Игроки и любовники - Джеки Коллинз Страница 49

– Но ты не можешь уехать! Ты что, с ума сошла? Через три дня съемки. Ты должна отдыхать, загорать и учить роль.

– Я могу заучивать роль и в самолете. Послушай, я уже все подготовила и даже заказала билет. Я вернусь послезавтра. Обещаю. И посплю двенадцать часов перед великим днем.

Коди нахмурился.

– Студия не разрешит этого.

– Необязательно, чтобы там знали о моей поездке. – Это глупый поступок.

– Но я вынуждена ехать, – она взяла его руку и сжала. – Я не подведу тебя. Ты-то в этом уверен?

Он неохотно кивнул.

– Наверное, – потом взбодрился. – Складывай вещи, одевайся, я отвезу тебя в аэропорт. Это будет платой за мои грехи.

– Они не стоят так много. Я поеду на своей машине и оставлю ее в аэропорту, так проще.

– Я могу встретить тебя завтра.

– Коди, мне нужен продюсер, а не шофер.

– Я мог бы поехать с тобой…

Даллас притворилась, что его настойчивость обидела ее.

– Ты не доверяешь мне.

– Конечно, доверяю.

– Тогда, пожалуйста, будь молодцом и убирайся отсюда, чтобы я могла собраться. Обещаю позвонить, как только приеду.

Он уходил с неохотой, но Даллас все же удалось избавиться от него. Бедняга! Сколько она ему наврала. Но ничего не поделаешь. Все – во имя доброго дела.

Тоже мне, доброе дело – спасать собственную шкуру.

Она позвонила Линде в Майами. Значит, нужно ехать туда. Через час она уже была в самолете.

Отжимания утомляли Эла.

– Сорок семь, сорок восемь, сорок девять, пятьдесят, – он свалился на пол, с трудом дыша. – Теперь твоя очередь, Эван.

Эван подозрительно следил за отцом. С ним не потягаешься.

– Мне не хочется, папа.

– Попытайся, – скомандовал Эл. – Ты что, хочешь остаться дохляком на всю жизнь?

Эван неохотно лег на пол, но, к счастью, зазвонил телефон, и ему не пришлось унижаться. Эл поднял трубку.

– Да? – спросил он. Пауза. А потом. – О, Эдна, это опять ты, – пауза, и опять. – Я же сказал вчера, что с ним все в порядке. Незачем постоянно трезвонить.

После звонка Эдны Эла охватило отвратительное чувство. Ему самому Эдна ни разу не звонила. Но теперь, когда здесь появился дорогуша Эван, она тарабанила каждый день. Правильно, что он увез от нее парня. Эван – маменькин сынок. И страшно запуган. Кстати, его прыщики не исчезли. И, несмотря на новую одежду, он все же выглядит худым и физически слабым. Элу хотелось поговорить с Полем о сыне, но после последнего скандала между ними пробежала кошка. И Эл страшно сожалел об этом.

Обычно звезды не извиняются, но он чувствовал себя виноватым, хотя и не знал, как это выразить словами.

Гастроли шли своим чередом. Успех в Филадельфии. Потом в Нью-Джерси. Аналогично в Канзас-Сити. И теперь в Майами, где собрались поклонники солнца со всего мира.

Но Эл не выходил из люка в «Фонтенбло», иначе его разорвут парикмахерши, собравшиеся здесь на конгресс.

Путешествовать с Эваном оказалось трудно. Мальчик постоянно торчал в номере, и Эл не чувствовал себя свободным. Он обманывал себя, что Эван, несмотря на внешность, внутренне похож на него. Ему казалось, что если парень попробует сигару, накачается шампанским и переспит с женщиной, то это, словно в сказке, изменит его. Но напрасно.

Ничего подобного не произошло. Эван остался вещью в себе. Он отказывался от шампанского, не мог курить сигары и в панике бежал, если рядом появлялась юбка.

Эл подошел к окну и посмотрел вниз на переполненный бассейн.

– Черт побери! – медленно сказал он. – Черт подери вас всех! – ему было скучно. Невероятно скучно.

– Чем займемся днем? – спросил Эван.

Эл с трудом удержался, чтобы не ответить грубостью. Он стал настоящим мажордомом и вечно развлекал сына!

Хотелось одного – провести день в постели с глупой блондинкой. Настолько глупой, что она не будет беспокоить его разговорами.

– Не знаю, – сказал он. – Может быть, Берни повезет тебя куда-нибудь. Я устал и хочу немножко вздремнуть.

– О, – мальчик был явно разочарован. – Ты обещал, что мы поныряем.

– Неужели? – раздраженно спросил Эл. – Ты ведь не умеешь плавать.

– Я мог бы понаблюдать с лодки.

– Знаешь что, – внезапно Эла осенило, – ты можешь заняться плаванием. Я позвоню портье и организую для тебя урок, – так, во всяком случае, он освободится хотя бы на час.

– Я все равно не научусь, – пожаловался Эван. – Меня уже много лет пытались обучить.

– Не отчаивайся, – настаивал Эл. – Это дело времени. Это, как танцы, не забывается.

– Я не умею танцевать.

А что ты умеешь? Элу так хотелось задать этот вопрос. «Я потратил на тебя столько денег, а ты все еще ничего не умеешь. Спасибо, Эдна. У меня на глазах ты воспитала дерьмо».

Не обращая внимания на Эвана, Эл подошел к телефону и позвонил портье. Урок плавания организовали немедленно. Как только он избавится от мальчика, ему приведут блондинку. Стоит только выйти из комнаты и выбрать. Но зачем трепыхаться?

Эл позвонил Полю, но телефонистка сказала, что мистер Поль Кинг и мисс Косма уехали на целый день кататься на яхте.

Они, наверное, думают, что находятся в отпуске, ни черта себе! На какое-то мгновение он из мести представил, что звонит Мелани, и ей сообщают то же самое.

Эван надел плавки.

– Ради Бога, сними носки! – взорвался Эл. – Ты похож на ходячее представление об англичанине за границей.

Эван недовольно стащил носки. Какая кошмарная поездка. Отец либо полностью игнорирует его, либо издевается. Сын Эла Кинга. Это страшный крест!

На мгновение Эван подумал о Нелли. Она такая хорошенькая, добрая и ласковая. Он любовался ею издалека, так было лучше. Если бы отец договорился с ней. Вот это было бы чудно. Значительно лучше, чем эта ужасная, огромная Сьюзи. Он так растерялся в присутствии Нелли тем вечером. Но она прекрасно повела себя. Даже не напомнила ни о чем. С тех пор Эвану не удалось заговорить с ней. Казалось, она избегала Эла. Может быть, отец ей не нравился. Это Эван мог понять. Но иногда он ловил на себе ее взгляд, однако из стеснения боялся ответить на него.

Если бы он мог относиться к женщинам, как отец.

Если бы он был похож на отца.

Если бы он был знаменит, богат. Если бы все его обожали. Если бы отец умер.

Наконец-то отделавшись от Эвана, Эл решил отдохнуть. Ему страшно надоело играть в няньки. К черту все. Он – звезда. Суперзвезда. Не Поль, а он должен был отдыхать целый день на яхте.