Ставка на любовь - Энн Лестер Страница 5

– До встречи!

Она положила трубку. Привычная тишина мастерской, бесцеремонно нарушенная только что пронесшимся торнадо по имени Марджори, опять вступила в свои права. В огромное, во всю стену окно видны были крытые побуревшей от времени черепицей крыши, высоко торчавшие каминные трубы и телевизионные антенны… И все это, как и улицы внизу, было мокрым. Дождь моросил, не переставая.

Она взглянула на холсты на подрамниках, поставленные вдоль стены, на листы ватмана с рисунками на столе… Цикл живописных и графических работ «Крыши Челси» был почти завершен, осталось написать еще пару картин.

Но желание оказаться там, где солнце и теплый океан, уже охватило ее. Сдерживало пока лишь одно обстоятельство. Не хотелось появляться в полузнакомой компании без мужчины. То есть, конечно, можно было бы оправиться в круиз и без сопровождающего. Кому, собственно, какое дело? Марджори же будет одна. Хотя, нет, пример с подругой не годился. Та была замужем, имела троих детей, это все знали. И, главное, ей безразлично было, что о ней напишут в светской хронике. Захотела, будучи на седьмом месяце, попутешествовать – и отправилась. Решит устроить еще что-нибудь экстравагантное – оглядываться на газеты не станет, пусть врут, что хотят, с нее как с гуся вода.

Флоренс так не могла. Ей приходилось быть осмотрительной. Разрыв ее отношений с Аланом обсуждался в прессе на все лады. Ни матери, ни отцу, не говоря уж о ней самой, покоя тогда не было. Наверняка в мужской половине компании, что соберется на судне, окажется кто-нибудь, кому захочется поволочиться за ней. Она, конечно, поощрять этого не будет ни в коем случае. Но сам по себе факт – чем не тема, для настырных газетчиков? Они живо все обмусолят, перелицуют, раздуют размером с дирижабль…

Да, спасти ее в этом случае сможет лишь Говард Севидж. Если он действительно окажется на борту, его присутствие рядом с ней не станет сенсацией. А чтобы обезопасить себя от ненужных ухажеров, она попросит Говарда кое о чем…

Телефонная трель вновь нарушила тишину. А вот, кажется, и он, догадалась Флоренс, снимая трубку. И не ошиблась.

– Привет, Фло! – Знакомый спокойный голос заставил ее улыбнуться.

– Привет, как ты?

– Я пока в Штатах. Конгресс закончился, но есть причина, чтоб задержаться…

– Марджори? Круиз?

– Конечно! Позвонила мне в отель, объявила, что ты обязательно будешь… – Он засмеялся.

– То же самое я услышала о тебе! – ответила Флоренс.

– Тогда пока, до встречи!

– Постой, могу я рассчитывать на небольшую услугу? – Тут голос ее дрогнул, выдав всю неловкость еще не озвученной просьбы. – Давай вести себя так, чтоб со стороны было похоже на то, что мы вместе. Тем более что опыт у нас уже имеется.

Последовала короткая пауза, после чего Говард серьезно спросил:

– Не понимаю, зачем тебе это нужно, Фло?

Конечно, как и все представители мужской половины человечества, Говард Севидж порою бывал крайне непонятлив и предпочитал лобовое решение непростой проблемы хорошо рассчитанному, изящному выходу из неудобной ситуации. Флоренс иногда это здорово раздражало.

– А затем, чтобы ко мне в круизе никто не клеился! – весьма резко произнесла она.

Он опять помолчал, потом ответил, как бы смиренно принимая на себя новые обязательства:

– Не сердись. Все будет так, как ты хочешь…

Простившись и положив трубку, Флоренс еще долго стояла и смотрела в окно, сожалея, что не сдержалась, излила на Говарда свое раздражение. Мужская психология предполагала совершенно иное видение окружающего мира, и с этим надо было считаться.

Но ведь он не обиделся, не обиделся! – шептал ей внутренний голос. На фоне перемен, происходивших в ее жизни, постоянным оставалось только одно обстоятельство: Говард Севидж все еще был ее другом, и на его помощь можно было рассчитывать.

Ах, Говард, Говард! Он дважды прилетал в Квебек, куда она сбежала из Парижа после разрыва с Аланом, успокаивал, просил вернуться в Лондон. И когда она наконец согласилась и прилетела, предложил поселиться в своем загородном доме.

Для нее это предложение тогда оказалось как нельзя более кстати. Жить у родителей, в чьих глазах, похоже, навсегда теперь застыло сочувствие, а на лицах отражалось неприкрытое стремление во что бы то ни стало предусмотреть и обезопасить следующий самостоятельный шаг дочери, ей не хотелось. А на то, чтобы снять подходящее жилье в Лондоне, требовалось время.

То, что было у нее с Говардом, Алан называл идиотскими отношениями. И Флоренс это нисколько не удивляло. Сам-то он, как оказалось, отдавал предпочтение исключительно сексу. А что уж говорить об обычной дружбе между мужчиной и женщиной? Ее Алан вообще не признавал, полагая, что в любом случае все должно обязательно закончиться постелью. Но дружба Флоренс и Говарда была проверена временем и такого финала не предусматривала. Хотя…

Впервые ей пришлось задуматься над тем, что Алан, возможно, в чем-то прав, лишь полгода спустя. В тот день она наводила порядок в отведенных ей комнатах. Флоренс орудовала пылесосом, вытирала пыль на шкафах и, между прочим, меняла кое-где перегоревшие лампочки, для чего ей пришлось использовать лестницу-стремянку. За этим занятием ее и застал поднявшийся на второй этаж радушный хозяин.

Он сразу же подошел, крепко взялся руками за расшатанную стремянку и только после этого спросил:

– Что это ты там делаешь, Фло?

– Не видишь? Решила обследовать потолок! – пошутила она, совсем забыв об осторожности и о том, что на ней короткая юбка. – А сам ты, интересно, чем там занимаешься, Севидж? А?

– Заглядываю тебе под юбку, естественно, – пошутил он в ответ.

Балансируя на стремянке, словно танцовщица на канате, Флоренс старалась вывернуть перегоревшую лампочку.

Говард попытался отвести взгляд, но это было нелегко. Мисс Коверндейл имела самые красивые в мире ноги. За все те годы, что ему довелось исполнять роль друга, он изучил все очевидные недостатки и достоинства своей подружки.

Вот и сейчас, бросив очередной взгляд наверх, он мог тайно лицезреть некоторые ее прелести.

– Севидж, как только я слезу отсюда, то убью тебя.

– Если твое хрупкое тело решит свалиться, оно всего лишь собьет с ног, но никак не раздавит меня, дорогуша!

Флоренс искренне рассмеялась. Для большей устойчивости она шире расставила ноги, и Говард был вынужден еще крепче вцепиться в лестницу. Его взору предстало нечто крайне соблазнительное – тонкая полоска белоснежного кружева. Бедняга почувствовал, как его щеки предательски заливает густой румянец.

Опустив голову, Говард стал терпеливо ждать, когда же Фло справится с лампочкой, не забывая при этом придерживать лестницу. Наконец ее ноги коснулись пола. Он потряс головой, рассмеялся и произнес: