Как продать душу. Краткое руководство для светской львицы - Кэтлин О'Рейли Страница 48

Все, я бросила перчатку, назад пути нет.

Мы молча пьем мартини, и в конце концов мое любопытство берет верх над разумом.

— Вот можешь же быть хорошей, когда хочешь, — говорю я Люси. — Только не думай, что я подлизываюсь. Я правда так думаю.

Люси, однако, мои слова не радуют.

— Почему все считают меня чудовищем? Почему я всегда в роли козла отпущения? Выродок расстреливает четырнадцать школьников, а виноват дьявол. Тиран делает из своих подданных суши — его называют Сатаной. Вечно я крайняя. Вот если бы тебя ругали последними словами, да не два дня, а две тысячи лет? К тому же в большинстве случаев незаслуженно? Разве это я грозилась уничтожить мир? Разве это я насылала голод, потоп, чуму? Так за что же меня ненавидят?

Не знаю, как насчет чумы и голода, но в угрозе уничтожить мир Люси явно повинна. Впрочем, сейчас неподходящий момент для обвинений, хотя бы и справедливых.

— Может, тебе сменить имидж? Попробуй что-нибудь жизнеутверждающее.

Люси улыбается, и тут я замечаю, что глаза у нее усталые.

— Ладно, хватит. У меня полон дом гостей, а я нюни распустила.

И тут мне становится жалко Люси. Всего на мгновение, но жалко. Я улыбаюсь ей как сестре:

— Но ведь это так по-женски, Люси.

Остаток вечера — сплошная тягомотина. Мы обсуждаем последнюю редакторшу «Нью-Йорк таймс». Сама старая грымза на ужине не присутствует, и я просто не понимаю, какой смысл о ней говорить. Проехали, и ладно. Озвучено несколько рецензий (надо будет запомнить для общего развития).

«Книга пропитана нарциссизмом и очень претенциозна. Автор знает только одно местоимение — «я». Безбожно перехвалена» (Перри о «Дневнике Анны Франк»).

«Автор без конца критикует современную политику. Книга скверно составлена и на редкость нечитабельна» (Тэйлор-Смит о Библии).

«Сюжетная линия нечеткая, а это утомляет. Примитивный язык. В общем, полный отстой» (Бейкерслей о повести «Убить пересмешника»).

Воздух в гостиной до такой степени пропитан завистью, что даже я, стерва из стерв, начинаю задыхаться. Я мысленно затыкаю уши — хватит с меня разговоров о зеленом винограде — и принимаюсь за еду. Меган подцепляет вилкой кусок горбуши.

— Ты бы не ела рыбу — в ней может быть ртуть, — предупреждаю я.

— С чего ты взяла?

— По Си-эн-эн передавали, — отвечаю я, не переставая жевать.

— Как твоя мама?

— Жертв пока нет ни с одной ни с другой стороны.

— Ясно. — Меган намек поняла и переводит разговор на другое. — Шелби великолепно выглядит. Как ты думаешь, она сделала операцию?

Я быстренько спихиваю Меган с опасной дорожки.

— Нет, конечно. Это все гомеопатия.

Меган проглатывает, как хорошая девочка.

— Надо будет спросить, что она принимала.

— Тебе нельзя. Ты ждешь ребенка.

— Ах да, верно.

Меган пристально смотрит на содержимое тарелки. Как-то странно она ухватилась за вилку — словно за соломинку.

— Меган, милая, ты что? Ты как себя чувствуешь?

Меган молчит, только головой трясет.

— Может, тебя домой отвезти?

Меган поднимает глаза.

— Нет. Звони в «скорую».

Воскресенье — день отдыха, но сегодня оппозиции было не до последнего. Городской совет был вынужден принять целых три выражения протеста. В полдень рабочие фабрики по производству ковров, вооруженные иглами, потребовали остановить строительство на месте Всемирного торгового центра, так как сходство «Башни свободы» (в проекте) с огромной иглой оскорбляет ткачей по профессиональному признаку. После того как вконец распустившиеся пролетарии убрались, появились хаммероненавистники на скейтах и подожгли чучело предмета своего негодования, таким образом продемонстрировав, что зло от немереного потребления бензина значительно превосходит зло от замалчивания доходов. Наконец, в шесть часов вечера, когда садится солнце, члены Общества по борьбе с вампиризмом устроили пикет в знак протеста против сокращения финансирования больниц.

На косу кинофестиваль «Трибека» [25], и все говорят только о бессмертном фильме, сценарий которого написал никому не известный автор из Делавэра, тут же окрещенный Софией Копполой с картезианским уклоном. Хотите знать, как называется эта действительно очень остроумная романтическая комедия? Пожалуйста: «Я все думаю и думаю, пока не начинаю плакать».

Другие новости. Для Усамабада, кажется, настал Армагеддон. В конфликт втянуты Штаты, Испания и Франция. Один из коннектикутских сенаторов отправляется в эту горячую точку, чтобы контролировать выборы президента. Джордж Уилл будет охлаждать пыл сторонников той или иной кандидатуры, а наш обожаемый Билли Буш — освещать в прессе этот захватывающий процесс. Просто до смерти хочу посмотреть, как наши доблестные соотечественники станут наводить порядок в усамабадском осином гнезде.

Терпеть не могу больницы. Да и за что их любить? Меня просто трясет от запаха лекарств, стерильного белого цвета и сплошь желтушных лиц Меган сразу же отправили на обследование, что явно не к добру. Ее отец должен ближе к ночи приехать из Хэмптонса, а пока придется ей довольствоваться обществом Коварной Ви. Мегс возьмет из моих рук кружку куриного бульона так же, как совсем недавно взяла стакан воды.

Медсестры и врачи, уткнувшись в истории болезни, так и снуют по коридору. Скорость бешеная, отловить кого-нибудь просто нереально. В приемном покое, где я дожидаюсь информации о состоянии Меган, храпит, раскрыв рот, какая-то старушенция, а субъект средних лет странно на меня поглядывает. Не самая приятная компания.

В ожидании проходит три часа. Я уже никакая, а кофе просто отвратительный. Наконец удается прижать к стенке медсестру.

— Чем могу помочь? — лепечет девушка.

Рэтчед-сан — крохотная азиатка. У нее скверный цвет лица и не менее скверные очки — огромные «кошки» по моде пятидесятых.

— Я привезла Меган. — (Фамилию опустим — мы же договаривались.) — Скажите, сколько еще нам с ней здесь торчать?

— Вы торопитесь на вечеринку?

Медсестра начинает хохотать. Интересно, часто она практикует баловство с закисью азота? Впрочем, новая, улучшенная версия Ви оставляет свои догадки при себе.

— Мне просто нужно убедиться, что с Меган все в порядке.

— Вы ее родственница?

— Да, мы сестры.

— Предъявите документ, удостоверяющий этот факт.