Я тебя не забыла - Дениза Алистер Страница 5

— Бога ради, Дэвид! — сердито выпалила она. — Я знаю, что соблазнять женщин для тебя дело самое обычное. Но сейчас не самый подходящий момент. Не забывай, что я овдовела всего несколько дней назад!

Ее слова достигли цели, и она горько пожалела, что произнесла их, когда увидела, как презрительно скривились его губы, а в глазах вспыхнул холодный огонек. Сердце Кэролайн сжалось от необъяснимого страха.

— Ах да, я и забыл об этом, — протянул Дэвид. — Но я еще не увидел ни единой твоей слезы, дорогая моя Кэролайн. Право, мне еще не приходилось встречать таких восхитительно сдержанных вдов, умеющих даже малейшим движением губ не выдать свое горе. Да и твой прелестный наряд…

— Но у меня не было другого черного костюма! — Кэролайн отчаянно защищалась.

— А тот, что был, совершенно случайно оказался сверхсексуальным, — продолжал дразнить ее Дэвид. Его глаза источали ледяное презрение.

— Если ты не прекратишь, я вылезу из машины и пойду пешком, — пригрозила она.

— Только не в этой обуви! — со смехом воскликнул он, поглядев на ее изящные черные туфельки на высоких каблуках. — Конечно, если ты не хочешь прямо с похорон отправиться в больницу — Дэвид вновь оценивающе посмотрел на нее. В его взгляде сквозило неодобрение. — Черт возьми! Что ты сделала с собой? Почему ты такая тощая? — требовательно спросил он.

— Большинство женщин стремятся похудеть! — воскликнула Кэролайн. — И вовсе я не тощая! Вешу столько, сколько положено при моем росте.

— Может быть, но ты выглядишь изможденной и больной, — сухо заметил он.

— Но я совершенно здорова!

— Вот как? — Он осторожно повернул ее лицо к себе, нежно сжав между ладонями. Кэролайн вдруг испугалась того, что оказалась перед ним беззащитной и абсолютно беспомощной. — Тогда почему у тебя такие бледные щеки? Почему они ввалились? И не говори мне, будто костлявые руки и синеватые губы свидетельствуют о здоровье. — Дэвид отодвинулся от нее.

— Дерек был актером! — заявила она, будто это что-то могло объяснить. — Ему нравились стройные и изящные женщины!

— М-да, утонченно-хрупкая статуэтка, женщина-подросток, все по новой моде, — мрачно отозвался он. — Итак, значит, я ошибся. Ты все та же девчонка.

— Неправда!

— Нет? Тогда почему ты не скажешь, в чем именно я не прав? Расскажи мне о своих отношениях с Дереком.

— Ну уж нет! — в сердцах воскликнула Кэролайн, чувствуя, что он задел ее за живое. — С какой стати я стану изливать перед тобой душу?

— Потому что тебе станет легче. Разве ты не знаешь этого, Кэрри? — спросил он и выжидающе уставился на нее. — Оправдал ли брак твои лучшие ожидания? Стала ли ваша семейная жизнь с Дереком такой, как ты хотела?

И вновь Дэвид невольно коснулся самого сокровенного. Если бы он только знал, как ей нестерпимо больно! Губы Кэролайн задрожали от внутреннего напряжения и злости, когда она увидела откровенную насмешку в его глазах.

— Ты не имеешь права разговаривать со мной в таком тоне, Дэвид! Мог бы пощадить меня хотя бы сегодня, — проворчала она.

— Вот в этом ты ошибаешься, Кэрри. — Лицо Дэвида оставалось невозмутимым. — У меня есть на это все права, — добавил он с такой уверенностью, что неожиданно для себя самой ей захотелось рассказать ему все без утайки.

— Почему ты так думаешь? — со вздохом спросила Кэролайн.

— Потому что твой отчим доверял мне. Он назначил меня распорядителем его воли…

— Дэвид, — остановила его Кэролайн. — Александер умер больше года назад. Ты выполнил все свои обязательства перед ним. Ко мне перешла вся его собственность. У нас нет больше никаких причин поддерживать отношения. Ведь что греха таить, ни ты, ни я никогда не питали друг к другу особой симпатии. Вряд ли мы захотим встречаться в будущем.

— Полагаю, что так. — Он долго смотрел на нее, размышляя о чем-то своем. — Но пока мы вместе.

— Да, пока мы вместе, — глухо повторила Кэролайн. Внезапно ей стало тяжело от мысли, что она, возможно, видит Дэвида в последний раз.

В машине воцарилась тишина. Кэролайн старалась уговорить себя, что причиной ее смятения служит присутствие рядом Дэвида, напоминающее ей и о недавней смерти мужа, и о безвозвратно ушедшем детстве, таком безоблачном и радужном, когда мир еще не казался враждебным. Глядя на мелькающие за окном заснеженные поля, она вдруг поняла, что до сего дня жила, будто под стеклянным колпаком, заботливо защищенная от всех ударов судьбы. Но вот стекло разбилось, и…

— Зачем ты продала акции, завещанные Александером? — внезапно спросил Дэвид.

Вопрос был настолько неожиданным, что Кэролайн вздрогнула, будто ей на голову вылили ушат ледяной воды.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Да, ладно тебе, Кэрри, — раздраженно ответил он. — Конечно, ты не акула бизнеса, но и не наивный младенец. Если на рынке ценных бумаг всплывает пакет акций, то это событие вовсе не считается государственной тайной. Так ведь?

— Да, — неуверенно отозвалась она.

Кэролайн было легче согласиться участвовать в гонках на выживание, чем в обсуждении финансовых проблем. Всем этим занимался Дерек. А пока она не вышла замуж — отчим. Она ничего не понимала в биржевых играх и махинациях. Раньше собственное невежество совсем ее не волновало. Но сегодня оно почему-то показалось Кэролайн постыдным.

— Я был просто поражен, — сказал Дэвид, неотрывно глядя на нее, — как и тем, что ты продала квартиру в Нью-Йорке.

При этих словах Кэролайн болезненно скривилась. Ей не хотелось вспоминать о злосчастной продаже квартиры.

— Да, я ее продала, — тихим эхом отозвалась она.

— С чего это ты так испугалась? — Дэвид подозрительно посмотрел на нее. — Или квартиру продали без твоего ведома?

— Конечно, нет! — возмутилась Кэролайн. — Все-таки это была моя квартира.

На смуглом лице Дэвида отразилось что-то похожее на сочувствие.

— Несчастная богатая маленькая девочка, — с горькой иронией пробормотал он и отвернулся к окну, сделав вид, что его привлекает созерцание унылого пейзажа английской зимы. Крупные снежинки кружились в воздухе, медленно падая на мерзлую землю. — Теоретически квартира была твоей, — вновь заговорил Дэвид. — Но когда ты вышла замуж за своего дражайшего Дерека, то, естественно, все, что было твоим, отошло к нему, а то, что принадлежало ему, — к тебе. Это лучшая сторона брака, не правда ли? — саркастическим тоном добавил он. — Все, абсолютно все, становится общим.

— Ты просто циник!

На Дэвида ее гневное восклицание никак не подействовало. Столь же невозмутимым тоном он продолжал:

— Дерек получил половину твоего немалого состояния, а ты, соответственно, половину его бесчисленных долгов. Или ты, решив быть великодушной, выплатила их ради вашей любви? Ведь начинать супружескую жизнь, сидя по уши в долгах, не очень-то приятно? Правда, Кэрри?