Геометрия любви: Банальный треугольник - Лора Браун Страница 5

— А если бы я превратила вас, скажем, в индюка?

— Только не ко Дню благодарения!

— А что, если…

— Лучше спросите меня, что я хочу сделать сейчас. — Дэниэл подошел чуть ближе.

— И что же? — спокойно произнесла Тибби.

— Я намерен угостить вас кофе. Вы ведь не против? — Получив утвердительный ответ, Дэниэл поправил воротник рубашки, пригладил рукой растрепавшиеся волосы и направился к выходу. Стоя в дверном проеме, он неожиданно обернулся, как будто хотел что-то сказать. Но все же промолчал и лишь покачал головой в ответ на ее немой вопрос.

Дэниэл едва сдерживался, чтобы не побежать по коридору. И если в этом он смог себя контролировать, то спрятать счастливую улыбку оказалось выше его сил. Над ней-то и начал подшучивать Брэд, с которым Дэниэл столкнулся на углу.

— Ого-го! У вас, кажется, весна и месяц март! И чем же она тебя так вдохновила? Я чего-то не разглядел? — Громкие возгласы Дадсона разносились далеко по коридору.

— Уймись, Брэд.

— Куда это ты направляешься?

— За кофе! — процедил Дэниэл, пытаясь обойти друга. Эта задача осложнялась тем, что с одной стороны мешала стена, а с другой — Брэд, которому не хотелось пропустить ничего интересного, что происходило в больнице.

— Со сливками? Гляссе? Черный? Без сахара? — продолжал веселиться Дадсон.

Дэниэл резко сделал шаг вбок и столкнулся с запыхавшимся незнакомым молодым человеком.

— Извините! — невнятно пробормотал тот. Дэниэл пожал плечами и, воспользовавшись замешательством Брэда, ловко обошел друга и двинулся вперед по коридору.

Тибби осталась в кабинете одна. Странно, но комната, казалось, за эти полчаса неуловимо изменилась. «Микрохирургия в вопросах и ответах» больше не навевала смертельный ужас. На досуге можно было бы пролистать несколько глав. «Интересно, а почему он пошел именно в медицину, почему именно хирургия?» — подумалось ей. Послышались торопливые шаги. Тибби повернулась к двери, и с губ сорвались слова:

— А почему…

Но появившийся человек оказался не Дэниэлом. Запыхавшийся, покрасневший от быстрой ходьбы, весь растрепанный и взъерошенный, появился Пит.

— Вот ты где! Тибби, как же я волновался! — Питер заключил подругу в объятия. — Я все обошел, все подписал, все оплатил. Смотрю — а тебя уже нет! — затараторил он. — Спрашиваю — говорят, что тобой занялся доктор Глэдисон из этого… триста какого-то. Я туда, то есть сюда. Никого нет.

— Я, наверное, в это время была на рентгене…

— А я носился по всем корпусам! Потом решил вернуться и ждать тебя тут. — Пит перевел дух и присел рядом на краешек кушетки. — А ведь со мной сейчас тоже чуть не произошла авария. Я столкнулся на углу с двумя врачами. Кажется, мне повезло больше, чем им. Там одному, что повыше, такому, ну, такому… — из-за нехватки слов Питер показал что-то неопределенное руками, — я чуть ногу не отдавил!

— А какому «такому»? — поинтересовалась Тибби. — Высокому, в галстуке, с темными волосами? — брякнула она наугад.

— Ну да.

Сердце стало биться медленно-медленно, но очень сильно. Краска сошла с ее лица.

— Они все кого-то обсуждали, кто рассмотрел, кто нет. Чей-то снимок или любовницу… Потом говорили про кофе…

Стены обступили, сжали ее со всех сторон. Она хотела закричать, но не смогла. Как, как, как могло такое произойти? Неужели люди настолько жестоки?

Питер успокаивающе провел ладонями по ее плечам и спине. Пит… Сейчас Тибби была ему благодарна как никогда только за то, что он есть на свете. И за то, что он рядом. И не будет звать на свидание только ради того, чтобы залезть под юбку и потом затащить в постель. Не станет смотреть на тебя как на редкое животное из зоопарка, обвинять в колдовстве. И не обманет. И не предаст. И не бросит.

Тибби неожиданно для самой себя расплакалась на плече у друга. Он не удивился столь резкой смене настроений и не стал задавать вопросов, даже когда она попросила забрать ее из больницы и отвезти в отель.

Ловко жонглируя двумя стаканчиками с кофе, Дэниэл вошел в кабинет.

— А вот и… — начал он. Но слушать его было уже некому. Даже коридор был пуст. Он пробежал несколько метров, потом опомнился, вернулся и кинулся к бумагам. Должно же быть хоть что-то. В документах был указан номер страховки, имя и фамилия, возраст. И ни слова о месте ее пребывания в Лондоне! Дэниэл опустился в кресло.

Тибби за всю дорогу не произнесла ни слова. Она сидела, прислонившись пылающей щекой к стеклу такси, и смотрела на город. Как это жестоко — подарить надежду, чтобы потом парой фраз навсегда ее отнять, растоптать, уничтожить. Неужели с ним никогда не происходило ничего подобного? Неужели он, врач, не понимает, насколько это больно другим?

Машина остановилась у входа. Питер расплатился и подал руку. Она шла, не замечая ничего вокруг. В холле их уже ждали.

— Мистер Долени? — вспомнила Тибби.

— О, мисс, мне так жаль, так жаль, — захлопотал администратор. — Поверьте, это первый подобный случай в нашей гостинице. Мы приносим свои глубочайшие извинения по поводу этой трагической случайности…

Тибби заковыляла вверх по лестнице.

— Подождите, прошу вас, послушайте, — не отставал мистер Долени. — Чем мы можем загладить свою вину?

— Уже два часа ночи. Я была бы очень благодарна, если бы вы оставили свои извинения до утра или вообще держали бы их при себе!

— Могу ли я предложить хотя бы бесплатное проживание в нашей гостинице? Вы увидите, это очень тихое и спокойное место…

— Да? А если я обожаю устраивать вечеринки с громкой музыкой и кучей друзей? — откровенно издевалась Тибби.

— Ну, я думаю, что и это возможно… А сколько, вы говорите, гостей?

Тибби фыркнула и захлопнула дверь номера. Питер попытался успокоить администратора, сказав, что его извинения и предложение приняты, а вечеринки не будет. Мистер Долени облегченно вздохнул, смахнул капли пота с лысины и вернулся к стойке.

Утомительный день подошел к концу. Тибби свернулась калачиком под одеялом. Рядом, на соседней кровати, ворочался и тяжело вздыхал Пит. Ему очень хотелось поговорить, но он не осмеливался нарушить покой своей пострадавшей подруги. Так прошло несколько минут. Уснуть она не могла: стоило закрыть глаза, как перед ней возникал врач из больницы. Она даже сейчас чувствовала его прикосновения.

Тибби попыталась отогнать крамольные мысли, но это оказалось не так просто. В голову лезли самые разные воспоминания, такие яркие и живые, будто все произошло две секунды назад.

Вот он, высокий и стройный, проходит мимо. Вот повернулся и подошел к ней… Вот она в кабинете, на кушетке…

«Сегодня же домой! Поменять билет не составит труда. Вещи так и не распакованы. Питер поймет… — рассуждала Тибби. — Его я больше не увижу. Но как можно было так смотреть, зачем, для чего? Впрочем, ответ очевиден. Ловелас и бабник».