Цепь измен - Тесс Стимсон Страница 48

Мне не нужна жалость, Куп. Я знаю, что ты скажешь: то же, что сказал бы любой здравомыслящий человек. Однако часть меня желает ее слишком страстно. Пусть она принадлежит мне лишь отчасти, я готов смириться, если это поможет мне не потерять ее. А другая моя часть знает, что в конце концов это убьет меня. Она разобьет мне сердце.

Ты единственный, кто никогда не подводил меня. Знаю, я слишком редко тебе это говорю, но я люблю тебя, братец.

Джексон

Я в заднице. Моя компания вот-вот рухнет ко всем чертям, и я ни хрена не могу сделать, чтобы остановить падение.

— Великолепная новость! — восклицаю я, вскакивая из-за письменного стола.

Малинш густо краснеет.

— В самом деле! Хотя девочки считают это ужасно стыдным — когда вдруг подтверждается, что их родители занимаются сексом. Ну, во всяком случае, Софи. При одном упоминании о малыше она становится малиновой. Эви — совершенно другое дело: представляете, она хватает трубку и рассказывает, что мама и папа не могут подойти к телефону, потому что слишком заняты производством малыша. Бедная мать Николаса была в шоке, когда позвонила на днях…

— Наверное, он в восторге, — говорю я, когда удается вставить слово.

— О да, особенно после УЗИ. Будет мальчик. Наконец-то! Хотя, конечно, и в прошлый раз сказали, что будет мальчик, а получилась милашка Метани.

Устроившись на неуютном черном стуле напротив, Малинш смотрит на меня со счастливой улыбкой. Несмотря на финансовую бомбу, которую она только что мне подбросила, я не могу не улыбнуться в ответ. Малинш Леон — одна из немногих клиентов на моем счету, к которым я испытываю искреннюю симпатию.

В настоящий момент она переживает в своей карьере шеф-повара настоящее возрождение. Пятнадцать лет назад Мэл была нарасхват: целая полка кулинарных бестселлеров, контракт с кабельным телеканалом, — а потом вышла замуж за довольно скучного адвоката, занимающегося разводами, переехала за город и вдруг почти сразу пропала из поля зрения. Год назад им с Николасом пришлось несладко, но потом полоса неудач миновала, и вот я узнаю, что она открывает обалденный изысканнейший ресторан на юге, в Солсбери. Мало того, опять на первой строке продаж ее новая кулинарная книга, еще одна — в процессе написания, и крутое шоу на Би-би-си, которое вернуло ее на пик славы.

Разумеется, успехи Малинш пошли на пользу моему агентству (она спасительница, ей-богу!). Но, положа руку на сердце, признаюсь: не так много вокруг людей, которым я столь искренне желал бы добра.

— Понимаю, теперь все пойдет наперекосяк с телешоу, — виновато лепечет она, — но мне кажется, я не смогу управляться одновременно с тремя девочками, одним малышом и работой даже при наличии новой няньки; Николас был так мил — он не желал слышать «нет» и настоял, чтобы мы ее наняли…

Я хватаюсь за соломинку.

— А они не могли бы снимать тебя в округлившемся состоянии?

— О, они могли бы, они были так любезны по всем вопросам! Но, если честно, Уильям, — добавляет она с задорной улыбкой, — я бы хотела сделать небольшой перерыв. Ведь мне все-таки уже тридцать девять, и это как бы последний ребенок; хочу наслаждаться каждым мгновением, не заботясь о расписании съемок, рецептах и прочем. Я понимаю, что создаю всем ужасный беспорядок, — дежурное преуменьшение, — но я обещаю: это только на год. Конечно, если тебе действительно необходимо, чтобы я…

— Мэл, пожалуйста, не беспокойся. Я очень рад за вас обоих, честное слово. Завтра я разошлю пресс-релиз, чтобы ты могла вздохнуть свободно. Уверен, что в Би-би-си примут тебя с распростертыми объятиями, когда бы ты ни захотела вернуться. А ты лучше думай о себе; во всем остальном можешь положиться на меня.

Она неуклюже поднимается со стула.

— Ты такой милашка, Уильям!

Не уверен, что так же подумает сборщик налогов, когда я не смогу расплатиться по счетам.

— Кстати, — добавляет Малинш, рассеянно взваливая на плечо громадную черную сумку и теряя половину ее содержимого, — а кто тот довольно приятный молодой человек, который в данный момент разговаривает с твоей секретаршей? У него ужасно знакомое лицо, но я никак не могу вспомнить, где его видела.

Помогаю ей собрать ключи, освежающие пастилки, тампоны (она определенно очень давно не ходила с этой сумкой) и всевозможные мягкие игрушки.

— Наверное, ты о парне моей дочери, — цежу я сквозь зубы. — Она уговорила меня позволить ему разработку нового логотипа компании. Как ни жаль, негодяй и впрямь очень неплох.

— О Боже. Отцы и дочери. Мне все еще предстоит с девочками. Николас уже ворчит что-то по поводу ружей и женских монастырей…

— Я знаю один подходящий в Румынии. Могу подбросить Николасу номер телефона.

Малинш хохочет и целует меня на прощание в обе щеки.

Прошу Кэролин отвечать на звонки и сижу, хмуро уставившись на сверкающий силуэт Кэнэри-Уорф на фоне неба. Потерять Мэл, даже на время, — сокрушительный удар. У нас, конечно, остается приличный запас постоянных клиентов, но ведь я еще должен платить зарплату сорока двум сотрудникам плюс вечно раздражающие непроизводственные издержки и платежи. Эти новые офисы — хорошее вложение, однако не сразу дают прибыль. В последние полгода мы теряем кучу наличности. Спасибо грабежу Ноубла — едва-едва держимся на плаву. Завтрашняя поездка в Нью-Йорк важна, как никогда. Слава Богу, Элла согласилась поехать со мной. Мне нужна моральная поддержка, которую способна оказать лишь она.

Суровая правда жизни: в отсутствие Малинш, если мне не удастся уговорить «Эквинокс» продолжать сотрудничество, мы не протянем и до Рождества.

В самолете, пока Элла спит, просматриваю записи, которые составил в отношении трех основных фигур «Эквинокс». Почти уверен, что Джон Торрес — председатель правления и главный исполнительный директор — на нашей стороне: мы отлично сотрудничали много лет, и он уже поведал в доверительном телефонном разговоре, что хочет остаться с «Эшфилд Пиар». Беда в том, что ему рукой подать до пенсии; теперь уже к его голосу не так прислушиваются, как прежде. А его финансовый директор, Дрю Мерман, жаждет свежей крови. Скользкий и чарующий, он слеплен из того же теста, что и сам Ноубл. Не удивлюсь, если они уже заключили какую-то подковерную сделку.

Новый вице-президент Мина Герхард — вот уж поистине неизвестная величина. Она работает в «Эквинокс» всего восемь месяцев, так что мы не успели толком сформировать рабочие отношения, зато репутация у нее безжалостной и несентиментальной особы. Кто знает, чью сторону она примет?

Черт побери, кто же сливает все обо мне Ноублу? Ну кто же? Не верю, что Элла. Какие у нее основания? Если только не он — тот загадочный мужчина на одну ночь, о котором она говорила…

Смехотворно. Тогда Бэт? Если она узнала насчет Эллы, то может отомстить. Если она потопит нас, сама потом будет локти кусать: ведь мы по уши завязли в ипотечном кредите. Так что, если фирма рухнет, у нас не останется ничего. Даже сочного куска при разводе. Ведь это уж точно не в ее интересах.