Отблески лунного света - Аманда Скотт Страница 50

– Я хотел бы услышать об этом.

Луна замерцала в ее глазах, когда она сказала:

– Способ, которым вы удерживаете внутри себя мысли и чувства до тех пор, пока они не извергнутся наружу, напоминает мне чайник, оставленный выкипать на огне. В конце концов, пар срывает крышку, и, я думаю, вы не хуже меня знаете, что тогда происходит.

– Происходит то же самое, что может случиться, если я киплю внутри слишком долго без всякого выхода, согласен.

– Но вначале я видела лишь холодного, полностью погруженного в себя человека, без всякого интереса ко мне, который хотел переупрямить обстоятельства. Я представила жизнь, которая меня ожидает, нашла там только перспективу постоянного подчинения и поэтому сбежала.

– Но даже в этом случае холодный человек и кипящий чайник как-то не очень сочетаются... – проговорил он.

Она покачала головой:

– Мое размышление не было настолько специфическим, как вы его представляете. Я просто стараюсь рассмотреть ваш характер со всех сторон. – Она закусила нижнюю губу и замолчала.

– Это не имеет значения.

Отметив про себя, что охранники оказались довольно смышлеными и не показываются на их стороне, а стоят в тени амбразуры, он сделал шаг к ней и склонился над ней, приближая свой рот к ее губам. С тихим стоном она качнулась к нему, отвечая на поцелуй.

Закрывая глаза, он назвал себя полным дураком, поскольку знал, к чему мог привести этот его поступок, но погружался в нее, получая небывалое наслаждение от ее вкуса. Однако неожиданно, без всякого предупреждения, Сибилла подалась назад и с хмурым видом вздохнула.

– Скажите мне только одно, сэр, – требовательно произнесла она, – когда вы встречались с наместником сегодня днем, он принуждал вас к тому, чтобы вы возобновили свои притязания на мою руку?

Ошеломленный вопросом, Саймон колебался некоторое время, он не мог солгать ей, но не мог дать и прямого ответа, поэтому молчал.

Он не был приучен к тому, чтобы женщина так разговаривала с ним, но он знал, что должен сдерживать себя, и поэтому лишь произнес:

– Мои возможности, миледи, не столь велики, как вы о них думаете.

– Не говорите двусмысленностей, Саймон Мюррей. Я задала вам простой вопрос, который требует простого ответа. Файф убеждал вас искать брака со мной снова или нет?

– Да, он говорил об этом, но...

– Я знала это! И вы хотите сказать, что отказали ему? – В ее словах было столько презрения, что он не смог немедленно ответить, а она продолжила: – Вы ответили: «Хорошо», не так ли?

– Я не заслуживаю такого тона, миледи, – вздохнул он. – Независимо оттого, что Файф мне сказал, я клянусь, что у него есть веские основания считать, что он оказывает мне услугу, предлагая сделать это. Вы должны...

– Не говорите мне, что я должна! – возразила она голосом столь же холодным, каким и он мог произнести эти слова. – Вы доказали себе, что вы все еще послушны его желаниям, но я не хочу быть пешкой в игре Файфа, сэр, равно как и в вашей. Я желаю вам спокойной ночи!

Саймон поймал руку Сибиллы и, аккуратно, но твердо сжав ее, сказал спокойным голосом, каким говорил всегда:

– Вы сможете пойти только тогда, когда я буду уверен, что вы не станете штурмовать стражу. – Он надеялся, что голос его не подведет. – Я бы предпочел сопровождать вас, и мне остается лишь надеяться, чтобы здравый смысл не покинул вас и вы отправились бы обратно с присущим вам достоинством.

Она нахмурилась, глядя на него, а затем перевела взгляд на сильную руку, стискивающую ее запястье, и с надеждой поняла, что он не собирается бросать ей никакого вызова, но лишь хочет проводить ее вниз.

Поскольку она старательно отворачивалась и не хотела встречаться с ним глазами, он чувствовал, что она с огромным усилием старается подавить в себе гнев. В дверном проеме она остановилась, чтобы позволить ему открыть дверь, но затем вознамерилась вновь пойти перед ним.

– Давайте впереди пойду я, миледи, я ведь должен вас оберегать, – сказал он спокойно.

Они шли в молчании обратной дорогой к покоям принцессы, и он надеялся, что она, как умная женщина, обдумает разговор между ними и правильно поймет то, что он хотел ей сказать, и это позволит загладить конфликт прежде, чем она удалится от него.

Однако эта надежда исчезла, когда они достигли палат принцессы. Входная дверь была открыта, а из комнаты доносилась веселая женская болтовня. Первой мыслью Саймона была та, что прибыла принцесса Изабелла, но он быстро признал голоса и понял свою ошибку.

– Сибилла! Это вы?! – воскликнула Розали, появляясь в дверном проеме, и с улыбкой протянула ей руку. – Вы только посмотрите, кто к нам приехал!

Посмотрев на Сибиллу, он понял, что она также услышала и узнала тех, кто был внутри, поэтому улыбнулась и поспешила нырнуть в комнату, воскликнув:

– Амалия! Мег! Как замечательно видеть вас! Когда же вы прибыли и почему заранее не известили, что приедете?

Ступая вслед за ней в дверной проем, Саймон увидел двух своих старших сестер, с объятиями приветствующих Сибиллу. Амалия, розовая и круглая, как ребенок, казалась особенно радостной.

– Мы только что узнали, что вы здесь, – сказала она и, обратившись к Саймону, добавила: – А вы разве не знали, что Уэструдер и Букклей прибыли, чтобы встретиться с Дугласом?

– Нет, хотя я действительно видел Дугласа сегодня вечером и даже говорил с ним. Я тоже приехал в Эдинбург по вызову Файфа.

– Да? Ну, в общем, они внизу, в зале, и очень просили, если мы вас найдем, сразу же прислать вас к ним. Мы уже отправили вниз отца Сибиллы, а теперь очень хотели бы посплетничать, хотя бы до тех пор, пока наши мужья не пошлют за нами.

– Так где же вы остановитесь? – поинтересовался он.

Мег, широко улыбнувшись, сказала:

– У Букклея здесь неподалеку есть дом. Там обычно живет его брат, но сейчас он далеко, поэтому мы все можем остановиться там. Так что вы обязательно должны посетить нас.

– Я приеду, – пообещал он и, поклонившись, направился к двери. Когда Сибилла вежливо поблагодарила его за то, что он галантно сопроводил ее назад, он кратко ответил и, оставив женщин одних в комнате, отправился вниз, в зал.

Сибилла была рада видеть Амалию и Мег и готова была выслушать все их новости и истории, но продолжала мысленно возвращаться к той сцене, которая произошла между ней и Саймоном на крепостных валах. Она отдавала все свое внимание гостям, но воспоминание нет-нет да возникало в ее памяти, пока Амалия не сказала:

– Но, Розали, леди Кэтрин Гордон не взрослая женщина.

Сибилла уставилась на нее:

– Что вы такое говорите, Амалия? Кэтрин Гордон должна выйти замуж за Томаса Колвилла, и, уж конечно, она должна быть по крайней мере в возрасте Розали.