Разумное стремление - Инга Берристер Страница 5

Маргарет механически отреагировала на комментарий дочери, повернув голову в направлении ее взгляда. По проходу между столиками в сопровождении метрдотеля шел мужчина. На этот раз ошибки быть не могло… Никаких сомнений! Это было похоже на сильнейший удар под дых. Маргарет замерла в полной неподвижности, не в силах перевести дыхание.

Джордж. Это действительно был Джордж!

— Ма, а как… Что с тобой? Ты выглядишь так, словно увидела привидение, — обеспокоенно проговорила Оливия.

Привидение. Маргарет вздрогнула, ее губы болезненно скривились.

Позади себя она услышала голос Джорджа — глубокий, мужественный, до боли знакомый… незабываемый.

— Олли, я неважно себя чувствую, — тихо сказала она. — Ты не будешь возражать, если мы уйдем?

Джордж, поблагодарив метрдотеля, уже сел за свой столик, и Маргарет теперь могла ретироваться незамеченной. Хотя маловероятно, чтобы бывший муж узнал ее. С какой бы стати? — подумала она с неожиданной горечью.

Она ничего для него не значит. Он, возможно, даже забыл о ее существовании. Интересно, Джордж по-прежнему с ней, с той женщиной, ради которой когда-то оставил Маргарет? Или соперницу постигла та же печальная участь, и ее он тоже разлюбил?

Она поднялась из-за стола, дрожа как от озноба, и с благодарностью ощутила на своем плече тепло заботливой руки Оливии, которая встревоженно произнесла:

— Ма, да тебе действительно худо. Давай-ка я отвезу тебя домой, а потом позвоню Джиму Перкинсу.

Маргарет почувствовала за спиной какое-то движение, голос Джорджа, делающего заказ официанту, вдруг умолк, но заставить себя посмотреть в ту сторону она не смогла. Ее по-прежнему била дрожь, и хотелось лишь одного — поскорее выбраться отсюда, чтобы не пришлось ничего объяснять Оливии. Она и так ненавидела себя за то, что заставила дочь волноваться и испортила их последний вечер… Разве сможет она сказать ей: «А знаешь, тот мужчина, которым ты только что восхищалась, — твой отец»?

Маргарет никогда не скрывала от Оливии ничего, что касалось ее брака. И когда та была подростком, не раз говорила, что не будет чинить препятствий, если она захочет познакомиться с отцом. Однако Оливия оставалась непреклонной, заявляя, что не хочет иметь ничего общего с человеком, который так жестоко обошелся с ее матерью. Маргарет упорно внушала дочери, что Джордж не знал о беременности, не догадывался, что жена носит его ребенка, когда заявил о своем желании развестись, но все было напрасно…

* * *

— Позволь мне сесть за руль, — попросила Оливия, когда они подошли к машине, и с тревогой добавила: — Ты была такой бледной в ресторане. Что же все-таки случилось, ма? Скажи честно, я ведь знаю, как ты стараешься оградить меня от малейшего беспокойства.

— Ничего особенного, — не моргнув глазом соврала Маргарет. — Думаю, я просто перенервничала. Я была в ужасе от предстоящего выступления. Ты ведь знаешь, как я отношусь ко всяким общественным мероприятиям. Прости, что испортила тебе обед.

— Да, тебе, похоже, уже лучше. Ты уверена, что мне не стоит звонить Джиму?

— Не устраивай переполоха! Хороший ночной сон — и утром я снова буду в норме.

Маргарет знала, что это не так, но, к счастью, завтра утром Оливия возвращалась в Рединг. Впервые с тех пор, как дочь покинула дом, Маргарет по-настоящему радовалась ее отъезду. Она горько усмехнулась про себя.

Десять часов прекрасного солнечного утра. У Маргарет впереди целый день и тысяча дел. Тем не менее единственное, чего ей хотелось, — это свернуться в кровати клубочком, спрятавшись, словно раненое животное, если не от жизни, то хотя бы от собственных мыслей, от мучительных воспоминаний.

Полчаса назад она проводила Оливию, в который раз заверив обеспокоенную дочь, что чувствует себя прекрасно.

Впрочем, у Оливии были все основания для тревоги — достаточно было взглянуть в зеркало, чтобы убедиться в этом.

В лице Маргарет не было ни кровинки, и положение не спасал даже слой пудры; глаза окружены глубокими тенями. А рот… Она поежилась, и руки покрылись «гусиной кожей». Рот, по которому всегда легко было определить, как она себя чувствует, даже на ее собственный взгляд, кривился беспомощно, горько… испуганно.

О Господи, как бы ей хотелось ошибиться! Как хотелось, чтобы тот человек оказался не Джорджем! Но она знала, что ошибки быть не могло: она видела своего бывшего мужа. Хотя совершенно непонятно, что он делает в Эверсли, если все еще здесь. Ведь не исключено, что Джордж уже уехал. Эта мысль принесла Маргарет некоторое облегчение.

Она представила Джорджа за рулем стремительно удаляющейся от города машины, его жену — свою преемницу — на соседнем сиденье, пролетающие за окном пейзажи, выезд на главное шоссе графства и почувствовала, как постепенно расслабляются напряженные мускулы. Маргарет сказала себе, что переживает по пустякам, что, каким бы пугающим совпадением ни было появление Джорджа в ресторане, оно ровным счетом ничего не значит. Он явно не узнал ее. А даже если и узнал…

Маргарет почувствовала, что лицо стало мокрым, и, прикоснувшись к нему, поняла, что плачет.

Это никуда не годится! Она взрослая тридцативосьмилетняя женщина, о чем свидетельствует помимо всего прочего наличие девятнадцатилетней дочери… Какое право имеет Джордж внезапно сваливаться ей на голову и нарушать с трудом обретенное спокойствие?! Какие цели он преследует?

Пора прекратить это безумие! — строго сказала она себе. Какое отношение ко мне может иметь приезд Джорджа? Это простая случайность, только и всего. Правда, неприятная случайность, пробудившая воспоминания, образы, чувства, с которыми следовало бы покончить много лет назад.

Ведь ей было всего восемнадцать, когда они встретились. Джорджу шел двадцать второй год. Маргарет, выйдя из приюта, продолжала работать там, и какие-то дела занесли ее в аптеку на Харли-стрит. Через прилавок на нее взглянули голубые глаза — и она сразу все поняла.

Что именно? — устало спросила себя Маргарет. Что он разобьет мое сердце, сломает мне жизнь? Что будет клясться в вечной любви, а через год заявит, что разлюбил? Что их брак окажется ошибкой?

Как хорошо, что она взяла несколько дней отпуска, приуроченного к приезду Оливии! Сейчас Маргарет просто была не в состоянии справляться с многочисленными обязанностями секретаря директора школы.

Днем у нее назначена встреча с Джимом Перкинсом в больнице, работу в которой он совмещал с обязанностями председателя совета местного самоуправления. Им нужно покончить с бумажной волокитой, связанной со сбором денег. Джим робко предложил после этого позавтракать вместе, но она вежливо отказалась.

Что же со мной происходит? — в который раз сокрушенно спрашивала себя Маргарет. Почему я никак не могу разделаться с прошлым, забыть о своих страхах, комплексах и подпустить к себе другого мужчину хотя бы на расстояние вытянутой руки?