Крестная мамочка - Керри Адамс Страница 49

— Тесса, ты у нас сильная личность. Когда ты бушуешь, нам остается только разбегаться во все стороны.

— Ну, подруга, ты тоже не оранжерейное растение.

— Знаешь, когда я смотрю на тебя, меня тревожит… — Клаудиа сделала паузу, и я тут же воспользовалась ею:

— Честное слово, я больше не буду нападать на Хэлен.

Клаудиа накрыла ладонью мою руку и долго смотрела мне в глаза.

— Тесса, у тебя никогда не возникало ощущения, что мы застряли на одном месте? Я — с ребенком, ты — с…

Она опять не договорила, а подсказывать я не собиралась. Я недоуменно смотрела на нее. В такие минуты полезно уметь блефовать. Этим искусством я владею в совершенстве. Кстати, о блефе: надо бы научиться играть в покер. Если за близких я переживаю так, что все эмоции написаны у меня на лице, то могу быть непроницаемой как стена, когда речь идет обо мне. Маму мое выражение лица выводит из себя.

Клаудиа сдалась:

— Я понимаю, ты не выносишь Нейла, но Хэлен слаба духом. Ей нужна опора. И защита от матери. Нейл дает ей и то и другое.

— Из огня да в полымя.

— Может быть. И все-таки постарайся понять ее. Тебя любили с первой минуты. Ты привыкла быть любимой и на меньшее не соглашаешься. И правильно делаешь: ты заслуживаешь любви. А Хэлен никогда не знала ее, так будь подобрее к ней, не ревнуй ее к детям. Поверь мне, это очень обидно — обнаружить в себе неиссякаемый источник материнской любви и вдруг осознать, как мало тебя любили. Прибавь гормоны — можешь мне поверить, они любого сведут с ума, — невнимательного мужа, немереные деньги, бессонницу… Сказать по правде, она держится молодцом.

Я надеялась, что постепенно остыну, но гнев упорствовал.

— Ты нужна ей, только она об этом никогда не скажет, — добавила Клаудиа.

Уловка сработала: люблю быть незаменимой.

— Я буду скучать по тебе, — сказала я. — Хоть ты и старая карга.

— А ты приезжай к нам в Сингапур. Дадим Элу спокойно поработать, будем вдвоем кочевать с одного пляжа на другой.

Мысль показалась мне заманчивой.

— Пожалуй, я смогла бы.

— Конечно.

— Я серьезно.

Клаудиа с жаром закивала.

— А пока перестань изводить Хэлен, ладно?

— Ладно.

— Вот и хорошо. — Клаудиа взяла меня за руку. — Пойдем еще выпьем. В небеременном состоянии есть свои плюсы!

Заставить себя извиниться перед Хэлен я так и не смогла, но заглянула в коляску, поумилялась близнецам и похвалила их поведение: они спали так же крепко, как на крестинах. И задумалась: неужели Хэлен твердит о бессонных ночах и усталости только затем, чтобы скрыть истинную причину своей бессонницы, а именно — отсутствующего мужа? Хэлен заметно успокоилась, и я, чтобы загладить вину, оценила ее наряд на крестинах и отметила, что она неплохо выглядит.

— Прости, что на крестинах я так поспешно ушла, — тихо сказала мне Хэлен. — Светские беседы меня вымотали. И еще… извини, что сорвалась на тебе.

— Ничего подобного.

— Я превратилась в брюзгу. Но я исправлюсь, вот увидишь. Давай как-нибудь встретимся и поговорим не о премьерах Нейла, а о нас с тобой, как раньше.

Надо же, и полутора лет не прошло.

— Было бы неплохо, — отозвалась я, но скакать до потолка от радости не стала.

— А мне можно к вам на девичник? — спросила Саша. — А то кругом одни мужики.

— Мальчишек я оставлю с Нейлом, он сам уложит их.

— Я слышал, для него это событие мирового масштаба, — вмешался Бен.

Я ждала, что Хэлен обидится и упрекнет меня за болтливость, но она только широко улыбнулась:

— И не говори. По-моему, он до сих пор не может запомнить, как зовут детей.

Мы рассмеялись, причем Хэлен — громче всех. Она опять оказалась в центре внимания. Мне следовало бы порадоваться тому, как стремительно исправляется моя подруга, а я почему-то не могла избавиться от чувства неловкости. Заказав еще вина, я наполнила доверху все бокалы. Возлияния развязали языки всем, кроме Хэлен, за столом стало шумно. Близнецы вели себя как паиньки, и мы единодушно согласились с тем, что сон полезнее бородатых анекдотов и баек, которыми нам никогда не надоедало кормить друг друга. Клаудиа широко улыбалась мне. Она все-таки добилась своего: устроила обед в непринужденной дружеской обстановке, в компании людей, у которых нет бед и забот. Большего заблуждения нельзя было и представить.

* * *

Эл и Клаудиа улетали на следующее утро. В пять мы наконец попросили счет и ушли, оставив на несвежей белой скатерти батарею бокалов из-под «лимончелло». Хэлен убежала первой, как только начали просыпаться близнецы. Мы уговаривали ее остаться, но она объяснила, что все равно не сумеет покормить детей в ресторане — они будут отвлекаться на каждый шорох. Мне подумалось, что кормление детей в присутствии Клаудии было бы верхом цинизма. Сохранять адекватность — одно дело, а стремиться переплюнуть подругу — совсем другое, поэтому удерживать Хэлен я не стала.

Мы впятером вышли из ресторана и остановились на тротуаре. Вот и все, пора прощаться. Обняв Эла, я с изумлением отметила, что у него под кожей отчетливо прощупываются ребра. Он исхудал сильнее прежнего. Я еще раз повторила, что он отличный друг. Пока Саша обнималась с Элом, я попрощалась с Клаудией и пообещала следить за рейсами. Чтобы дать Саше попрощаться с Клаудией, я отошла в сторонку, к Бену. Эл поймал такси, Клаудиа и Саша о чем-то оживленно беседовали. Мы с Беном касались друг друга плечами, жар тела будто прожигал ткань. Бен положил руку мне на плечо, пожал его и тут же отошел к Элу. Мы махали Элу и Клаудии, пока такси не скрылось за углом. Мы остались втроем.

Саша высмотрела автобус.

— Бежим, он идет прямо до дома.

— Автобус? — нерешительно переспросил Бен.

— Не будь снобом. Шевелись, лентяй!

Бен обернулся ко мне.

— Скорее! — Саша уже успела домчаться до остановки и неистово махала рукой.

— Иди, — улыбнулась я.

— Не хочу оставлять тебя здесь одну.

— Ничего, не пропаду.

— Точно?

— Иди, — повторила я и подтолкнула его к Саше.

— На премьере увидимся?

— На какой премьере?

— У Нейла.

А я про нее и забыла.

— Конечно!

— Устроим свидание. — Он послал мне воздушный поцелуй и побежал за Сашей.

С хмельными улыбками оба долго махали мне с верхней площадки автобуса. Тайно чертыхаясь, я махала в ответ. Больше Бен не будет служить мне костылем. Хватит с меня попыток занять Сашино место — я дала себе клятву. Поплотнее запахнув плащ, я смотрела вслед автобусу. «Не хочу оставлять тебя здесь одну. Не хочу оставлять тебя здесь одну. Не хочу оставлять тебя здесь одну».