Рыцарь лунного света - Джослин Келли Страница 48

Хотя Мэллори хотелось скорее убежать прочь, зажав уши ладонями, чтобы не слышать больше произносимую им полуправду, она обязана была оставаться на месте, чтобы быть готовой в случае, если понадобится королеве.

– А вот леди Мэллори де Сен-Себастьян! – произнес Саксон.

Заставив себя не выказывать недовольства, девушка перевела взгляд с одного мужчины на другого.

Но ее решимость скрывать свои чувства померкла, когда граф заявил:

– Де Сен-Себастьян? Я хорошо знаю вашего отца, миледи. Мы с ним часто беседовали о текущих событиях и убедились, что наши взгляды на происходящее полностью совпадают.

Ужас охватил девушку, ледяными щупальцами сжав сердце. Неужели отец тоже изменил присяге, рассчитывая извлечь выгоду из мятежа, добиться положения и власти? В одном он всегда был тверд: клятва верности суверену священна. Он мог, не задумываясь, нарушить брачные обеты, но никогда не изменял королю.

– Я счастлив познакомиться с вами, миледи, – произнес граф, когда буря в ее голове утихла настолько, что она смогла различать слова.

– Благодарю вас, милорд, – удалось ей прошептать.

– Возможно, вскоре мы сможем побеседовать о нас с вами, – продолжал граф с улыбкой, означавшей, что слова не играют никакой роли в том общении, которое он имел в виду.

– Мои обязанности при королеве занимают все мое время. – Голос Мэллори прозвучал твердо, потому что она хотела дать ему понять, что вовсе не собирается рассматривать его предложение.

– Обязанности? – Граф дю Фресн удивленно взглянул на Саксона.

– Леди Мэллори состоит при королеве как один из ее личных телохранителей.

Граф расхохотался. Ни Мэллори, ни Саксон даже не улыбнулись. Граф что-то пробормотал, очевидно, смущенный тем, что принял за шутку слова Саксона о том, что Мэллори является одним из телохранителей королевы.

– Вам лучше избегать его некоторое время, – обратился Саксон к Мэллори, когда граф их покинул.

– Я намерена всегда его избегать! – Мэллори гордо вздернула подбородок и твердо взглянула Саксону в глаза: – И вас тоже! Сначала вы отзываетесь о человеке с ненавистью, а через минуту льстите ему, словно он ваш лучший друг.

Когда она попыталась отойти, чтобы встать поближе к королеве, он удержал ее за руку. Девушка нахмурилась, и Саксон сказал:

– Держитесь подальше от всего этого, Мэллори! У вас нет опыта в игре, в которую мы играем, и она очень опасна.

– Я здесь, чтобы защищать королеву. Разве не так вы сказали графу?

– Мэллори, пожалуйста, верьте мне!

– Верить вам?

– Я все объясню при первой возможности. – Он сжал ее руку в своих ладонях. – Просто поверьте мне теперь!

Мэллори отдернула руку.

– Знаете, сколько раз мой отец повторял эти же самые слова моей матери? Поверить вам – все равно что поверить ему!

– Я не ваш отец, Мэллори. Я вас не предавал.

– Пока нет.

Девушка прошла мимо него и встала рядом с королевой. Лишь когда церемония закончилась и королева удалилась ко сну, Мэллори осознала, что он не стал с ней спорить.

Воды фонтана струились с тихим журчанием, теряясь в каменной чаше, обрамленной цветами, светлым пятном сиявшими в сгущающихся сумерках. Наблюдая восход луны, Саксон пытался извлечь подходящие звуки из своей лютни, опиравшейся о его левую ногу. На его правой ноге, вытянутой вперед, покоилась голова леди Элиты. Когда она взглянула на него с улыбкой, дававшей понять, что дама не прочь дослушать концерт в более интимной обстановке, Саксон рассеянно улыбнулся в ответ.

Его мысли блуждали далеко от музыки и от леди Элиты. Он все пытался понять, что могло заставить Филиппа дю Фресна примчаться в Пуатье? Может быть, этот лжец искал укрытия от сражений, но почему именно сейчас? За последние две недели не случалось серьезных столкновений между войсками двух Генрихов – отца и сына. Даже Годард сказал, что возвратится в лагерь короля только после того, как отпразднует свадьбу. Он ни за что не поступил бы так, если бы существовала опасность настоящего сражения. Находиться рядом с королем в минуту опасности Годард считал лучшим способом поддержать фамильную честь.

Нельзя сказать, что их отец придерживался того же мнения. Джаста Фицджаста волновали только фамильная родословная и вопрос сохранения рода. У него был наследник и еще несколько отпрысков – как законных детей от обеих жен, так и незаконнорожденных – на случай, если что-нибудь случится с наследником. Но вряд ли могло что-то случиться, пока Годард находился вдалеке от опасных событий.

Или Годард подумывает об отъезде из Пуатье, потому что король Генрих Старший, как перешептываются в коридорах, грозится из-за слухов о предполагаемом восстании в Нормандии двинуться на юг, сметая все поля и деревни на своем пути, пока не достигнет дворца королевы?

Сначала ему пришлось бы пробиться сквозь войска, собранные его сыновьями, королем Франции и их союзниками но, судя по всему, обе стороны уже устали от войны.

Как и он сам устал воевать с Мэллори.

Саксон никогда еще не встречал человека, который бы так боялся поверить другим. Не другим, поправил он себя. Она боялась доверять мужчинам. Она боялась поверить ему. Саксон хотел убедить ее, что она никогда не станет жертвой предательства, как случилось с ее матерью. Он сомневался, что она поверит ему или когда-нибудь разрушит стену боли, за которой прячется, и позволит себе насладиться блаженством, которое они могли бы найти в объятиях друг друга.

– Это ужасно! – захныкала леди Элита.

Саксон готов был согласиться, но сообразил, что леди Элита не умеет читать мысли. Он улыбнулся ей. Эта стройная золотоволосая красавица была облачена в одежды из тонкой ткани, свободно открывавшей взору очертания ее прекрасного тела. Когда Саксон вместе с королевой покидал Пуатье, чтобы отправиться в аббатство Святого Иуды, леди Элита была без ума от странствующего менестреля, который прибыл ко двору, чтобы давать представления за кров и пищу. Он получил гораздо больше, потому что Элита пригласила его в свою постель. Они были неразлучны, пока менестрель не покинул дворец. Может, леди Элита и сожалела о его отъезде, но Саксон не замечал никаких признаков этого, потому что она решила, что именно он должен стать следующим, кто станет петь ей серенады в постели.

– Что ужасно? – спросил он, перестав перебирать струны.

– Почему вы играете эту неблагозвучную мелодию? – Элита наморщила свой безупречный носик и обиженно надула губки. – Сыграйте ту очаровательную песню, которую играли мне на прошлой неделе, Саксон! – Она передвинулась так, что ее полные груди коснулись его бедра. – Ту песню, где говорится о прекрасной деве, отдавшейся своему отважному рыцарю и о том блаженстве, которое они испытали! – Палец дамы двинулся вверх по его бедру.