Талисман - Вирджиния Хенли Страница 5

— Был оруженосцем. Теперь он граф Глостерский и Херефордский, — прошептала Марджори пересохшими губами.

— Боже всемогущий, ты права! — выдохнул Линкс, осознав наконец все последствия поспешного замужества Джоанны.

— Де Клеры тут же послали гонца к королю, а меня отправили к моему свекру-людоеду. Я обещала подруге, что поеду к королю и все ему объясню.

— Объяснишь Эдуарду Плантагенету, что его самое богатое графство перешло во владение оруженосцу? По-моему, у тебя с головой не все в порядке!

— Это у нас семейное. — Шутка Джори не имела успеха; она еще не видела брата таким мрачным. — Ты рассуждаешь об Эдуарде Плантагенете как о короле, а я думаю о нем как о мужчине. На свете не найдется ни одного мужчины, которым нельзя было бы манипу…

Джори увидела предупреждающий взгляд Линкса и не решилась закончить фразу.

— Ты и принцесса Джоанна — два сапога пара! Обе чрезвычайно упрямы и самонадеянны.

— Поэтому мы такие близкие подруги.

— Король будет взбешен. Я запрещаю тебе разыскивать его сегодня. Эдуарду хватает других забот: эти шотландцы и так привели его в неописуемую ярость.

Выражение отчаяния на лице Марджори внезапно вызвало у него сострадание. Ради дружбы сестра проделала верхом путь в сто пятьдесят миль. Линкс заметил лиловые тени под ее прекрасными глазами и устало опущенные хрупкие плечи.

— Устраивайся в моей комнате, отдохни. Я вернусь и отведу тебя пообедать.

Он отправился на поиски своего оруженосца Тэффи, получившего невыполнимое задание: ведь этой ночью в замке не будет свободных комнат.

Появление Марджори под руку с братом в большом зале произвело неизгладимое впечатление на всех мужчин. Ее светло-зеленое платье было подобрано под цвет глаз, драгоценности подчеркивали округлые линии чувственного тела. На шее у Джори висела толстая золотая цепь с огромным изумрудом в ложбинке между высоко поднятых грудей. С этим украшением могла соперничать только еще одна золотая цепь, стягивающая талию молодой женщины, и второй изумруд, который сверкал внизу живота.

Восторженный гул мужских голосов напоминал рычание.

— Как свора голодных псов, — шепнула она Алисе. — Может, бросим жребий, кому из нас быть костью, а кому сукой?

Заметив отвращение, мелькнувшее на лице Алисы, когда та увидела переполненный рыцарями и неотесанными воинами зал, Джори спрятала улыбку. Лично ее ничто не возбуждало так сильно, как окружение мужчин.

Проходя мимо длинного стола, за которым расположились графы и бароны, Джори улыбнулась каждому из них. Джон де Боуэн Херефорд предложил ей место рядом с собой. Она знала, что свекор не хочет лишаться се в качестве невестки, и грациозно склонилась:

— Благодарю за то, что сделали мое путешествие безопасным, милорд. Сегодня я буду обедать с моим дядей Джоном. Я не имела удовольствия видеть его несколько месяцев. Но Алиса, не сомневаюсь, почтет за честь сидеть рядом с коннетаблем Англии.

— Это даст тебе свободу, — с ненавистью прошептала Алиса, наблюдая, как Джори занимает место между Джоном и Линксом де Уоренами.

Джон окинул племянницу любящим взглядом.

— Привет, шалунья! Ты хорошеешь с каждым днем.

— У нее серьезные неприятности, — мрачно сказал Линкс.

— Опять? — снисходительно улыбнулся дядя.

— Я просто привезла весточку королю от его дочери Джоанны.

— Тебе не стоило приезжать сюда, — мягко пожурил ее Джон. — В Шотландии беспорядки, и мы направляем туда армию.

Марджори просияла:

— Значит, вы можете снабдить меня надежной охраной. Обещаю уехать сразу, как только поговорю с королем. Я отправлюсь в Карлайл к моей крестной Марджори Брюс. Она примет меня с распростертыми объятиями.

— Нет, не примет! — громовым голосом возразил Линкс. — Карлайл будет местом сбора армейских обозов, и его в любой момент могут наводнить ирландцы де Бурга. Этот замок сейчас неподходящее место для дамы.

— Тогда я поеду в Вигтон. Даже ты, братец, не можешь запретить мне жить в собственном замке.

Вигтон находился в восьми или девяти милях от Карлайла, которым владели Брюсы.

— В Вигтон можно, — улыбнулся Линкс. — Ты составишь хорошую компанию Алисе.

— Проклятие! — разозлилась Марджори. — В бочке меда всегда есть ложка дегтя.

— У тебя неприятности, шалунья? Неужели из-за того, что ты отказываешься снова выйти замуж? — спросил Джон. — Почему это ты так настроена против брака?

— Я очень любила Хэмфри и даже за все бриллианты короны не хотела стать вдовой. Но теперь, когда это случилось, я оценила преимущество, которое дает положение вдовы: я не обязана подчиняться ни одному мужчине. Впервые за всю мою жизнь я свободна и могу сама принимать решения.

— Которые всегда оказываются необдуманными, — напомнил Линкс.

Джори накрыла его ладонь своей.

— Линкс, Джоанна ничего не могла с собой поделать. Разве ты не помнишь, как это бывает, когда влюбишься?

— Влюбиться? — скептически переспросил Линкс. — На свете нет такого понятия. Это все сказки, придуманные женщинами для женщин. Мужчины могут лишь притворяться, чтобы получить от женщин то, что им нужно, но вряд ли найдется хоть один мужчина, верящий в подобную чепуху.

— А как насчет Сильвии?

— Наш брак был договором, как и все приличные браки. Мы не занимались такими глупостями, как любовь.

Джори, удивленная, пристально посмотрела на брата. Линкс де Уорен был одним из самых красивых рыцарей Англии. Его мускулистая фигура и грива темно-желтых волос заставляли женщин вздыхать и мгновенно отдавать ему свои сердца. Было просто непостижимо, что такой красавец еще ни разу не влюблялся. Марджори, испытывавшая в этот момент острую жалость к брату, быстро опустила ресницы, пытаясь скрыть от него свои чувства.

— Похоже, сегодня Эдуард не присоединится к нам за столом, — сменил тему Линкс.

— Не присоединится. Он только что получил донесение, которое вызвало у него неописуемый гнев. — Джон понизил голос, чтобы никто, кроме Линкса, не смог расслышать его слов. — Король Шотландии уволил всех чиновников, назначенных Эдуардом, и конфисковал принадлежащие англичанам земли. Наш король сейчас диктует указ, по которому до окончания войны с Францией все шотландские пограничные крепости переходят в его руки.

— Значит, нам нужно готовить своих людей к скорому выступлению, — решительно заявил Линкс.

Король Эдуард бушевал в приступе ярости, которой были подвержены все Плантагенеты:

— Сукин сын! Пожиратель навоза! Плешивый бабуин!

Перед ним в страхе съежились гонцы. Их поймали шпионы короля в порту, когда они пытались тайно провезти письмо королю Франции Филиппу.