Пари - Ляля Брынза Страница 5

Так я и сидела бы в своем уголке, особо не утруждаясь, но не всегда Фортуна к нам благосклонна, а если процитировать мою бабушку, то не все коту масленица.

В то черное утро у меня все валилось из рук. Буквально. То есть я умудрилась разбить дома сахарницу, сесть на кота, просыпать ведро мусора на ступеньки подъезда, поругаться с бомжихой в метро, поскольку я, видите ли, невежливо придавила ее к двери и уж совсем невежливо зажала нос пальцами, и уронить свой бесценный кактус на стол Светланы Денисовны, где та только что разложила новоиспеченный финансовый отчет.

Часам к десяти после всех утренних происшествий я приняла ответственное решение – лишить себя возможности общения с себе подобными и, таким образом, избавить их от печальных последствий. Поэтому я плотно забилась к себе в угол и раскрыла купленный вчера романтический опус. Юная и прекрасная героиня и герой среднего возраста встречались на Ривьере.

* * *

«Она вздрогнула, почувствовав, как чья-то властная, но ласковая ладонь опустилась на ее плечо. Ее дивные очи встретили его суровый взгляд, и она, смутившись, покраснела».

– Позвольте. Что это у вас такое? – Андрей вытащил у меня из-под носа книжечку в мягкой обложке и взглянул на название. – Так что это такое? – переспросил он с явным сарказмом в голосе, что ничуть не портило его бархатного баритона.

Было бессмысленно врать, что это сборник образцов контрактов и соглашений, поскольку черным по белому на обложке было написано «Тайны любви». Он с отвращением вернул мне этот образец высокой прозы и твердо проговорил: «Зайдите ко мне. Немедленно».

Упс! Что ж, по крайней мере, у него хватило такта, чтобы не позорить меня перед коллегами и не выгонять из офиса прилюдно. Я вздохнула, отряхнула с рукава свитера пепел и поплелась за ним, состроив по пути скорбную рожу. Он пропустил меня и, плотно прикрыв дверь, прошел на место. Я огляделась. Бывший кабинет Валентина стал как будто шире и светлее. То есть никаких особых изменений не произошло. Ну компьютер на столе, ну карты на стенах, ну приглушенная музыка – добрый старый блюз. Все почти как всегда, и все же все по-другому.

– Проходите, садитесь. – Андрей сухо кивнул. Я притворилась страшно удрученной.

Он хмурился. Такой недовольный шотландский охотничий кобель в кресле руководителя. Он как будто там и родился, если, конечно, можно рожать в обычных, а не гинекологических креслах. Сидел и хмурился. Правда, на дне его синих глаз поблескивали смешинки. Андрею, похоже, сложно было изображать сурового и непреклонного начальника. Он провел ладонью по лбу, убрал назад прядь светло-русых волос.

Черт! Я начала попадать под его дурацкое обаяние. Первый раз я получила возможность разглядеть нашего героя-любовника вблизи. Да, мои сотрудницы не преувеличивали, внешность Андрею Николаевичу досталась хоть куда. Даже и описывать не хочется, поскольку все равно не выйдет. Эдакий симбиоз Тома Круза, Кевина Костнера и Вячеслава Тихонова в «Семнадцати мгновениях весны». Тонкие черты лица, чистая смуглая кожа, высокий лоб, невероятной красоты и цвета глазищи с такими длиннющими черными ресницами, неестественно нежных очертаний губы и при всем этом эстетически – и эротически непревзойденном безобразии необыкновенная мужественность. А голос!.. Ууух! Ласковый такой и, знаете, с эдакой ненавязчивой хрипотцой. Черт! Еще немного – и я бы начала попискивать от наплыва эмоций (читайте Фрейда – все поймете).

– Почему вы отвлекаетесь на посторонние вещи в рабочее время, Вера? – Он строго глядел на меня умными глазами сеттера. Я было подумала, что он догадался о моих не самых невинных мыслях на его счет, но вовремя сообразила, что он не о том. – Вам что, нечем заняться? – Андрей слегка улыбнулся, и эта улыбка чуть не свалила меня со стула. Мамочка моя! Вот это степень сексуального воздействия!

– Ну, во-первых, действительно нечем, – я встряхнулась, избавилась от наваждения и решила резать правду-матку. – А во-вторых, я не Вера, и не Верочка, и даже не Веруся. В порядке информации: меня зовут Лариса.

Правда-матка была благополучно зарезана, отпета и похоронена, и я воззрилась на него в ожидании дальнейших действий.

– Ох, извините бога ради, я не знал. Вернее знал, но забыл… – Похоже, он смутился, хотя чего здесь было смущаться? Он вовсе не обязан помнить всех и каждого по имени. Однако легкое смущение его ничуть не портило. Отнюдь. – Очень попрошу вас, Лариса, в будущем воздержаться от чтения на рабочем месте, а что касается собственно работы, я вам сейчас что-нибудь дам. – Андрей засуетился и начал перебирать какие-то папочки и листочки.

Здрасте вам! Я, значит, стою тут в надежде на быстрое и безболезненное увольнение, а он меня пытается привлечь к труду и обороне. То есть, конечно, труд, он из обезьяны сделал сапиенса, но за что меня-то облагораживать и очеловечивать?

– Вот, – он извлек из груды бумаг пару листов, – вы можете по-английски печатать? Это не срочно. Потихонечку начните, а потом Лена проверит.

Я сочла совсем необязательным демонстрировать ему свой диплом филологички английского языка и литературы и подумала, что, пожалуй, можно и постучать пальцами не торопясь. Как говорится: ни дня без строчки.

– Еще раз извините, Лариса, – сеттер виновато вилял хвостом.

– Мы мечтали о finite, а словили «извините», – пробурчала я. Экспромт мне не понравился, и я решила обдумать это дело во время грядущего обеденного перерыва.

– Что? – переспросил любопытный сеттер и еще раз улыбнулся.

Я вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь. В животе подозрительно бурчало, и хотелось не то кормежки, а не то чего-то там по Фрейду.

* * *

Стандартная процедура разыгрывания вечерней переработки затянулась. Народ собрался в столовой, и наши дамы столпились возле коробки с бумажками, лелея надежду вытащить счастливый билетик. Мужчины ковыряли в зубах, извлекая оттуда остатки пиццы. Надо отметить, этот процесс начисто отбивал всякое желание продолжать трапезу.

– Черт, опять не повезло. Уже месяц полный провал, – Ленка продемонстрировала мне пустой бумажный огрызок. – Опять достанется Светлане. Везучая она.

– А вы отмените лотерею и установите скользящий график, – посоветовала я.

Ленка отмахнулась:

– Нельзя, тогда он догадается. Что ж мы, как дуры, по очереди будем оставаться?

– Ага, а сейчас вы – просто скопище вундеркиндов. Вас можно прям так всей кучкой и вести на игру «Как стать миллионером?». Жертвы Макса Галкина. Нет уж, Ленка, мой тебе совет: ты лучше в спортлото играй, больше шансов на успех, опять же, может, швейную машинку выиграешь и пошьешь себе новый вечерний туалет, – я проглотила последний кусок Ленкиной пиццы – та была в процессе худения и приобретения лучшей физической формы.