Любовь в огне - Хизер Грэм Страница 5

Она не ответила, только пожала плечами. Потом провела ладонью по лбу Пэдди, молча забрала таз с водой, в которой плавали кровавые тряпки, и, кивнув Рейчел, вышла из комнаты.

Джулиан проводил ее взглядом и вновь повернулся к раненому.

— Ну что ж, считай, что мы тебя заштопали, приятель. Со временем, Бог даст, будешь как новенький. Но пока ты очень слаб, имей в виду.

— Я потерял много крови?

— Прилично.

— Ничего, полковник. Старина Пэдди еще всем покажет. Спасибо, что подштопали меня. Я не останусь в долгу, — весело пообещал раненый. Вспомнив про фляжку, которую он незаметно для себя отнял у Рианнон, он сделал еще пару хороших глотков. — А она и впрямь ангел. Из старой доброй Ирландии!

— С чего ты взял?

— А виски-то!

Они посмеялись, но потом Джулиан вновь нахмурился и похлопал приятеля по плечу.

— Ладно, постарайся заснуть. Мы задержимся здесь только до утра. Потом, боюсь, придется идти дальше, пока мы не привлекли к себе лишнего внимания. Ничего не поделаешь, Пэдди, это тебе не лазарет, тут не отлежишься. Мы и так заблудились. Один Бог ведает, где сейчас наши основные части.

— Леди думает, что мы янки?

— Кайла благодари.

— Молодец учитель! Ладно, всхрапну, пожалуй. Надеюсь, завтра я не буду такой обузой, как сегодня.

Джулиан снова потрепал его по плечу и, повернувшись к двери, бросил:

— Лайам, останешься здесь.

— Я сам хотел это предложить, сэр!

Джулиан кивнул, отыскал на полу свою шляпу и вышел из комнаты. В коридоре он двинулся на раздававшиеся голоса и вскоре оказался в столовой. За длинным столом сидели капрал Лайл, а также Кейт и Дэниел Андерсоны. На столе стояли тарелки с холодным мясом, хлебом и сыром. Посреди этого великолепия возвышалась бутыль домашнего вина.

— Закусываете?

Увидев командира, Лайл вскочил.

— Так точно, сэр. Джим, Кайл, Тед, Ривер и Бен в охранении. Они уже подкрепились, сейчас наша очередь…

— Ну что ж, правильно.

Джулиан подошел к столу. От мяса исходил аппетитный аромат, от которого кружилась голова. Не удержавшись, он отрезал себе небольшой кусок и прямо рукой отправил в рот. Вяленая говядина. Боже, до чего вкусно! Вслед за первым куском последовал второй.

Он поднял голову. В дверях стояла Рианнон и смотрела на него, как ему показалось, с насмешкой. Что ж, сейчас его манеры оставляли желать лучшего, но Джулиана это не смущало. Пусть побегает по лесам от янки, пару раз повоет на луну от голода, а потом он посмотрит, что она скажет. Демонстративно, зная, что она следит за каждым его движением, он отрезал себе еще кусок и съел прямо с ножа.

— Спасибо за гостеприимство, мэм.

Рианнон молча отвернулась и ушла дальше по коридору. Джулиан хмыкнул, захватил со стола еще кусочек мяса и отправился вслед за ней. В холле ее не оказалось, и он стал беспокойно озираться, но сразу же наткнулся взглядом на распахнутую входную дверь. Рианнон стояла на крыльце у перил, повернувшись к нему спиной. В небе уже повисла луна, окрестности окутались саваном ночи, а где-то неподалеку верещал сверчок. Она стояла выпрямившись, чуть подняв голову и молча вглядываясь в даль. Рианнон услышала, как он вышел к ней на крыльцо, но не обернулась.

— Что вам, полковник? — холодно спросила она.

— Спасибо, мэм, за гостеприимство, — повторил Джулиан.

Поскольку она не собиралась поворачиваться к нему лицом, он подошел и встал рядом. Она взглянула на него с возмущением, а затем усмехнулась.

— Полковник, помнится, вы не оставили мне выбора в отношении моего гостеприимства.

— Надеюсь, вы не в обиде на нас. Война, знаете ли…

— Ах да, ну конечно, совсем забыла… — Ее усмешка стала еще более язвительной. — Война!

— Простите, вы… кого потеряли? Отца? Мужа? — спросил он, скользнув взглядом по ее одеянию.

— Мужа.

— Где?

— При Антиетаме.

— Ага, в прошлом году. Сочувствую.

— Благодарю.

— Вы… — Он запнулся, вдруг поймав себя на мысли о том, что, в сущности, не имеет никакого права ее допрашивать. — Война по всем нам прошлась. Вы успели повидаться с ним до его гибели?

— Нет, не успела… — Рианнон опустила глаза и на мгновение закусила губу. Затем тряхнула головой и быстро взяла себя в руки. — Я не видела его много месяцев. Вплоть до…

— Вплоть до?..

— Вплоть до его смерти.

«Странно. Как будто его убили у нее на глазах», — подумал Джулиан.

— Сочувствую вам. Право же, это искренне.

— Вы уже говорили. И я верю в вашу искренность. У вас есть еще что-нибудь ко мне, полковник? — с прежней сухостью осведомилась женщина.

Он скрестил руки на груди, досадуя на ее явную неприязнь по отношению к пусть и непрошеным, но все же гостям. Джулиану вдруг стало неудобно за то, что он небрит и с головы до ног покрыт дорожной пылью. Он был высок, строен, широк в плечах, но выглядел все равно неважно и, возможно, впервые за долгое время осознал это. Что ж, в конце концов они на войне, а не на великосветском приеме. Не ей объяснять, что такое лишения трудного времени. Она вдова. А ее муж был янки. Погиб, сражаясь с его товарищами. И она сама с удовольствием перерезала бы ему горло, если бы узнала о том, что он южанин. Но симпатии к делу Севера не делали ее менее привлекательной, черт возьми! Как несправедливо! Джулиан внезапно уловил исходящий от нее приятный запах. Как он ни старался сдерживаться, но все же почувствовал себя в ту минуту мужчиной до мозга костей.

Он очнулся. Вспомнил о своем воспитании и чуть склонил перед ней голову.

— Нет, мэм. Прошу извинить мою навязчивость. Не смею вас больше отвлекать.

— Буду вам за это признательна, — едко ответила она. Рианнон повернулась, чтобы вернуться в дом, но он не мог так просто ее отпустить.

— Собственно, я хотел задать вам пару вопросов о вашем саде.

Она остановилась и медленно повернулась к нему лицом.

— Простите?

— О вашем саде.

— А в какой связи вас это интересует?

— Мне хочется посмотреть, что вы выращиваете.

— Зачем? Вы хотите разграбить мои жалкие грядки?

— Разграбить?!

Она опустила глаза, чтобы избежать его негодующего взгляда.

— Южане, северяне… И те и другие живут за счет гражданских и отнимают все, до чего только доберутся, во имя своих военных целей.

— Я не грабитель, мэм. — Он подошел к ней вплотную. — Не насильник, не убийца и не вор.

— Чем же вы занимаетесь на войне, полковник?