Как истинный джентльмен - Эйлин Драйер Страница 5

Но Диккан знал, что на это скорее всего и рассчитывали его враги. Если он не женится на Грейс, его репутация будет еще скандальнее, чем у Байрона. Все его обвинения не вызовут доверия. Но если он женится на ней, то упустит время, и это даст «Львам» возможность найти свой утраченный предмет и совершить покушение на Веллингтона. Невозможно было сделать правильный выбор.

Проклятие! Он этого не заслужил. Только не теперь, когда война наконец закончилась и он мог бы выйти из тени. Не теперь, когда будущее выглядело столь многообещающим.

Звук шаркающих шагов вывел его из забытья. Бросив взгляд на дверь столовой, Диккан увидел, что там собрались почти все свидетели утренней драмы. Конечно же, первым заговорит Торнтон. Свиноподобный пэр и его тощая супруга не являлись друзьями Грейс.

— Разве в городе не нашлось развлечения получше, старина? — с глупой ухмылкой спросил Торнтон, толкнув в бок своего приятеля Джеффри Смита. — Знаю, ты жалеешь, что оставил свою прелестную любовницу в Бельгии, но даже твоя тощая лошадь с провисшей спиной скорее всего намного приятнее на ощупь.

Стоявший рядом с ним шустрый и элегантный Джеффри Смит прислонился к стене и скрестил руки на груди, словно приготовился смотреть представление. Диккан не обратил на него внимания.

— Хорошо, — кивнул он Торнтону. — Надеюсь, ты не сделаешь ничего такого, что заставило бы меня встретиться с тобой на дуэли. Знаешь, я участвовал в них четыре раза. — Диккан спокойно улыбнулся. — И всякий раз покидал поле боя в одиночестве.

Казалось, с Торнтоном случится приступ удушья. Но несмотря на это, он вздернул подбородок.

— Так ты не лишил ее девственности? И жениться, разумеется, не собираешься?

Диккан замер. Конечно, именно этого и следовало ожидать от Торнтона. Диккан никогда не скрывал своих предпочтений, и никто не стал бы утверждать, что Грейс Фэрчайлд в его вкусе. К тому же разве он сам только что не подумывал о побеге?

Но он не мог бросить Грейс на растерзание этой стае шакалов. Он не доставит Торнтону такого удовольствия. И не позволит его жене издеваться над невинной девушкой. Грейс заслуживала лучшего.

— Я не женюсь на ней? — переспросил он, покручивая в руках монокль. — Почему же нет?

На этот раз заговорил Джеффри Смит, и на его типичном британском лице появилось выражение холодного удивления.

— Почему нет? Ты действительно готов каждое утро лицезреть это существо за одним с тобой столом только потому, что она хитростью пробралась в твою постель?

— Отец уже давно уговаривает меня жениться, — ответил Диккан, отрывая пальцы Торнтона от своего рукава. — Полагаю, мисс Фэрчайлд подойдет на эту роль не хуже других. Если мне суждено на ней жениться, я не потерплю пренебрежительного к ней отношения.

На лице Торнтона появился страх.

— Конечно, — пробормотал он.

Смит по-прежнему улыбался.

Диккан двинулся было дальше, но остановился.

— Кстати, Торни, — заговорил он, притворившись, будто не заметил, как толстяк промокнул лоб вышитым носовым платком, — я знаю, зачем я здесь, но что тебя-то привело в такое скучное место, как Кентербери?

Торнтон вздрогнул, и платок осенним листком выскользнул из его пальцев.

— Решил посмотреть на лошадей. Старина Брикуотер их продает.

Принимая во внимание размеры Торнтона, Диккан надеялся, что Брикуотер продает ломовых лошадей. Но он предпочел промолчать и лишь кратко кивнул в ответ.

Должно быть, работники «Фальстафа» были уже обо всем осведомлены, потому что когда Диккан вошел в гостиную, на столе стояли кофейник и чашка. Усевшись на стул, он выпил несколько чашек кофе, пока мысли не прояснились.

Однако с ясной головой ситуация не стала привлекательнее. Всего неделю назад он с надеждой смотрел в будущее. В конце концов за тяжкие труды ему пообещали вознаграждение. Возможно, выгодная должность в одном из недавно открывшихся посольств. Участие в мирных переговорах. Наконец-то он мог радоваться жизни, делая то, что удавалось ему лучше всего.

О женитьбе он даже не помышлял. Это случится, когда он созреет. Он хотел жениться на дочери дипломата, такой, как Кейт: остроумной, элегантной и интересной. На женщине, которая будет помогать ему в делах и делить с ним успехи, о которых они оба мечтали. Но вместо этого придется придумывать, как поступить с Грейс Фэрчайлд.

Самым неприятным было то, что ему нравились рыжеволосые женщины. Для него не было ничего более чувственного, чем огненно-рыжие завитки внизу живота, сулящие неземное блаженство, напоминающие о причудливых фантазиях, огне и страсти. Он любил все оттенки рыжего. Ему нравились молочно-белая кожа, живой характер и страстный темперамент. Ему даже нравился цвет веснушек. Диккан так любил рыжеволосых, что даже заставил двух своих последних любовниц покрасить волосы хной, чтобы доставить ему удовольствие. Лишь думая о них, он испытывал возбуждение.

За исключением веснушек Грейс Фэрчайлд не могла похвастаться достоинствами рыжеволосой женщины. Даже рыжей ее назвать язык не поворачивался. Ее волосы были почти бесцветными, того невзрачного оттенка, что бывает у старух. Кожа загорела после долгих лет, проведенных под иберийским солнцем, и румянец выглядел жалко. Она не могла похвастаться элегантной фигурой, живостью и задором.

Словно по волшебству, дверь распахнулась, и в комнату вошла сама Грейс в своем неизменном сером платье, с туго стянутыми на затылке волосами. Диккана не удивляло, что она не смотрит ему в глаза. Он не мог поверить в случившееся утром. Его тело по-прежнему ныло, не получив желанной разрядки. Вновь увидев Грейс, он не мог понять, что же этому могло помешать. Его ничуть не интересовала долговязая девушка, вошедшая в комнату с грацией раненого кавалерийского офицера.

Не удержавшись от вздоха, Диккан с трудом поднялся и отвесил мисс Фэрчайлд и следовавшей за ней Кейт поклон.

— Кейт, мисс Фэрчайлд. Я прикажу принести завтрак.

Мисс Фэрчайлд побелела как мел.

— Спасибо, я не буду. Только чай с тостами.

Диккан склонил голову и взглянул на нее.

— Небольшая тошнота?

— Да.

— Спутанные мысли? Головокружение?

Она быстро посмотрела на него и подошла к столу.

— Верно.

Диккан выдвинул стул и подождал, пока она сядет.

— Я так и думал. У меня те же симптомы. Не знаю, любите ли вы пить, мисс Фэрчайлд, но со мной это редко случается — и никогда на почтовом пароходе. Поэтому у меня нет никаких сомнений: мы оба были отравлены.

Мисс Фэрчайлд никак на это не отреагировала, и Диккан испытал разочарование.

— Вы не удивлены? — спросил он.

Она спокойно посмотрела на него.

— Это многое объясняет.

Он покачал головой, слегка сбитый с толку ее спокойствием.