Рыцарь в сверкающих доспехах - Джуд Деверо Страница 5

Даглесс пришлось постоянно напоминать себе, что она – взрослый человек, а Глория – всего лишь ребенок. Кроме того, она утешала себя мыслью о том, что где-то в вещах Роберта лежит обручальное кольцо за пять тысяч долларов. Мысль об этом кольце подогревала ее уверенность в любви Роберта. И она напоминала себе, что он все это делает ради привязанности к дочери.

Но после прошедшей ночи Даглесс больше не могла поддерживать видимость хорошего настроения. Вчера за очередным ужином, стоившим не менее полутораста долларов, Роберт протянул Глории длинный футляр, обтянутый синим бархатом. Даглесс со сжавшимся сердцем наблюдала, как девочка открывает футляр. Глаза Глории загорелись.

– Но сегодня не мой день рождения, папочка, – прошептала она.

– Знаю, пышечка. Это просто чтобы ты не забывала: я тебя люблю.

Глория медленно вынула широкий браслет из желтого и белого золота, усыпанный бриллиантами и изумрудами.

Даглесс невольно ахнула, увидев, что ее предполагаемое «обручальное кольцо» красуется на пухлом запястье Глории. Та торжествующе подняла руку:

– Видишь?

– Вижу, – холодно бросила Даглесс.

После ужина Роберт отвел ее в сторону и взбешенно прошипел:

– Не слишком ты обрадовалась моему подарку дочери! Глория пыталась показать тебе браслет. Хотела, чтобы ты была хоть немного счастлива за нее, а ты?! Ты оттолкнула девочку! Так обидеть ни в чем не повинного ребенка!

– Именно за это ты заплатил пять тысяч долларов? Бриллиантовый браслет для тринадцатилетней девочки?!

– Глория – молодая женщина, прекрасная молодая женщина, и она заслуживает прекрасных вещей. Кроме того, это мои деньги. По-моему, мы еще не муж и жена, и ты не имеешь никаких прав на мои доходы!

Они впервые за последнее время остались наедине, и Даглесс ужасно хотелось сохранить чувство собственного достоинства. Не важно, что Роберт купил своей юной дочери бриллианты и заставил женщину, с которой жил, оплатить половину всех расходов. В конце концов, какое это имеет значение?!

Однако, к несчастью, Даглесс никогда не могла скрывать свои истинные чувства. Стараясь сдержать переполнявшие глаза слезы, она положила руки ему на плечи:

– Но мы действительно поженимся? Это когда-нибудь случится?

Роберт рассерженно вырвался.

– Нет, если ты не начнешь выказывать немного больше любви и великодушия по отношению ко мне и к моей дочери! – процедил он, окидывая ее холодным взглядом. – Знаешь, я думал, ты другая, а оказывается, ты так же равнодушна и бесчувственна, как моя бывшая жена. Извини, мне нужно утешить дочь. Бедняжка, должно быть, выплакала свои глазки после того, как ты с ней обошлась! – С этими словами он повернулся и вошел в номер.

Даглесс устало прислонилась к стене.

– Изумрудные серьги мигом осушат ее слезы, – прошептала она в пустоту.

И вот теперь она сидела в машине, заваленная чемоданами Глории, и отчетливо понимала, что не дождется ни предложения, ни обручального кольца. Вместо этого ей предстоит путешествие длиной в целый месяц. И в этом путешествии ей придется играть роль секретаря и штурмана Роберта и терпеть издевки его дочери.

В этот момент Даглесс не была уверена в своих дальнейших действиях, но уж очень привлекала мысль о том, чтобы улететь домой первым же рейсом.

В этот момент она случайно поглядела в затылок Роберту, и сердце куда-то покатилось. Если она поддастся приступу ярости и вернется домой, придется немедленно выбираться из дома Роберта. Следует найти квартиру, а потом…

Что потом? Снова встречаться с кем-то? В школе так редко появляются мужчины! Правда, она может приехать к родным и… признать очередную неудачу?

– Даглесс! – окликнул Роберт. – По-моему, мы заблудились. Где эта церковь? Я думал, ты сверяешься с картой! Не могу же я вести машину и быть штурманом!

В голосе звучало раздражение, и Даглесс поняла, что он все еще злится на нее за вчерашнее.

Она поспешно развернула карту и, вытянув шею, взглянула в лобовое стекло, хотя ей ужасно мешала голова Глории.

– Здесь! – сообщила она, рассмотрев дорожный знак. – Сворачивай вправо.

Роберт свернул на одну из бесчисленных узких дорог Англии. Росшие по обе стороны кусты почти перекрывали дорожное полотно, но машина упорно катилась к забытой богом деревушке Ашбертон.

– В здешней церкви тринадцатого века находится могила графа, жившего во времена королевы Елизаветы, – объявила Даглесс, сверившись с записной книжкой. – Лорд Николас Стаффорд скончался в 1564 году.

– Опять церковь? – громко заныла Глория. – Меня уже тошнит от церквей! Неужели она не может найти что-то получше?

– Меня просили ограничиться историческими достопримечательностями, – отрезала Даглесс, не позаботившись смягчить тон.

Роберт остановил машину и оглянулся на Даглесс.

– Замечание Глории вполне резонно, и я не вижу причин срывать на ней дурное настроение. Даглесс, я начинаю жалеть, что взял тебя с собой, – бросил он, прежде чем выбраться из машины.

– Взял меня?! – ахнула Даглесс, но он, обнимая Глорию за плечи, уже был на полпути к церкви. – Но я сама заплатила за себя, – едва успела прошептать она.

Даглесс не вошла в церковь вслед за Робертом и Глорией. Вместо этого она долго бродила по усеянному камнями и рытвинами кладбищу, рассеянно разглядывая древние надгробия. Ей нужно было принять серьезное решение, а для этого требовалось время, чтобы все спокойно обдумать. Остаться и терпеть все это или уехать? Если улететь сейчас, Роберт никогда не простит ее, и все время и усилия, потраченные на него, пропадут зря.

– Привет!

Даглесс подскочила от неожиданности и, повернувшись, увидела стоявшую за спиной Глорию. Может, воображение сыграло с девушкой злую шутку, но ей казалось, что браслет Глории вспыхивает на солнце.

– Что тебе нужно? – с подозрением осведомилась Даглесс.

Глория выпятила пухлую нижнюю губу.

– Ты ненавидишь меня, верно?

Даглесс вздохнула:

– Нет, вовсе нет. Я просто… детям этого не понять. Это взрослые дела, – нетерпеливо пробормотала она. Ей ужасно хотелось остаться одной и хорошенько поразмыслить. – Почему ты не осматриваешь церковь?

– Там скучно. Хорошенькая у тебя блузка, – заметила Глория, опустив глаза с привычно хитрой гримаской, которую Даглесс столько раз наблюдала раньше. – И выглядит дорого. Это твои богатенькие родители тебе купили?

Но Даглесс не собиралась попадаться на удочку. Окинув Глорию насмешливым взглядом, она повернулась и отошла.

– Погоди! – крикнула Глория. – Ой, больно!

Снова обернувшись, Даглесс увидела, как девчонка распростерлась у большого, грубо обработанного надгробия. Сомнительно, чтобы Глория ушиблась: уж очень она любит театральные эффекты. Все же Даглесс со вздохом нагнулась, чтобы помочь ей, но, едва поднявшись на ноги, Глория разразилась слезами. Даглесс неловко погладила ее по плечу. И даже состроила сочувственную гримасу, потому что Глория в самом деле ударилась о камень. Глория осмотрела ранку и заплакала еще громче.