спорить с ним было бесполез­но, легче просто переждать — и только морщилась, когда до ее лица долетали брызги слюны.

— Мне плевать на твои трудности, хоть специальным самолетом из Майами надо было выписать! Не хочешь работать — так и скажи!..

Ей казалось, что это очень хорошее решение — там, где сидят гости, поставить живые розы. А на полу, на опо­рах «спотов» и в корзинках по углам, где взгляд камеры едва скользнет, можно разместить и искусственные — никто ничего не заметит. Тем более что сделаны они не­плохо — даже вблизи едва отличишь от настоящих. На­стоящих чайных роз больше все равно не было — она об­звонила восемь магазинов, а найти удалось едва ли шесть дюжин.