Такси заказывали? - Маргарита Ардо Страница 5

Если бы не пробка, уже бы давно довёз, высадил и забыл. Но она продолжала сидеть рядом, светиться без спросу и смешно морщить нос, набирая что-то в телефоне. Даже на предложение заткнуться не обиделась. Хотя для женщины это обычно самое страшное оскорбление.

Дождь прекратил, мы продвинулись на полтора метра. Пробка не рассасывалась — впереди я заметил аварию, явно не серьёзную, но пара авто и выкопанная по центру яма надёжно перегородили проспект.

Смотреть больше было не на что. Я стучал пальцами по рулю и скашивал на непрошенную пассажирку глаза. Что-то в ней было. Изящная, как балерина, но те всегда держатся прямо, будто линейку проглотили, а эта устроилась на пассажирском сиденье, растеклась совершенно по-кошачьи и даже ногу под себя подсунула. Как у себя дома. Она хоть понимает, что нельзя быть такой трогательной? Тем более рядом с незнакомым мужчиной? Сказать ей, что ли? Да нет… пусть сидит. Хоть что-то приятное.

Я пялился на нимфу в кресле, одним глазом отмечая уведомления от Лизы, в которых мне сообщалось, что я подонок, сволочь, гад и отнял семь лучших лет её жизни, потому что не собираюсь оплачивать месячный тур на Гоа. Незнакомка рядышком продолжала улыбаться. От всего этого я переполнился диссонансом и не выдержал первым — пусть скажет!

— Чего вам всем, женщинам, надо?!

Может, у неё ещё есть шанс не превратиться в Елизавету? Та тоже была красавицей, и вполне милой.

— Ничего! — удивилась нимфа, а затем радостно заявила: — Умрите с утра!

Вот тогда в голове всё сошлось. Я с полным удовлетворением понял, что у неё не все дома.

Потому без зазрения совести съел предложенный сэндвич, нагло попросил другой. Мне выдали сверху ещё и конфеты, и я расслабился. Спросил:

— А зачем вам крылья?

— Буду приглашённой феей, — ответила она. — Меня попросили девчонки.

— У вас карнавал по случаю праздника?

— Спектакль. В детской театральной студии на английском.

— Вот я так и знал, что вы с детьми как-то связаны.

— Ага, — весело заявило это создание. — Я с ними дружу.

Точно ненормальная.

Она стянула шарф и расстегнула верхние пуговицы пальто. Мой взгляд скользнул по тонкой шее вниз. Чёрт, а дальше не видно. Тем любопытнее.

Я снова себя одёрнул и напомнил, что уже старый. Если ей правда двадцать пять, то когда я кубок по плаванию в Чемпионате Россия среди юниоров выиграл и лишился девственности, она как раз родилась. Зашибись! Называется, почувствуйте себя Гумбертом Гумбертом.

Незнакомка поменяла позу, полы пальто распахнулись, и я увидел хрупкие колени, обтянутые тонким чулком. Я тут же выдохнул и отвернулся. Она хоть понимает, что я живой мужик?! Нет, не понимает. Она ребёнок и дружит с детьми… Мда.

— Я вообще считаю возраст условностью, — заявила она, будто издеваясь. — Моей подруге сорок, и я дружу с её сыном, которому четырнадцать. Он, кстати, в этой театральной студии и занимается.

— И что за спектакль? — кашлянув, поинтересовался я.

– “Christmas at Zoё»2, про очень скучную супружескую пару и то, как им не дают скучать.

— Как бы совсем не Рождество, — заметил я, решив, что друзья у неё такие же ненормальные.

— Зато пьеса весёлая. Мы её чуть-чуть переделали под восьмое марта.

— Рад за вас.

Интересно, почему она решила, что я добрый? Вот в смсках мне только что написали, что я жадный козёл. Чтоб я ещё раз влюбился! Нет, спасибо.

Девушка рядом расстегнула пальто полностью. Я краем глаза отметил воздушное платье и приятные контуры груди. Да, для образа феи хорошо подготовилась. Я выключил печку и открыл окно — пусть замёрзнет.

Но она, наоборот, распахнула пальто и развернулась ко мне:

— Как по-вашему, мы до семи вечера успеем добраться до клуба?

— Смотря где клуб.

— Там, куда вы изначально меня везёте.

У моей мамы?!

Я изогнул в изумлении бровь, но затем вспомнил, что с обратной стороны маминого дома открылось заведение, по поводу которого мама возмущалась и просила меня написать мэру. Я кивнул и не написал, потому что это были наши клиенты. С сетью клубов «Barton Blue» у моей компании “Карлоффс» заключён контракт на эксклюзивную продажу элитного алкоголя. И хозяина я знаю.

Забавно тасуется колода…

Я снова взглянул на свою пассажирку. Она улыбнулась и протянула мне пакет и бутылку шампанского.

— Мне жаль, что ваша мама осталась без подарка. В смысле, без парикмахера. Пусть ей это будет в качестве компенсации.

Похоже, она собирается захватить своим сиянием всё пространство. И позитивом. Это уже чересчур, но вежливость никто не отменял.

— Спасибо. Не стоит.

— Берите! Видите, сколько у меня подарков? — Она мотнула кудряшками в сторону пакетов на заднем сиденье. — Один запасной.

— Да мне повезло, — хмыкнул я. — А часом колесо на замену вы с собой не носите?

— Нет, я безлошадная.

— Не умеете водить?

— Умею, но ещё не разорилась на что-нибудь типа вашего.

Я подумал о красном кабриолете Мини, который подарил жене летом. Да-да, жадные козлы так и делают…

— Можно что-нибудь поменьше.

— Вот да! Скутер мне как раз подойдёт, — рассмеялась незнакомка. — На нём я бы уже давно объехала пробку.

Смеялась она так звонко и заразительно, что уголки моего рта сами растянулись. Есть люди, которые созданы для того, чтобы смеяться и порхать по жизни легко, как бабочки. Без забот и крупных обязательств. Проблемы тоже их стороной обходят. Среди моих знакомых таких нет. А жаль…

— Кажется, что вы никогда в жизни не плакали, — вырвалось у меня.

— Да нет, всякое бывало, — ответила она.

Дождь припустил внезапно, затарабанив по крыше и окнам так, словно стремился пробить каплями насквозь. За лобовым стеклом стало темно, будто наступила ночь. Я бросился поднимать стекло возле себя, но всё равно рукав пиджака безбожно промок. Я чертыхнулся, включил печку и стянул его, оставшись в одной рубашке. Громыхнул гром. Моя пассажирка вжала голову в плечи, как испуганная кошка.

— Страшно, да? — и тут же добавила с энтузиазмом: — Обожаю грозу! В марте ещё молний не было на моей памяти!

Я удивился.

— Как вы это делаете?

— Что? Грозу боюсь?

Она пошевелилась, платье приподнялось, мой взгляд упал на круглую коленную чашечку. Будто из фарфора… Фары машин на встречке осветили её так, словно она сидела на сцене и играла роль в каком-нибудь музыкальном водевиле. Я снова подумал о сексе и Набокове. А что если… в конце концов, я свободный, взрослый… Нет, чёрт! Надо срочно заговаривать себе зубы.