Мамочка, помоги - Алёна Русакова Страница 5

Пазл мгновенно сложился в голове ревнивого восточного мужчины и он, жаждущий выяснения правды, помчался следом за Иваном в дом.

– Алена Ивановна, здравствуйте, – вошел в кухню с пакетом в руках зять, Иван.

– Добрый вечер, – вошел в кухню и Амир Риятович. Мужчина недовольным взглядом окинул тут все и на «свою» женщину посмотрел. Та испуганно сжалась и отвернулась к плите, намешивая что-то в кастрюле половником.

– Вы кто? – удивился Ярослав, поглядев на Амира.

– Видимо «никто», – нервно ответил Амир. – Я пустое место и ноль без палочки.

Ярослав удивлённо пошевелил усами, поглядывая на незваного гостя:

– Если честно, то я совершенно ничего не понял, – добродушно улыбнулся он.

– Амир Риятович, – повернулась и задышала полной грудью Алёна. – Прошу извинить меня за то, что заставила вас ждать. Дело в том, что меня тут по-родственному попросили суп сварить, я и задержалась.

Сват-Ярослав задумчиво вгляделся в лица обоих.

– А я понял, – указал он пальцем сначала на Алёну, затем на Амира Риятовича. – Это, Алёна Ивановна, ваш воздыхатель? Рад за тебя. Хорошая ты женщина, больно смотреть на то, как в-одиночестве маешься.

Амиру Риятовичу не понравились эти слова.

– А мне больно смотреть на Вашу женщину! Забирайте своё «чудо», мы ее к вам привезли, в машине спит!

Ярослав вскочил из-за стола и свирепо затряс указательным пальцем перед Алёной:

– Зачем привезли?! Я что просил? А ты! Сразу не могла сказать, что она тоже здесь! Ванька! Немедленно уходим! Нашу базу твоя мать засекла!

***

– Амир Риятович, – повернулась к «своему» мужчине Алёна Ивановна. – Я попросила бы вас выйти и подождать меня за дверью, мне поговорить с зятем и его папой нужно.

Выпроводив мужчину за дверь, Алёна повернулась к зятю:

– Ванечка, скажи, что происходит? Тебя Тамарочка дома ждёт. Нервничает. Зачем ты соврал ей, что у родителей?

– Я не соврал, – хладнокровно ответил Иван. Спокойным взглядом он посмотрел на тёщу, – Я действительно, как видите, провожу время с отцом.

– И что вы тут делаете, вдвоём? – разнервничалась Алёна, – Я ничего не могу понять!

– А что тут понимать? – вмешался в разговор папа Ивана, Ярослав, – Твоя дочь, Алёна, превращается в стерву, извиняюсь за выражение! Пилит и пилит сына парня почем зря!

– Пап, я же просил, не надо, – засмущался Иван, однако отец оттеснил его в сторону своей мощной рукой и продолжил вещать, глядя прямо в глаза сватье:

– У Ваньки элементарно нервы сдали с ней жить, вот он и прибежал ко мне. Не обессудь, но ты воспитала не дочь, а потребительницу!

Алёна Ивановна замолчала, растерянно переводя взгляд с одного мужчины на другого.

– Ярослав Иванович… Ну зачем в жизнь молодых влез? Ты со своей сначала разберись.

– Ну уж нет! – гордо выпятил подбородок Ярослав, – Ванька у меня сын единственный, как и у тебя дочь, Алёнка. А каждый родитель своему ребенку естественно лучшей жизни желает! Я вот до сих пор плоды своей неразборчивой влюбчивости пожинаю, как видишь. Так что на собственном опыте, надеюсь, смогу сына собственного от ошибок в будущем предостеречь!

Алёна Ивановна сердито брякнула половником об стол и повернулась к зятю:

– А ну ка, Ваня, давай на выход. Пошли! – властно вцепилась она в плечо паренька и попыталась развернуть его к выходу, однако сват воспрепятствовал ее попытке зятя увести.

– Никуда он не пойдет! Тебе надо, ты и иди сама к своей доче-истеричке!

– Да что ж такое, то? – рассердилась Алёна. – Отпусти мальчика, я тебе говорю!

– Да прекратите вы! – взбунтовался и вырвался из рук обоих взрослых Иван. – Никуда я не пойду! Пусть сначала Тамара осмыслит своё поведение! И перестанет истерить! Руки уберите, Алёна Ивановна, я в душ!

Парень вырвался и убежал, а Ярослав довольно сложил на груди руки:

– Что, съела, Алёна Ивановна? Мы с сыном требуем, чтобы Тамара твоя, пересмотрела все свои принципы касаемо совместного проживания с моим сыном! Не пересмотрит – значит, скатертью дорожка, пусть квартиру освобождает и съезжает, мы уж как-нибудь это переживём!

Алёна Ивановна сузила глаза и покачала головой:

– Так значит, да? С собственной супругой ужиться не можешь, так на жизнь сына переключился?

– Вывод неверный, Алёна Ивановна! Просто нас с сыном объединила наша общая проблема. И проблема заключается в неверно выбранных спутницах жизни! – нагло изрёк Ярослав. – Ванька мне пожаловался на свою беду: мол Тамарка его начала каждый день пилить. А я ему дал свой отцовский совет: тихо, молча, собери свои манатки и дуй ко мне. Ведь зачем нервы себе портить, глядя на кислую физиономию жены, когда есть куда от нее уйти!

– Так. Что это за квартира? – нахмурила лоб Алёна.

– Моя, – гордо заявил Ярослав. – От матери мне досталась. Хорошо, что я не поддался на уговоры Алины ее продать!

Алёна Ивановна задумалась.

– Ну хорошо. Дочери то мне что сказать? «Папа грудью встал и не отпускает Ваню домой»?

– Не ёрничай, родственница. Ты своей дочери так и скажи: пока не научится себя адекватно вести, мужа более не увидит!

***

В машине рассерженная Алина Иосифовна безрезультатно пыталась выбить окно, стуча по стеклу своей туфлей.

– Ва-а, что ты делаешь, женщина? – испугался Амир Риятович, открыв дверь. – Ты мне машину собралась расхабарить?

– А зачем вы заперли меня тут? – ругалась недовольная женщина.

– Алиночка успокойся, все хорошо, – попыталась успокоить сватью Алёна. – Сейчас поедем к Тамарочке.

– Зачем к Тамаре?

– Ну как зачем? – нараспев произнесла Алёна. – Клин клином придётся вышибать. Мужички то ваши – «скооперировались»! Свои проблемы решают сообща! Что будем делать?

Алёна всю дорогу поглядывала на Амира Риятовича. Тот сидел за рулём с очень недовольным видом.

– Это замечательно, что мы едем сейчас к твоей дочери Алёна-джан, – обмолвился он. – Родственницу твою высадим и выйдешь, нам нужно с тобой серьезно поговорить!

– О, Боже, какой серьезный тон! – вдруг высказалась с заднего сиденья Алина Иосифовна. – Ну просто суровый мужчина, как я погляжу! А разговор то – обычная любовная чепуха, которую они нам, женщинам бедным, на уши в виде «лапши» вешают!

Амир Риятович грозно нахмурил брови.

– Попросил бы вас не комментировать, женщина! Я вас везу, в непотребном, непозволительном виде. В моей, заметьте, машине! А вместо благодарности вынужден выслушивать всё это!

– Ну извините, уж что наболело, то и озвучила! – отчеканила Алина. – Меня просто тошнит уже от вашего мужского эгоистичного тона раздутого самомнения! И не смейте так разговаривать с Алёночкой! Вы, мужики, все одним миром мазаны!