Соперницы - Кэтрин Куксон Страница 5

В этот момент в дверь громко постучали. Вошел Армстронг, первый лакей, и, обращаясь к мисс Бригмор, произнес:

— Хозяин хотел бы видеть вас, мисс, если вы можете уделить ему время.

Мисс Бригмор глубоко вздохнула, пытаясь унять раздражение, и, немного помолчав, ответила:

— Я сейчас спущусь.

«Можете уделить ему время, — мысленно повторила она. — Мистер Беншем никогда бы так не выразился, уж я-то его знаю». Вставая с кресла, она поймала на себе взгляд Кэти. Девочка выглядела сердитой, и понятно почему. У Кэти отзывчивое сердце, и ей кажется, что с Барбарой обошлись жестоко. Она, как и большинство людей, придерживается мнения, что доброе отношение — это когда не замечают чью-то глухоту, немоту или слепоту; а что касается физических и умственных недостатков, то их надо прятать за железными дверями.

Мисс Бригмор взяла со стола книгу и пояснила:

— Здесь написано по-французски о той борьбе, которую пришлось вести аббату, чтобы доказать необходимость своей системы образования для глухих. Эту систему долго не признавали и до сих пор она вызывает сомнения. Тем не менее ее создатель был добрый человек с благими намерениями. Вы отметите, — она опять говорила специально для Барбары, — что аббат советует изучать язык жестов. Подвиньтесь друг к другу и внимательно читайте до моего возвращения, а потом я хочу услышать, что вы узнали о великих педагогах, преследовавших одну и ту же цель — помочь глухим слышать, а немым — разговаривать на своем собственном языке.

Как только за мисс Бригмор закрылась дверь, Кэти откинулась на стуле и медленно выдохнула:

— Ну-у-у и ну-у-у! — Потом, накрыв руку Барбары своей, добавила: — Она жестокая, да. Я ее не понимаю, она должна тебя любить, а вместо этого...

— А я ее понимаю.

— Да?

— Да, она права. Я должна знать все о себе и о своем заболевании.

— Это никакое не заболевание. — Кэти выставила подбородок вперед. — И смотри, не начинай себя жалеть.

— Я и не жалею, — резко ответила Барбара. — Просто я действительно больна. Знаешь... — она замолчала, а, когда продолжила, губы ее слегка дрожали: — Я... я едва могу слышать свой собственный голос, даже когда кричу.

— На прошлой неделе ты сказала, что слышала, как звонили колокола.

— Да, но я была совсем близко.

— И когда я поскребла ножом по стеклу, ты тоже услышала.

— Это необычные звуки. Еще недавно я слышала, как кричит напуганная птица. А сейчас не слышу.

Девочки посмотрели друг на друга.

— Ох, Барбара, — печально произнесла Кэти. — Может, ты все это себе навоображала?

— Ну вот. — Барбара облокотилась на спинку стула и резким скрипучим голосом проговорила: — Кто там рассуждал о жалости? Прекрати, ты же знаешь, я этого не выношу, сразу начинаю чувствовать себя калекой. И не думай, будто я что-то такое навоображала. — Немного помолчав, Барбара без всякого выражения поинтересовалась: — Как прошли выходные, мальчишки приезжали? Я смотрела наверху, но там никого нет.

Кэти кивнула.

— Да, приезжали, но вчера вечером отправились назад. Они просили передать тебе, что соскучились.

— Правда? — Барбара улыбнулась.

— Дэн сказал, это ужасно, когда не с кем подраться.

Девочки рассмеялись.

— Знаешь, кто у нас сейчас? — наклонившись вперед, спросила Кэти.

— Нет.

— Вилли.

Барбара сморщилась, а ее губы медленно произнесли: «Вилли».

— Вилли, Вилли Брукс, ну ты знаешь. Конечно же, знаешь.

— А, ты имеешь в виду сына Брукса?

— Да, — Кэти отодвинулась, — сына Брукса, Вилли.

На минуту на лице Барбары появилось такое же выражение, как у мисс Бригмор, если бы ей сказали, что дочь владельца поместья разволновалась из-за приезда сына дворецкого.

Заметив это, Кэти довольно сильно толкнула Барбару.

— Не будь такой зазнайкой, — посоветовала она. — Вилли очень мил, и папа о нем высокого мнения. Он продвигает Вилли по службе, и собирается в будущем сделать его управляющим. — А тебе не кажется, что он красивый?

— Не очень.

— Не очень! Ты, должно быть... — Кэти чуть не сказала «ослепла». Но это было бы ужасно, надо следить за тем, что говоришь Барбаре, поэтому девочка позаимствовала выражение своей матери: — Ничего не соображаешь, он самый красивый из всех парней, которых я встречала, он даже симпатичнее нашего Джона или Дэна.

— Нет, Джон намного красивее.

— Ты так считаешь?

— Конечно.

— Но не такой же красивый, как Майкл Радлет. — Кэти, дразнясь, высунула язык, в ее глазах плясали чертики.

Барбара со смехом толкнула ее. Они еще немного похихикали, а потом наконец занялись чтением.

* * *

Мисс Бригмор услышала хозяина поместья, не дойдя и до середины лестницы. Его громкий рык доносился из библиотеки, которую он использовал и в качестве кабинета. Нет, он не нуждался в огромном количестве книг, Бриджи ни разу не видела в его руках ни одной. Все дело в высоких окнах и хорошей освещенности библиотеки, объяснял сам хозяин. Мисс Бригмор придерживалась другого мнения — Гарри Беншем предпочитал работать в этой комнате, потому что она единственная была свободна от всяких финтифлюшек (так он называл всевозможные предметы меблировки и убранства, в изобилии украшавшие другие комнаты). Заметив сдержанность обстановки, миссис Беншем спешила придать ей уютный вид при помощи занавесочек и каминных ширм, расшитых помпончиками, фестончиками и бутончиками, а также развесить всюду «милые» картинки, разложить вышивки и салфеточки.

У дверей библиотеки гувернантку чуть не оглушил голос Гарри Беншема:

— Какого черта ты не сказал об этом раньше, а, парень? Перед самым отъездом выкладываешь. И вообще это не мое дело, а хозяйки... Входи, входи, — закричал он, услышав стук в дверь.

Войдя, мисс Бригмор увидела у края длинного стола Вилли Брукса, сына дворецкого, и удивилась, почему тот в понедельник утром не на фабрике. Потом ее внимание переключилось на Гарри Беншема, сидящего в кресле. Хозяин вытянул шею, его короткие седые волосы стояли дыбом, а лицо пошло серыми пятнами — верный признак того, что Беншем разъярен, ибо лицо его в гневе в отличие от других не краснело, а теряло свою природную красноту. В руке он держал письмо, и едва мисс Бригмор подошла к столу, протянул его ей.

— Посмотри и скажи мне, что ты об этом думаешь.

Она начала читать:

«Мейбел Дочерти.

По поводу вашей просьбы о найме на место кухонной прислуги в поместье «Высокие Берега». Хозяйка нанимает вас. Вам следует явиться в двенадцать часов в субботу, пятнадцатого мая и принести с собой: 2 ситцевых платья для работы и 1 воскресное, лучшего качества, для посещения службы; 1 пару легкой обуви и 1 пару ботинок, 4 пары черных чулок, 3 смены белья и дополнительно 2 пары панталон, предпочтительно шерстяных. Вы должны приступать к работе в 6 часов утра, а заканчивать в 7 вечера, кроме вторников, когда у вас будет полдня выходных, начиная с часу дня и до восьми. Каждое третье воскресенье вы будете свободны и станете получать дополнительно 3 фунта 18 шиллингов в год, а также чай или пиво.