Шелковые узы - Нэн Райан Страница 51

Решая, в чем она будет чувствовать себя удобнее, Невада стояла в нерешительности перед большим зеркалом. Она раздумывала, что ей надеть. И быстро сделала смелый выбор. Невада сняла с себя все, кроме ожерелья. Озорно улыбаясь, она достала из зеркального шкафа бледно-голубую ночную рубашку, которую никогда не носила из-за ее соблазнительной прозрачности. Легкая ткань сорочки взметнулась над головой и мягко скользнула по высокой груди и стройным бедрам. Увидев свое отражение, она покраснела.

Она выглядела так, как будто на ней ничего не было; прозрачная ткань не скрывала ничего. Абсолютно ничего. Закусив губу, она рассматривала свое отражение, затем улыбнулась и подняла подбородок. Ощущая себя чудесно непристойной, она накинула бледно-голубой шелковый капот поверх воздушной сорочки, завязала пояс и отогнула шелковый воротник, чтобы показать искрящееся ожерелье на соблазнительно обнаженной груди. Сунув ноги в атласные ночные туфельки, она расчесала локоны и расплела косы, позволив длинным черным волосам свободно ниспадать на спину. Невада погасила лампу, на цыпочках вышла из гардеробной, пересекла темную спальню и, взявшись за ручку двери, глубоко вздохнула, поглядела на спящую мисс Анабел и вышла к Джонни.

С гибким изяществом он поднялся на ноги при ее появлении. Странная мысль возникла в голове Невады: наверно не все члены королевской семьи остались в Букингемском дворце. В темном кардигане из бархата цвета бургундского вина, в шелковой рубашке с гофрированной манишкой Джонни напоминал благородного лорда. Дрожь пробежала по ее спине, когда она услышала его голос, глубокий и чувственный, густой, как старый бренди.

— Толпы придворных наверняка сочли бы тебя просто красавицей, если бы могли видеть сейчас.

Невада подошла ближе и остановилась прямо перед ним.

— А ты?

Взгляд черных глаз проник ей в самое сердце, но, прежде чем он смог ответить на вопрос, раздался негромкий стук в дверь, заставивший его обернуться.

— Извини, — сказал он и пересек комнату.

Стюард вкатил столик, покрытый белой скатертью, на котором были зажженный канделябр, шампанское, икра и сласти. Джонни подмигнул ей, и Невада рассмеялась, подумав, как они похожи и что они, конечно, подходили друг другу. Джонни, так же как и она, предвкушал длинную, прекрасную ночь вседозволенности и сладострастия. Только они вдвоем. Наедине в полутьме его спальни. Романтичный огонь в камине. Охлажденное вино. Свежая икра. Чудесный шоколад. И большая мягкая кровать. Джонни закрыл дверь за стюардом и обернулся.

— Соблаговолит ли благородная леди присоединиться ко мне на этой очень интимной вечеринке? — озорно спросил он.

Джонни достал охлажденное шампанское из ведерка со льдом. Невада улыбнулась и нежно ответила:

— Милорд, я не могу вообразить себе ничего более приятного.

Она едва смогла дождаться, пока Джонни произнесет тост, но лишь только они подняли наполненные бокалы, снова раздался осторожный стук в дверь. Бен Робин прошел мимо Джонни в номер, как будто его здесь ждали. Сжимая отвороты халата, Невада озадаченно перевела взгляд с Бена на Джонни.

— Я надеюсь, что я… не помешал вам, — промолвил Бен, заметив туалет Невады.

— Не обращай внимания, — успокоил его Джонни. — Проходи и выпей с нами.

Джонни налил еще бокал шампанского, подал его Бену Робину и оглянулся в поисках газеты, которую он купил на улице. Обнаружив ее на круглом столике рядом с Невадой, он попросил принести ее. Недовольная тем, что Джонни пригласил Бена присоединиться к ним в эту восхитительную ночь, и удивляясь его внезапному интересу к газетам, она подала ее Джонни. Усмехаясь, Джонни взял газету, развернул, пробежал глазами одну из статей и снова свернул.

— Прочитай сам, — сказал он, протягивая номер Бену Робину. — И, если не трудно, вслух.

Расстроенная Невада слушала, как Бен Робин читал статью из «Пэл-Мэл газетт». Там говорилось о сегодняшнем приеме в королевском дворце. И о них. Джонни Роулетте и мисс Мэри Гамильтон, представленных королеве. Ее раздражение мгновенно испарилось. Невада взволнованно пробежала через комнату.

— Дай мне посмотреть, Бен! Джонни, мы попали в газету. Это замечательно! Я не могу поверить!.

Невада вырвала газету из рук Бена и присела на кушетку, читая и перечитывая статью. Когда то опустила газету, она увидела, что Джонни смеется, а Бен Робин отсчитывает ему банкноты. Много банкнотов. Крупных. Бен закончил считать:

— Ровно одна тысяча.

Джонни, взяв у Невады газету, протянул ее Бену.

— А это тебе. — Он сложил деньги. — Это было настолько просто, что я чувствую себя почти виноватым, принимая деньги, Бенджамен.

Бен Робин улыбнулся.

— Я заслужил проигрыш. — Он поглядел на Неваду. — Ничуть не сомневаюсь, что ты была истинной леди сегодня вечером. Прими мои поздравления.

Он встал, собираясь уходить. Улыбка пропала с лица Невады. Она медленно поднялась с дивана.

— Почему ты поздравляешь меня, Бен?

— Ну, потому, моя дорогая, что ты ..

— Ты обманула всех во дворце, — насмешливо вмешался Джонни, укладывая банкноты в нагрудный карман темно-красного бархатного кардигана. — Они приняли тебя за одну из истинных аристократок.

— Но я, конечно, не такая, — сказала Невада спокойно.

— Нет, — ответил Джонни равнодушно, — И я тоже, что и делало этот прием таким забавным.

Синие глаза Невады погасли. Она смотрела на Джонни.

— Ты повез меня в Букингемский дворец на пари?

— Э-э… Я, пожалуй, пожелаю вам спокойной ночи, — сказал Бен Робин. С газетой под мышкой он направился к двери и вышел.

— Да. И мы победили, не так ли, леди Гамильтон? — небрежно произнес Джонни. Он протянул руку Неваде. — Одна тысяча фунтов. Целый год жизни со всеми удобствами.

Не обращая внимания на его руку, она продолжила ледяным голосом:

— Ты держал пари с Беном, что повезешь меня в Букингемский дворец и представишь меня как знатную леди?

— Да, конечно, любимая, и ты выдержала это испытание с блеском. Ни один аристократ ничего не заподозрил. — Джонни от души рассмеялся. — Все приняли тебя за настоящую леди.

Ошеломленная и глубоко потрясенная Невада посмотрела на Джонни, пытаясь удержаться от слез, которые затуманили ее глаза. Она поняла, что он все это время проявлял заботу, подготавливая ее, только ради пари. Эта ночь не значила ничего для него. И она сама ничего не значила для него. Ее внезапно возмутившаяся гордость помогла Неваде скрыть разочарование.

— Хочу сказать тебе, Джонни Роулетт, черт подери, да я гораздо больше леди, чем ты — джентльмен.

— Возможно, ты права, милочка.

Широкая улыбка Джонни потускнела, когда он понял, что Невада сильно рассержена.

— Я никогда и не утверждал…