Нежный бренд или Рождество в Париже - Юлия Меньшикова Страница 5

Смотрюсь в зеркало. Роскошь платка вовсе не бросается в глаза. И модные тенденции тоже особо не прослеживаются…

Тогда – гармония стиля и практичности!

Правильно говорят, что стиль – это ограничение. Развязываю платок и кладу обратно в ящик стола.

Роковая женщина таит в себе загадку… Я-то, как никто другой, знаю законы жанра. Как-никак семь лет в рекламном бизнесе! Могу менять свой образ как перчатки. Просто раньше не испытывала в этом особой необходимости. Решено – буду создавать таинственную ауру общения. Значит, нужно играть с многозначными деталями.

Вот, например, брелок в форме буквы R, который появился у меня в результате рекламной акции. А не прицепить ли его на ремешок сумки? Что может означать это R? Например, мой псевдоним! Меня зовут Розэ. Розэ Шанталь – французский шарм!

– Розэ, а почему у вас такое имя?

– Это для того, чтобы вы обратили на меня внимание.

– Розэ, а почему у вас такая фамилия?

– Это для того, чтобы вы заказали у нас рекламу.

Но это – вариант для заказчиков. А для тебя придумаю что-нибудь более подходящее.

Заметив брелок, ты спросишь: что это за таинственная буква R? Я выдержу паузу. Минут пять. А то и десять. Выдерживать паузу – большое искусство, и я собираюсь овладеть им в полном блеске. За это время ты успеешь передумать сотни вариантов. И когда я пойму, что ты окончательно потерялся в догадках, с улыбкой отвечу, что это от названия моей фирмы – «Радостная Реклама».

И вот мы в твоей машине:

– Куда едем? Чем тебя покормить?

– Хочу красную икру, блинчики, пирожные…

Опять я выбилась из роли! Роковые женщины никогда не раскрывают своих желаний. Они устало позволяют своему спутнику предлагать варианты и рассеянно выслушивают их с высоты своей изысканности и неприступности.

– Значит, поедем в «Вальяж», – ты включаешь зажигание. Потом, уже влившись в поток машин, спрашиваешь: – Как твои дела?

Изо всех сил изображаю усталость и равнодушно роняю:

– По-разному…

Увы, эта информация в сочетании с моим присутствием и вполне благополучным видом тебя полностью удовлетворила. Ты прекратил расспросы.

Мы устроились в уютном уголке твоего ресторана. Этот ресторан – одно из направлений твоего бизнеса. Название «Вальяж» ты придумал сам, еще до встречи со мной. А вот фирменный стиль делало мое агентство. Живые цветы и негромкая живая музыка каждый вечер: за роялем – седой музыкант в безукоризненном фраке. Все располагает к неспешной задушевной беседе.

Но и здесь ты на работе! Подошел администратор, почтительно поздоровался и сказал:

– Новые буклеты закончились. Напечатали тысячу, и уже все разошлись. Удачный на этот раз получился дизайн.

Я ерзаю на стуле. Вот оно – долгожданное признание!

Хочется немедленно позвонить Любе, нашему дизайнеру. Значит, не напрасно мы сидим в агентстве до полуночи! А когда наваливается усталость и хочется обидеться на заказчиков, которые ничего не понимают в настоящей рекламе, мы проговариваем один и тот же диалог.

«Вот увидите, Люба, – начинаю я, – мы сделаем такой дизайн, что заказчики будут плакать!» – «От радости и восторга, – с готовностью продолжает Люба. – Друг у друга на плече!»

Каким образом это будет происходить и почему именно «друг у друга на плече», нам до конца не ясно, но почему-то диалог нас очень воодушевляет, особенно в одиннадцатом часу вечера.

… Седой пианист наигрывал колыбельную из «Порги и Бесс», а тебе то и дело звонили. В перерывах между звонками ты рассказывал о своей работе, о сотрудниках. В отличие от роковой женщины, я реагировала. Все-таки сидеть с отсутствующим видом во время подобных рассказов – совсем не в моих правилах.

Было съедено по три порции икры, по шесть блинчиков и по два пирожных. Ты и не думал теряться в мучительных догадках по поводу таинственной буквы R. По-моему, ты вообще не заметил брелок, хоть я то и дело что-то вынимала из сумки. С таким же успехом я могла навязать на нее все имеющиеся у меня платки.

В половине двенадцатого ты спохватился:

– Тебе, наверное, пора домой? Прости, что задержал. Нагрузил на тебя столько своих проблем, а ты и так устала.

Открывая передо мной тяжелую дверь своей большой машины, ты поймал мою руку, задержал в своей.

– Никак не пойму, как же я мог так сильно привязаться к тебе? Кроме работы меня уже много лет практически ничего не интересовало. Я стараюсь не думать о тебе, но не получается.

Мне так хорошо с тобой… – Ты помолчал, а потом тихо добавил: – Твоя искренность и естественность для меня загадка.

Роковая женщина никогда не показывает своих истинных чувств. Мои каблуки увязли в жестком апрельском снегу, но я все-таки сделала шаг и уткнулась в твое плечо.

Теперь я знаю, как плачут от радости «друг у друга на плече».

Нас все-таки опечатали! Семь лет держались, а сегодня на дверях всех офисов «Радостной Рекламы» красуются белые полоски бумаги с печатью.

Подумаешь, всего-то три дня просрочки платежей! В других бизнес-центрах к арендаторам не относятся так жестоко. Но у нас управляющая постоянно грозит опечатыванием. А ее помощница рано утром, крадучись, наклеивает свои бумажки.

Давно бы уехали отсюда, но место удобное, центр города. Да и прижились уже, знакомых много.

– Ну вот, мы потеряли лицо! – говорю я печально. – Теперь все проходят мимо и обсуждают, что я не умею вести бизнес. Мне выдали сертификат несостоявшегося бизнесмена.

– Зря вы думаете, что кому-то есть до этого дело, – Александр, коммерческий директор, пытается успокоить меня. – Каждый занят собой. Здесь постоянно кого-нибудь опечатывают, вы же знаете местные обычаи. Главное – решить, что нам сейчас делать. Мы, конечно, можем разойтись по домам и попытаться вести деятельность, но это не вариант, все материалы остались в офисах. Деньги обещали выслать послезавтра, а когда они придут? Как минимум три-четыре дня простоя.

Я бодро иду к управляющей. Наша гарантийка не подействовала. А вдруг она ее просто не заметила?

С порога кабинета заявляю:

– Заказчики должны нам прислать деньги вот-вот, со дня на день. Или с минуты на минуту. А может быть, уже в эту секунду высылают.

Управляющая смотрит на меня стеклянными прозрачными глазами, словно снежная королева.