Видение в голубом - Николь Берд Страница 49

— Доброго пути, — снова прошептала она. — Надеюсь, вы найдете, что ищете.

Тут ее окликнула Психея. Джемма обернулась.

— Не могли ли бы вы взять бумагу и карандаш? — попросила леди Гейбриел. — Перед тем как уехать, нам необходимо составить список белья, которое следует заменить, и подумать над тем, сколько пойдет метров материи на платья.

Джемма направилась в угол, где лежали письменные принадлежности, нашла бумагу, чернила и перо, затем принялась искать перочинный ножичек, чтобы очинить перо. Но пока она писала под диктовку Психеи — четыре дюжины простыней, три дюжины подушек, — мысли ее были с капитаном, скакавшим на север.

Без Джеммы день показался Луизе неимоверно длинным. Вместе с сопровождавшей ее мисс Поумшак она утром вышла в город и провела несколько часов, выбирая материал и отделку для своего бального платья, которое портной обещал завершить в срок, на который был назначен бал.

Они вернулись к позднему ленчу, после ленча мисс Поумшак, по обыкновению, отправлялась вздремнуть.

— Вы не собираетесь прилечь, мисс Крукшенк? — спросила она Луизу. — У вас сегодня меланхолический вид.

— Благодарю вас, мисс Поумшак, — вежливо ответила Луиза. — Я скоро поднимусь наверх. Но сперва мне надо написать письмо.

Она села за стол в гостиной и написала письмо — дяде и тете, живущим в Бате. В нем она сообщала только радостные новости. Она ни за что бы не написала о своем унижении в театре или о волновавших ее сомнениях насчет своего успешного проникновения в высшее общество. Но теперь она наконец-то могла сообщить приятные новости: об удивительной доброте леди Гейбриел и о приглашении на бал, который Луиза ждала с таким нетерпением.

Когда она запечатала письмо, то, подняв глаза, увидела стоявшего в дверях гостиной лакея.

— Сэр Лукас Инглвуд, мисс, — доложил лакей и отошел в сторону.

Она вскочила на ноги и побежала навстречу жениху, который уже входил в гостиную.

— Лукас, как я рада тебя видеть! Ты хорошо провел время?

— О да, это восхитительные соревнования, — поделился он с ней, нежно сжав ее руку. — Это вовсе не то, что ты думала, — кровь, летающие перья и все такое.

Луиза поежилась:

— Нет, я так не думала. Но я рада твоему возвращению. Самое удивительное, Лукас…

— Правильно подобрать новенькую шляпку? — ухмыльнулся он. — Этот оттенок розового тебе к лицу, Луиза. Кажется, Лондон пошел тебе на пользу. Сегодня я не смогу пообедать с тобой, приношу свои извинения.

Его голос звучал беззаботно и весело, по всей видимости, его нисколько не интересовало то, что она хотела ему сообщить. Луиза кивнула, отвечая на комплимент, но ее улыбка увяла, как только она услышала его последние слова.

— Но почему? Мы не виделись с тобой целую неделю.

— Знаю, знаю. Но сегодня у меня в клубе обед, и я не хотел бы его пропустить. Заключено пари, сколько устриц съест старина Пайкстафф, не за свой счет, разумеется.

— Очевидно, такое зрелище нельзя пропустить, — сказала Луиза сухим тоном. — Мне приятно, что ты так хорошо проводишь время в Лондоне. Особенно если учесть, что именно я настаивала на нашем приезде сюда к началу сезона.

— И ты была совершенно права, — признался Лукас. — И я благодарен тебе за это. В Лондоне гораздо больше возможностей весело провести время, чем в Бате.

— Но тебе следует помнить, что иногда надо брать и меня с собой, — раздраженно заметила Луиза. — Мы ведь собираемся пожениться. А это означает, что тебе должно нравиться мое общество.

— Не надо дуться, Луиза. Меня вполне устраивает твое общество. Давай съездим в Воксхолл, устроим вечеринку. Я приглашу друзей. Будет очень весело.

Луиза с трудом сдерживала раздражение.

— Мне приятно это слышать. Я с удовольствием побываю с тобой в увеселительном саду. Может быть, вечером в понедельник?

— Посмотрим. У меня сегодня вечером еще одно неотложное дело, — пробормотал Лукас. — Но скоро, я обещаю.

— Как насчет завтрашнего обеда?

— Хм… я дам тебе знать, — ответил он.

— Лукас, ты переходишь все границы!

— Я не намерен каждый день появляться у тебя за столом, Луиза, — с ледяным спокойствием проговорил он. — Ты вольна ходить по магазинам, приглашать подруг на чай — одним словом, делать все, что полагается леди, ведь мы еще не поженились.

Луиза закусила губу.

— А что будет, когда поженимся? Ты и тогда намерен проводить большую часть времени с друзьями?

Он отвел глаза.

— Луиза, никто не сидит дома рядом с женой. Вспомни, по приезде в Лондон ты намеревалась вести светский образ жизни.

— Я никогда не ставила светские развлечения выше любви, — возразила она. — Я не собираюсь тебя насильно удерживать, мне не нужны ссоры, но я хотела бы знать, по-прежнему ли ты искренне привязан ко мне. Иначе наш брак вряд ли будет счастливым.

— Конечно, я привязан к тебе. — Лукас наклонился и поцеловал Луизу в лоб. — Вот тебе мое подтверждение. Не будем ссориться.

После нескольких сказанных на прощание любезностей он покинул ее. Луиза слышала его затихающие шаги, когда он быстро спускался по лестнице. Она даже не успела сообщить ему о леди Гейбриел и предстоящем бале.

Казалось, его нисколько не интересовало, успешно ли Луиза завязывает светские знакомства, что, в сущности, было главной целью ее приезда в Лондон. Гнева она не испытывала. Только досаду. И почему-то ее била дрожь, хотя день выдался на редкость теплым.

Лорд Гейбриел со все возраставшим нетерпением ждал возвращения жены. Он уже отдал распоряжение дворецкому, чтобы тот велел повару повременить с обедом. И вот наконец он услышал стук входной двери и голос жены в холле. Он подошел к дверям библиотеки и выглянул наружу.

— Как все прошло, дорогая?

Психея как раз снимала шляпку и перчатки, вид у нее был усталый, но она улыбнулась мужу.

— Нам многое удалось сделать. Приют в ужасном состоянии, о детях и говорить нечего. Но я намерена все там наладить.

— Не сомневаюсь, что тебе это удастся, — откликнулся он, с удовольствием заметив знакомый блеск в ее голубых глазах, свидетельствующий о ее боевом настрое, которого, к своему огорчению, он не замечал в ней несколько последних месяцев. Он протянул ей руки, но она покачала головой:

— Не дотрагивайся до меня, по крайней мере до тех пор, пока я не приму ванну и не переоденусь. Я держала на коленях несколько детишек, чтобы успокоить их. Они так плакали. Наверно, следует послать горничную купить хороший гребень! Вид у детей поистине жалкий.

Не обращая внимания на ее предостережение, он заключил ее в объятия.

— Ну что ж, давай купим гребень, и не один, — заявил он, крепко целуя ее. — Поверь, стоит заплатить такую малость, чтобы увидеть, как снова светится в твоих глазах непоколебимая вера в жизнь.