Крылья любви - Барбара Мецгер Страница 49

– Дома ли твой муж, Джини? Я должна с ним поговорить!

– Что случилось? За ним гонится шайка бандитов?

Слова Джини были шуткой лишь наполовину.

– Теперь не до шуток. Мне необходимо его увидеть. Моему сыну стало хуже, и врачи от него отказались. Они бранили меня за то, что я не позволила им делать кровопускания, но Ардет был прав, пиявки не помогли бедному ангелу. Ему стало лучше всего на несколько дней. Ты сама видела, как он играл с куклой, которую ты ему привезла.

– Мне показалось, что он лучше выглядит и стал бодрее.

– И аппетит у него улучшился. Но прошедшей ночью у мальчика начался новый приступ удушья и наступило ухудшение. Я в полном отчаянии. Что, если он не переживет следующий приступ?

Джини налила сестре чашку горячего чая.

– Но ведь Ардет не врач, – сказала она.

Лоррейн поставила чашку на стол.

– Я слышала удивительные вещи. Леди Винросс и… даже леди Уиллфорд говорят, что он работал в полевом госпитале и спас очень многих. Леди Винросс называет его ангелом, но жена майора уверяет, будто он настоящий дьявол. Так или иначе, но он сохранял людям жизнь! Теперь он должен помочь мне.

– Не знаю, сумеет ли он, – начала было Джини.

– Он может попытаться! Мне больше некого просить.

Джини разослала гонцов по тем клубам и кофейням, которые Ардет имел обыкновение посещать. Налила Лоррейн еще чашку чая, поставила перед ней тарелочку с медовыми кексами и дала пару носовых платков, чтобы утирать слезы, пока они обе ждут Ардета.

Ей показалось, что он вбежал в комнату через минуту. Муж бросился на колени перед Джини прежде, чем она успела встать с места. Схватил ее за руки.

– Лакей сказал, что произошел какой-то кризис и что меня срочно ждут дома. С вами все хорошо?

– Да, все нормально. Но вы нужны не только мне.

Ардет шумно выдохнул воздух, словно всю дорогу домой он его удерживал в легких. Потом заключил Джини в объятия и держал так, слегка покачивая, с чувством явного облегчения. В любой другой момент она была бы от этого в восторге. Он и в самом деле заботится о ней – на свой собственный сумасшедший манер.

– Я в полном порядке, – сказала она. – В вашей помощи нуждается моя сестра.

Ардет только теперь заметил другую женщину и, не отпуская от себя Джини, отодвинул ее немного в сторону; теперь он мог поклониться, что и сделал со словами:

– Леди Кормак.

Вместо того чтобы протянуть ему руку, Лоррейн обеими своими ухватилась за руку Ардета. Без всяких предисловий проговорила:

– Мой мальчик тяжело болен. Кажется, никто не в состоянии ему помочь. Но вы можете его спасти, я это знаю.

Ардет высвободил свою руку из отчаянной хватки Лоррейн.

– Нет, миледи. Я не могу ему помочь. Я не практикующий врач.

– Но я слышала, что вы знаете гораздо больше тех, кто именует себя докторами, хирургами или терапевтами. Я обращалась к знахаркам, которые лечат травами, к повивальным бабкам, священникам и аптекарям. Ничто не помогает очистить его легкие: ни настои, ни припарки, ни отвары. Мой ребенок слабеет на глазах и все медленнее справляется с приступами удушья. Он не может дышать, говорю я вам! Я уверена, что вы сможете что-то сделать. Леди Винросс клянется, что ваши прикосновения целебны. Другие женщины, сыновья и братья которых участвовали в сражении, разделяют ее мнение. Именно ваше врачебное искусство открыло вам и Джини все двери в Лондоне. Ардет покачал головой:

– Моя жена уже просила меня за вашего сына. Сожалею, но не могу предложить свою помощь.

– Потому, что я была жестокой по отношению к Джини? – спросила Лоррейн, комкая в дрожащих пальцах мокрый от слез носовой платок. – Я умоляла ее о прощении. Я чуть не на коленях ползала перед мамой. Я защищала ее от сплетен и неодобрения в обществе, Что еще могу я сделать во имя искупления прошлых грехов?

– Но дело вовсе не в этом.

Лоррейн снова расплакалась.

– Неужели вы можете допустить, чтобы мой сын поплатился жизнью за мои ошибки?

– Клянусь, что ваше поведение в прошлом не имеет никакого отношения к моему решению. Если бы не события прошлого, у меня не было бы моей жены, а у вас не было бы сына. Мы не в силах изменить прошедшее, мы можем лишь забыть о нем и жить дальше.

– В таком случае у вас нет причин отказать в помощи ребенку, который в вас нуждается. Я не могу жить дальше без моего мальчика.

Джини тоже крутила в руках свой носовой платок. Она посмотрела на Ардета блестящими от слез зелеными глазами:

– Прошу вас…

Он повернулся лицом к камину и теперь не смотрел в лицо своей добросердечной, доверчивой жене.

– Но я не знаю, как лечить астму или закупорку легких. Я уже сказал вам, что зашивать раны, очищать их, удалять из тела пули гораздо легче и проще.

– Вы делали больше, – негромка произнесла Джини. – Я наблюдала за вами.

Лоррейн переводила взгляд с Ардета на Джини, лицо у нее было умоляющее.

– Я… – начала она.

Джини подступила к мужу и тронула его за руку. Ардет повернулся к ней лицом.

– Вы приносили людям облегчение, – заговорила она. – Вы говорили с ними, и они успокаивались, получив передышку. Они начинали выздоравливать. Я не понимала, как это происходит, но ваши прикосновения, ваш голос, ваши глаза действовали на них сильнее, чем любые лекарства и снотворное.

– Это ушло в прошлое, – шепотом произнес Ардет, который решил, что Джини имеет в виду его медицинские навыки, но он имел в виду свою силу.

Джини возразила, снова тронув его за руку:

– Нет, я это чувствую по вашим рукам. Я ощущаю себя в безопасности, под вашей защитой и не испытываю страха. Я не сомневаюсь, что вы помогали мне засыпать по ночам.

– Это всего лишь ваше воображение. Я ничего такого не делаю.

Ладно, пусть он ничего не делал, но Джини не собиралась заводить разговор о своей одинокой постели в присутствии сестры, которая теперь казалась озадаченной. Заинтересованной, но озадаченной.

– Джеймс готов поклясться, что вы – настоящий волшебник, – не уступала Джини. – Как бы вы это ни сделали, но у него больше нет ночных кошмаров.

– Это было уже больше месяца назад. Даже если я все еще способен дать мальчику некоторую передышку, это его не излечит. Сон не очистит его грудь, не придаст силы легким и не освободит дыхательные пути. В следующий раз ему станет хуже… ну и так далее. Не может же он все время спать. А я не в силах его вылечить. Не думаете же вы, что я не сделал бы этого, если бы мог?

– Вы можете попытаться, дерзайте же! Вы тратили время и деньги, помогая бедным и несчастным. Вы построили больницы и школы. Неужели вы не попытаетесь помочь одному маленькому мальчику? Ради меня?