В любви как на войне - Кэтти Уильямс Страница 5

– Мистер Формен сказал, что у дома есть участок, и Мэнди даже что-то выращивала там.

– Значит, ты все-таки навострила ушки, хоть и притворялась, что тебе ничего не надо от Аманды.

– Раз Мэнди оставила мне этот дом и участок, почему мне не принять его? – не смогла сдержаться Рози.

– Наконец-то. Хоть по-честному. Меня это устраивает. Это гораздо лучше, чем печальное выражение лица и слащавые речи. Если это завещание действительно составлено по всем правилам, как уверяет Формен, ты получишь хорошую компенсацию, если откажешься от него. Мы оба знаем, что денежки ты очень любишь. – Он неприятно улыбнулся.

Снова нахлынули воспоминания…

– Я поэтому и рассказала ему, что ты сбываешь вещи в ломбард, – говорила Мэнди, когда Рози потребовала объяснений. – Он искал предлог расстаться с тобой, я ему его предоставила, и он сразу клюнул. Даже не раздумывал! Ты просто дурочка, если думаешь, что он был твоим принцем на белом коне. У нас с тобой не может быть принцев на белом коне. Тебе, мне и Джеку, нам достаются остатки.

Анджело просто замутил с тобой интрижку, одновременно заигрывая со мной у тебя за спиной. Ты мне должна быть благодарна, что я избавила тебя от него. У тебя бы не хватило духу справиться с ним.

И как было Рози не поверить ей, если через месяц они сыграли свадьбу? Она случайно узнала об этом.

– Что ты имеешь в виду? – спросила вдруг Рози.

– Я заплачу тебе, – резко ответил Анджело.

Рози вновь задумалась. Когда они были любовниками, Анджело принимал эти мимолетные мгновения как свидетельства ее эмоциональной незащищенности. Он решил тогда, что будет терпелив, и она сама все ему расскажет. Сейчас он знал ответ. Рози не столько боролась с душевными переживаниями, в которых до сих пор так и не призналась, сколько высчитывала, на какую сумму может развести его. Производила расчеты в уме. Этакая устная математика с использованием его денег и всех дорогих украшений, которыми он одаривал ее.

Анджело деньги не свалились с неба. Они непросто достались ему, он очень старательно учился в школе, маленькой школе в захолустье Италии, где отличники были не в почете. Ему сильно повезло, когда в возрасте шестнадцати лет он получил стипендию на обучение за границей.

Мать уговаривала его продолжить образование. Он был ее единственным сыном, и больше всего на свете она желала ему счастья. Она работала в магазине, а два раза в неделю подрабатывала уборщицей.

– Завтра я закажу сделать предварительную оценку имущества, а послезавтра выпишу тебе чек.

– Он так дорог тебе по личным причинам? – осмелилась спросить Рози.

– Не понимаю, о чем ты.

– Ты так привязан к этому месту, потому что оно было столь дорого для нее? Я знаю, что иногда человек бывает бессилен, когда имеет дело с выпивохой.

– Ты появляешься через три года и воображаешь себя психологом-самоучкой? Занимайся своим банкетным сервисом, Рози, или готовкой, или чем ты еще там… – Неужели она действительно думает, что он снова поведется на эту слащавую сентиментальность?

Рози покраснела:

– Я ничего не воображаю. Мне просто интересно…

– Тебе интересно, что случилось, когда ты ушла со сцены и опустился занавес? – Анджело пристально смотрел на нее. – Я бы на твоем месте не стал заниматься выуживанием информации. Просто скажи, когда собираешься поехать посмотреть дом.

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что намереваюсь при этом присутствовать.

– Зачем? – удивилась Рози, затем произнесла: – Я дам тебе знать о своем решении через мистера Формена. Если я откажусь, то уверена, он первым тебе об этом сообщит. А может быть, – язвительно добавила она, – ты хочешь удостовериться, что там нет не принадлежащих тебе вещей?

– Я об этом не подумал, но раз ты упомянула, я полагаю, мне следует поразмыслить над этим.

Анджело даже не заметил, как они приехали. Они приближались к дому с террасой, который находился в тесном соседстве с чередой точно таких же домиков. Посреди зимнего уныния в нем не было ничего романтического.

– Я так понимаю, ты не собиралась вкладывать в жилье деньги, которые получала за заложенные драгоценности, – заметил Анджело. – Потому что я не могу представить, что этот район когда-нибудь станет престижным. – Рози вспыхнула и, открыв дверцу лимузина, замерла:

– Это не мой дом, я снимаю его, и давай не будем о прошлом. Его больше нет, и у нас обоих своя жизнь. – Она подумала о Джеке.

Рози сдавала драгоценности в ломбард без особых зазрений совести, хотя при других обстоятельствах сама мысль о продаже вещей, подаренных ей любимым человеком, была бы ей отвратительна.

Она знала, что Анджело презирает ее за то, что она сделала.

– Другими словами, этот дом открывает для тебя великолепные возможности – не надо платить ренту, не надо оплачивать ипотеку. Неудивительно, что ты хочешь поскорее забыть прошлое.

Рози посмотрела на Анджело. Он вальяжно оперся на дверцу лимузина, словно коварный хищник, играющий с добычей. Рози казалось, что он с удовольствием помучает ее, если она сделает хоть одно неверное движение. И проявив интерес к дому, который он считал своим, Рози, безусловно, сделала такое движение.

Что бы там ни случилось в их семейной жизни, – а Рози была уверена: что-то пошло не так, иначе, почему Аманда пристрастилась к бутылке? – сейчас они с Анджело были здесь, и прошлое не забыто.

– Я просто хочу взглянуть на него.

– Как я сказал, сообщи мне, как соберешься туда ехать. Я дам тебе домашний телефон. Позвони.

– А если не сообщу? – осмелилась спросить Рози.

– Дружеский совет: лучше бы тебе послушать меня, иначе будет хуже.

Всю следующую неделю Рози размышляла о том, не стоит ли все-таки поехать одной. Джеймс Формен снова связался с ней, чтобы разузнать о ее намерениях. Требовалось подписать кучу бумаг.

Все еще находясь под впечатлением от общения с Анджело, Рози откладывала встречу. Испытав всю силу его ненависти, она продолжала лелеять надежду обойти его предупреждение.

И насколько прилично будет принять что-либо от женщины, о которой последние три года она пыталась забыть? Как цинично будет сделать вид, что не помнишь тяжелые обстоятельства их разрыва, чтобы только получить то, что тебе сейчас выгодно. Ее адвокат намекал, что Аманда сожалела об их разбитой дружбе, но можно ли принять подарок, который дарят из чувства вины?

В конце концов решение за нее принял Ян. Он, собственно, и был главной причиной того, что она вообще задумалась об этом доме.

Эти его звонки с едва завуалированными угрозами, постоянные сообщения…

В свое время Рози обратилась в полицию, где ей сказали, что ничем помочь не могут. Нет состава преступления. Поскольку никаких обвинений против Яна выдвинуть было нельзя, Рози зарыла топор войны и попыталась просто игнорировать его. Она не ребенок. Она взрослый человек. Она справится.