Сердцу не прикажешь - Мари-Бернадетт Дюпюи Страница 50

– Твоя ревность нелепа! Подумай сам: если я ждала вас с Веро, стала бы я устраивать рандеву с Кентеном Мейро? Это была случайная встреча, говорю я тебе! Я увидела его, когда садилась в такси. Он пригласил меня в кафе… Мсье Мейро – достойный во всех отношениях человек. Он указал мне на мои прошлые ошибки…

Александр продолжал ходить взад-вперед, и на лице его отражался гнев, граничащий с отчаянием. Элен смотрела на него – бледная как полотно, с потухшим взглядом. Если он так страдает, значит, все-таки ее любит?

– Элен, поговорим начистоту! Я сносил твою холодность, твое презрение и твои капризы, я признал собственные ошибки! Но одного я не смогу простить, больше никогда не смогу, – если ты снова мне изменишь. Если этот тип, Кентен Мейро, посмел к тебе прикоснуться, я его…

Она жестом попросила его замолчать. Александр, до такой степени утративший над собой контроль, ее пугал. Элен вспомнила, каким он был когда-то, еще в Вендури, – искренний, душевно щедрый, терпеливый, улыбчивый, осознающий важность своей миссии молодой священник… Неужели этот человек с ужасной гримасой на лице, изрыгающий оскорбительные слова, – ее Александр?

– Александр, успокойся, прошу тебя! Между мной и Кентеном ничего не было, клянусь! Но ты должен знать, что мне было очень обидно, когда ты не приехал в Ренн! Я хотела, чтобы это был романтический вечер, я так соскучилась по тебе, купила новое платье… чтобы тебе понравиться!

Говоря это, она уже рыдала, но Александр спросил язвительным тоном:

– Что, тебе мало твоих поклонников? Нужно, чтобы никчемный надоедливый муженек тоже был под рукой?

– Александр, замолчи! – взмолилась измученная Элен.

Появление в гостиной Вероники – в пижаме, с медвежонком под мышкой, с испуганным личиком – заставило обоих умолкнуть. Девочка пробормотала, вытирая слезы:

– Папочка! Мамочка! Почему вы так громко кричите?

Элен подбежала к дочке, взяла ее на руки, поцеловала.

– Не пугайся, моя хорошая! Мы глупые, ссоримся из-за мелочей, но мы все равно друг друга очень сильно любим, твой папа и я… Ты только, пожалуйста, не плачь!

Александр тем временем взял себя в руки. Он в растерянности смотрел на Веронику, которая все никак не могла успокоиться и судорожно всхлипывала. Последние слова Элен, призванные утихомирить малышку, он воспринял как напоминание о своем родительском долге, поэтому подхватил с улыбкой:

– Мамочка права, дорогая! Взрослые иногда ссорятся, как и ты со своими маленькими друзьями, но мы любим друг друга, можешь мне верить!

– Значит, вы должны поцеловаться! – сказала Вероника, вытирая слезы.

Элен грустно усмехнулась, но не стала противиться. Александр прижал ее к себе, шепча на ухо:

– Прости меня, любовь моя!

И она, закрыв глаза, отдалась во власть этих родных рук. Когда же губы мужа прижались к ее губам, она приняла этот залог примирения, но в глубине души все еще тлела глухая, мучительная обида. Она быстро высвободилась, подхватила дочку на руки:

– Идем, моя куколка! Сегодня мамочка будет спать с тобой! Ты меня пустишь?

– Да, мамочка! Конечно!

– Бернар, пожалуйста, помоги! Я больше не могу! Все начинается заново! Мне не следовало уезжать в это турне!

– Элен, успокойся и объясни, что начинается заново?

Доктор встал, обошел свой письменный стол и мягко обнял Элен за плечи. Она уцепилась за его руку, как за спасательный круг.

– Я не знаю, что со мной происходит! Я больше не хочу спать с Александром, мне противно, когда он ко мне прикасается, хотя…

Бернар со вздохом нахмурился. Молодая женщина не закончила фразу, однако он знал, что она скажет.

– Хотя до того, как ты уехала, это была страсть, сумасшедшая любовь…

– Именно! – выдохнула готовая вот-вот заплакать Элен. – И теперь уже ничего не поправишь: мы поссорились, Александр собрал свои вещи и живет теперь в школе, в крошечной учительской квартирке под крышей. А на работе он, естественно, все свое время проводит с этой Магали!

Молодая женщина разрыдалась. Крах их с Александром супружеской жизни казался ей настолько неотвратимым, что у нее не было больше сил ни бороться, ни надеяться. Вдобавок ко всему ее мучило чувство вины – Вероника каждый вечер плакала и требовала своего папочку.

– Это все потому, что он не приехал в Ренн! Я была в отчаянии! Я была сама не своя, это был настоящий кошмар! И надо ж было, чтобы твой приятель Кентен Мейро оказался в тот момент в городе и чтобы консьержка театра увидела, как я сажусь к нему в машину! Александр узнал об этом, и теперь уже мне не доверяет. Хотя поначалу был даже нежен, проявил понимание… Но я никак не хотела успокоиться, отвергала его ласки! Прогнала его из нашей постели… Первые несколько дней он молча терпел, потом ушел.

– А теперь, как я понимаю, ты с ума сходишь от ревности и сожалеешь о случившемся?

Бернар заставил Элен подняться и заглянул ей в лицо. Он отметил, что его тонкие черты изменились, а ее красивые орехово-карие глаза смотрят на него со смятением.

– Милая, хорошая моя Элен! Когда же наконец ты перестанешь сама себя мучить?

Тон у доктора был такой ласковый, что Элен, которая как никогда нуждалась в утешении, бросилась к нему в объятия. Бернар ничем не выдал волнения, причиной которого стал этот ее порыв, просто погладил молодую женщину по шелковистым, легким волосам.

– Элен, ты должна поговорить с мужем! Прими его любовь, несмотря на то что временами Александр ведет себя не так, как тебе хотелось бы. Ты слишком требовательна, слишком эмоциональна!

– Кентен сказал то же самое! Наверное, избыток эмоций мужчин пугает, – прошептала Элен, все еще прижимаясь к Бернару.

– Это не столько страх, сколько осознание собственной некомпетентности в данном вопросе.

И с этими словами, произнесенными шутливым тоном, доктор отстранился, а потом, снова приняв деловой вид, уселся за стол.

– Прежде всего тебе нужно подумать о дочери, Элен. Веро не должна страдать из-за ваших капризов. У нас с Сандрин тоже бывали размолвки, но мы старались все обсудить и найти решение. Ради душевного спокойствия детей мы разрешаем проблему на начальном этапе. Счастье так просто не дается…

Элен печально улыбнулась. То же ей сказал и Кентен, почти слово в слово! Послушать их, так она должна во всем подчиниться мужчине, всегда поступающему по-своему, настоящему эгоисту, которому нет дела до ее просьб и огорчений. Мужчине, которому она перестает доверять, стоит ему в очередной раз ее разочаровать.

– Бернар! Почему я не могу избавиться от чувства, что обречена на несчастья? Они преследуют меня с юности. Мне кажется, что все плохо, я чувствую себя слишком слабой…