Поцелуй меня в Нью-Йорке - Кэтрин Райдер Страница 5

Энтони поворачивается ко мне и смотрит на меня широко раскрытыми глазами, что, вероятно, означает, что он донельзя серьезен.

– Ты понятия не имеешь, что между нами произошло, ясно тебе? Майя не какая-то там пустоголовая красотка, которая сбегает с первым попавшимся «смазливым пареньком», – уверенно заявляет он. Но если вспомнить сцену, которой я стала свидетельницей, как минимум половина из его утверждений совершенно точно неверна. – Она просто… Просто… Должно быть, не смогла справиться с отношениями на расстоянии. Ты хоть понимаешь, что ее не было целый семестр? Она только начала учиться в колледже, для нее все это ново… Конечно, у нее в голове все перепуталось.

Энтони, кажется, уверен в своих словах. Но я-то успела пообщаться с парнем, с которым эта девчонка сбежала… Придурком из Уильямсберга. Именно из Уильямсберга (скорее всего). От него она была на том же самом расстоянии, как и от Энтони. Но, конечно, я ничего из этого вслух не говорю.

Да мне и не нужно, потому что Энтони закрывает свое лицо руками и откидывается на спинку скамьи. Затем он сжимает ладони в кулаки и опускает их на теперь уже никому не нужные розы.

– Нет, ты права, – говорит он наконец. На мгновение я задаюсь вопросом, не заплачет ли он, но Энтони делает глубокий вдох и качает головой: – Она на самом деле поступила со мной не слишком хорошо. И самое ужасное, что, если бы я не заявился сюда, чтобы сделать ей сюрприз, я бы так ничего и не узнал о том, что происходит.

Мне хочется подойти к парню и положить руки ему на плечи. Но, конечно, я этого не делаю. Я просто говорю:

– Тебе стоит пойти домой. Посмотреть какие-нибудь дурацкие комедии вместе с семьей… ну, или что там сможет тебя отвлечь. В общем, проведи Рождество так, как проводишь его обычно.

– Я не могу пойти домой, – объясняет парень розам. – Я сказал семье, что проведу Рождество с Майей и ее родителями… Я думал, что если сделаю ей сюрприз… Она… – Энтони перескакивает от одной мысли к другой. – Если я пойду домой сейчас. – Он качает головой. – Неважно. Я просто не хочу идти домой сегодня вечером. – Парень замечает мое хмурое лицо: – Что?

Я понимаю, что выражение моего лица сейчас говорит: «Бедняжка».

– Да нет, ничего, – отвечаю я. – Просто… Я понимаю твои нынешние чувства. Я сама рассталась с парнем… пару недель назад. В смысле, две…

– Я знаю, что значит «пара», – говорит Энтони.

– Прости. В любом случае, что бы там у тебя ни произошло с семьей, забудь об этом. Это Рождество, ты должен провести его с родными. Все могло быть гораздо хуже: ты мог бы просидеть весь сочельник в номере отеля в полном одиночестве.

Энтони с сочувствием смотрит на меня, а затем начинает откровенно пялиться на мои колени. На секунду я думаю, что он вроде как… лапает меня взглядом, и я уже собираюсь издать возглас, полный отвращения: «То, что тебя бросили, вовсе не дает тебе право…» – когда понимаю, что он просто смотрит на книгу, которую я все еще держу в руках.

– На твоем месте, я бы выкинул ее в урну, прежде чем уйти отсюда, – советует мне Энтони.

– Она стояла на полке с бестселлерами, – объясняю я ему. – Видимо, кому-то она все-таки помогла.

– Десять шагов? Если бы речь шла об одном шаге, я еще мог бы в это поверить. Но десять шагов… По мне, так это какое-то мошенничество.

Я смотрю на книгу, вертя ее в руках. В нижнем правом углу размещен небольшой портрет автора – доктора Сюзанны Линч. Женщины средних лет, чем-то похожей одновременно на хиппи и на ученого. Приятное лицо открытого миру человека словно говорит о том, что она хочет помочь каждому, кто приобретет ее книгу.

– Да, – говорю я. – Полагаю, десять шагов займут немало времени.

Я отрываю взгляд от книги и смотрю на Энтони. Нас обоих бросили. Он не хочет идти домой, а я при всем желании не могу это сделать. И я на самом деле не хочу сидеть в гостиничном номере. Там, я уверена, все закончится плачевно: я, свернувшись в калачик на кровати, буду плакать, каждые пару минут заглядывая в свой телефон, чтобы проверить Facebook Колина, потому что, несмотря на то что от этого будет только больнее, мне зачем-то жизненно необходимо знать, что он делает. Что он делает без меня.

Прежде чем обдумать, правильно ли я поступаю, я достаю из сумки ваучер и разрываю его. Это мой неофициальный «первый шаг» – отказ от слез в одиночестве в номере отеля.

Энтони смотрит на меня так, словно я разорвала билет на самолет:

– Ты что творишь?

– До моего полета семнадцать часов. Я отказываюсь сидеть в убогом гостиничном номере и пялиться на стены. Особенно если они будут бежевыми! Мне нужно отвлечься от своих проблем. И поездка в город для того, чтобы попытаться сделать это, мне кажется прекрасной идеей. – Я поднимаю книгу вверх.

Энтони все еще смотрит на меня, не мигая.

– Ты что, сумасшедшая? Думаешь, можно исцелить свое сердце, просто купив дурацкую книгу?

– Так в этом и смысл. – Я тянусь к Энтони, чтобы схватить его за руку. – Я собиралась купить совсем другую книгу, а эта попала ко мне совершенно случайно.

– И как, черт возьми, такое могло произойти?

Я едва успеваю остановить себя, прежде чем выложить ему все как на духу. Рассказывать Энтони, кто именно купил мне эту книгу, наверное, не самая лучшая идея. В этот же момент я внезапно осознаю, что вцепилась в его руку. Я отпускаю ее, решив не рассказывать парню правду:

– Да это неважно. Главное, что книга теперь у меня. И вообще… почему бы и нет?

– Ты действительно считаешь, что книга тебя исцелит?

«Конечно нет», – хочу сказать я. Я не жду, что эти десять шагов сработают… Или сколько я там успею пройти за семнадцать часов, которые у меня остались в этом городе. И уж точно я не ожидаю, что они помогут заполнить дыру в моем сердце. Скорее всего, они вообще не помогут мне. Но да, мне больно, и я хочу, чтобы это прекратилось. И сейчас мне даже более одиноко, чем я ожидала, поэтому я не хочу, чтобы Энтони уходил. Наверное, потому что он сейчас единственный человек, которого я знаю в Нью-Йорке… Несмотря на то что «знаю» я его всего несколько минут.

– Да ладно тебе, – говорю я вместо этого. – Пойдем со мной! Это будет весело. Мне кажется, ты умеешь веселиться. Да и со мной не соскучишься.

Но Энтони лишь качает головой:

– Слушай, если ты считаешь, что все так просто, тогда…

Он останавливается, не договорив, и снова качает головой… Усмехаясь.

По какой-то причине у меня возникает желание отхлестать этого парня букетом его никому не нужных роз.

– Тогда что? – шиплю я.

– Ничего, – усмехается Энтони.

– Нет уж, скажи мне… Тогда что? – настаиваю я.

Энтони пожимает плечами и снова качает головой. Взяв в руки розы и рюкзак, он встает: