Зимний зной - Иден Бар Страница 50

Мы уже будем женаты и далеко отсюда! Ни Катя, ни Тимур, ни кто-либо еще ничего не смогут с этим поделать. Никогда.

А с Тимуром я разберусь позже, как только придумаю способ поизящнее. Может быть, нам даже не придётся воевать друг с другом. Мне, во всяком случае, очень бы не хотелось этого.

Все же, осторожность не будет лишней. Ну, не пойдём сегодня в рестик после росписи, чтобы лишний раз не светиться. Поужинаем дома, делов-то!

Я отменю заказ, так даже лучше… Мы побудем дома, до самолёта остается куча времени.

В раздумьях, дорога до банка пролетает незаметно. Паркуюсь под ним, и захожу внутрь. Санчо прав! Я, похоже, весь свечусь от счастья, потому что на меня уже заглядываются люди.

Заставляю себя сосредоточиться на деле. Справляюсь примерно минут за сорок.

Выхожу из банка с почти пустой сумкой и выражением блаженного счастья на лице. Теперь и отныне — только приятные дела, думаю я в тот момент, когда раздается звонок телефона.

Абонент неизвестен, но, на всякий случай, поднимаю. Тонечка в пути, одна, так что мало ли.

—Данил?— медленно, с чувством собственного превосходства произносит смутно знакомый мне голос в трубке.

По телефону я слышу этого человека впервые. Но, конечно, сразу понимаю, с кем имею честь.

—Это Тимур Эльдарович,— важно продолжает он.

—Какой Тимур Эльдарович?— решаю пошутить.

Секундное замешательство.

—Урусов. «Граффит Стар»,— чеканит он,— ваш новый продюсер.

К счастью, я уже «подготовлен» Вирмантасом, так что не теряюсь.

—Весьма польщен,— говорю, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком уж издевательски,— но боюсь, вас дезинформировали.

—В смысле?— выдыхает Тимур презрительно.

В коромысле, так и подмывает меня по-детски ответить ему. Но напоминаю себе, что вообще-то не хочу войны. Просто послать его. Желательно максимально корректно.

—В том смысле, что я действительно разошелся с Вирмантасом, но не планирую работать с вами!— спокойно объясняю.

Тимур походу снова в режиме перезагрузки, так как замолкает.

—А вы считаете меня настолько талантливым, что готовы даже лично продюсировать?— не удерживаюсь от злорадного вопроса.

Я должен быть осторожен, напоминаю себе! Сегодня, особенно.

Тимур ни разу прямо не говорил мне, что я у*бок, в те редкие встречи, когда нам доводилось пересекаться где-то, но он всегда давал понять, что это так.

Поэтому сейчас мне хочется поговорить с ним чуть в другом тоне, чего я, к сожалению, не могу себе позволить.

По крайней мере, пока.

—Давай рули в мой офис на Тверскую, пообщаемся там,— игнорирует он мой вопрос,— я буду здесь часов до девяти вечера. Ты в Москве?

—Извините. Дела,— отзываюсь,— как-нибудь, в другой раз.

В воздухе ощутимо повисает напряжение.

Мы оба, я чувствую, стараемся быть вежливыми, но, видимо, каждому из нас это дается нелегко. В любую секунду кто-то может «взорваться», и очень надеюсь, что это буду не я.

Потому что, говоря «как-нибудь» я имею в виду «никогда».

Вот и чудно, что мы поговорили с ним по душам сегодня. Будет минус одно дело в списке моих дел на будущее.

И тут детонатор срабатывает.

—Я тебе не Вирмантас!— реагирует Тимур злобно,— со мной такие номера не проходят. Ты вообще в курсе, что с этого месяца тебя передали к нам в «Граффит Стар» документально?! Я уже плачу за тебя налоги…

—Этого не может быть,— перебиваю его уверенно.

—Почему ты так думаешь?— рявкает он, уже основательно выбитый мною из колеи.

Вряд ли он привык вести такие разговоры, артисты за ним наверняка сами бегают.

—Потому что крепостное право на Руси отменили, Тимур Эльдарович,— отвечаю с удовольствием,— меня нельзя никуда передать без моего согласия. Так понятнее?

Его корёжит:

—Ты че, мальчик, попутал?

—Это ты попутал, дядя! Попрошу без оскорблений,— усмехаюсь.

Не знаю точно, о чем они там договаривались за моей спиной, но пусть теперь за меня выступает Вирмантас, а Урусов его продюсирует!

Может, оба задумаются хоть о чем-то в следующий раз перед тем, как кидать очередного «бесправного» артиста. Эти Карабасы Барабасы тупо рубят бабло, пока их куклы танцуют и поют на сцене без продыху.

—Спасибо, не заинтересован,— продолжаю я.

Вот так, вполне даже вежливо.

—Удачи!— говорю напоследок и, не дожидаясь ответа, кладу трубку первым.

Главный офис продюсерской компании «Graffit star», Москва

Впившись взглядом в застывший у окна силуэт брата, Катя начинает ощутимо нервничать.

Тимур громко произносит витиеватое ругательство. Затем медленно кладет телефон на подоконник, и поворачивается к ней с веселым изумлением в глазах:

—Бессмертный!

—Что он сказал?— не понимает Катя.

—Он решил, что он бессмертный.

Покручивая часы на запястье, Тимур идет по кабинету. Сестра молча тянется к своей сумочке, открывает ее.

Вытаскивает пачку сигарет и, щелкнув зажигалкой, закуривает. Наблюдает за ним, чуть сощурившись.

—Этот человек ходит по Москве, как ни в чем не бывало, дышит с нами одним воздухом,— бормочет Тимур, направляясь к своему массивному столу.

Выдает еще не одно крепкое словцо перед тем, как нажать на кнопку стационарного телефона.

—Эээ… Настя,— обращается к своей секретарше, задумываясь,— пробей по нашим каналам в аэропорту, собирается ли в ближайшее время куда-нибудь лететь Данил Зимин, одна тысяча девятьсот девяносто девятого года рождения.

Делает паузу.

—С начальником охраны соедини меня… Да, прямо сейчас, и кофе сделай,— поворачивается к сестре,— ты будешь?

Она молча, отрицательно качает головой.

—Короче, один кофе как обычно.

Кладет трубку, и тут же поднимает снова.

—Ратмир,— басит,— узнай фактическое место жительства нашего нового подопечного, ZIMMA.

—Я знаю,— откликается со своего места Катя.

Разглядывает невесомую, рваную нить белесого дымка, струящегося из ее тлеющей сигареты.

—Потом мухой ко мне,— продолжает Тимур.

Оставляет телефон в покое, поворачиваясь к сестре. Подмигивает, и на его полных, чувственных губах уже змеится хитрая улыбка:

—Не плачь. Найдем, вернем, поставим на колени. Пожалеет еще, что на свет родился!

Жить по-настоящему