Экзамен для мужа - Бетина Крэн Страница 51

Перил сознавал, что очень рискует, напоминая ей об этом… и был вознагражден. Она позволила ему распустить шнуровку, позволила его руке прикоснуться к ее обнаженной коже, а затем лечь на грудь с отвердевшим соском.

На следующий поцелуй Элоиза ответила уже с большей страстью. Он дрожащими пальцами распустил шнуровку до конца и немного помедлил. Глаза у нее были закрыты, губы вспухли, расстегнутое платье еле держалось на плечах. Она слегка пошевелилась на его коленях и, не открывая глаз, притянула к себе его голову.

Да, это и правда как тогда в подвале, отстраненно подумала она, словно и не было всех этих дней страха и неуверенности. Может, страсть, однажды прерванная, вернула их к исходной точке? Но уж на этот раз их никто не прервет, теперь все законно… освящено Богом и небесами.

Лежа в его объятиях, чувствуя его губы и язык на своей обнаженной груди, от прикосновения которых зазвучали интимные струны ее тела, Элоиза даже перестала дышать, чтобы сосредоточиться на этих ощущениях. Внутри у нее все пылало в ожидании чего-то, каждая частица кожи жаждала продолжения ласк.

Когда он, прервав долгий поцелуй, встал и понес ее на кровать, у Элоизы вдруг перехватило дыхание. Потом земля неожиданно качнулась… или они сами качнулись… ей было все равно. Она только знала, что лежит на спине, накрытая его телом, и этот контакт странным образом утолил ее жажду.

Ласково прикусив ее нижнюю губу, он приподнялся, чтобы стянуть с себя рубашку, и залюбовался невестой, лежавшей под ним в обрамлении праздничного наряда. А вокруг. ее головы разметались по подушке огненные волосы, казалось, светившиеся в полутьме спальни.

— Ты выглядишь самой развратной женщиной во всей Англии.

— Уверяю вас, милорд, это не так, — чуть слышно прошептала Элоиза. — Я — настоящая невеста. Зато вы, милорд, действительно выглядите варваром, который обнимает невинную девушку, имевшую счастье попасть в его руки.

— Ты хотела сказать «несчастье»?

Элоиза покраснела от своей оговорки, но встретила его взгляд без малейшего раскаяния.

— Ни одна девушка, видя в данный момент то, что вижу я, никогда бы не назвала это несчастьем, милорд.

Пораженный ее откровенностью, Перил расхохотался.

— Элоиза, — восхищенно произнес он, — ты никогда не перестанешь меня удивлять.

Она судорожно вздохнула, когда он медленно лег на нее, постепенно накрывая своим телом ее бедра, живот, грудь, и, запустив пальцы в его мягкие волосы, притянула к себе.

— Все, чем я могу удивить вас в постели, милорд, это желание. Сделайте меня своей женой.

Ее нарядное платье тут же присоединилось к его одежде, валявшейся на полу.

Когда он начал двигаться, Элоиза ответила встречным движением… сначала осторожно, затем все быстрее. Перил все глубже входил в нее, заглушая поцелуем ее всхлипы радости и боли.

Незнакомые ощущения приводили Элоизу в восторг, это было наслаждение, которое испокон веков соединяло мужчину и женщину в одно целое, которому невозможно было противиться, и ей хотелось еще и еще…

Его глаза, пронизанные золотыми искрами, потемнели от желания, тело влажно отсвечивало, каждое движение поднимало в них волну доселе неизведанных ощущений, а каждый ее стон все больше распалял его страсть.

Выгибаясь ему навстречу, она внезапно почувствовала, что преодолевает какой-то новый барьер, и в следующий момент ее как будто не стало. Когда Элоиза очнулась от потрясения, он сделал последний мощный толчок, расслабленно упал на нее, и по ее телу прошла судорога наслаждения.

Потом они некоторое время лежали рядом, опустошенные, и она не могла бы сказать, где кончается ее тело и начинается его. Они были едины. Одно тело, одно сердце и одна душа…

От переполнявших ее чувств у нее полились слезы, и Перил нежно прижал ее к себе, чтобы успокоить. Стихла буря страстей, и Элоиза лежала в его объятиях, потрясенная и счастливая. Преодолев слабость, она, как всегда за последние девять лет, закончила день короткой молитвой: «… Благодарю тебя…»

И хотя это относилось не к нему, Перил ответил:

— Не стоит благодарности.

Элоиза по старой привычке проснулась на рассвете и обнаружила, что они лежат, тесно прижавшись друг к другу. Перил глубоко дышал, его сон был таким крепким, что он даже не почувствовал, когда она отодвинулась, натянула на себя простыню и, приподнявшись на локтях, стала смотреть на него.

Резкое мужественное лицо, широкие плечи, мощная грудь, крепкие мускулистые руки, умеющие держать не только меч, но и женщину… бледные шрамы на плечах, бедре, руке… Да, он сильный и решительный, храбрый и непреклонный, суровый и нежный. Он смертен и, возможно, более уязвим, чем предполагают многие.

Внезапно ее поразила странная мысль: он принадлежит ей. Это ее муж. Ее вторая половина. Спутник ее души. Каково бы ей было видеть другую невесту, стоящую с ним перед священником, а затем поднимающуюся по ступеням к их брачному ложу? Хотя ей нелегко было это признать, но она сказала себе, что аббатиса сделала правильный выбор. Как она догадалась?

Элоиза с улыбкой наклонилась, чтобы поцеловать его глаза, и они вдруг открылись.

— О! — испуганно выдохнула она и отпрянула в сторону.

— Что с тобой? — Он приподнял голову, оценивающим взглядом окинул ее голые плечи и спутанные волосы.

— Ничего. — Она повыше натянула простыню. — А что со мной может быть?

— Никаких заноз?

— Каких заноз? — вздрогнула Элоиза. — При чем тут занозы?

— Никаких мозолей?

— Я… — Она посмотрела на свои руки. — Нет…

— Ни синяков, ни шишек? Ни ссадин, ни порезов?

— Ничего подобного.

Тем не менее, прикусив губу, она заглянула под простыню и внимательно изучила свое тело. Перил расхохотался.

— Значит, ты пережила свою первую брачную ночь, жена, — констатировал он.

Элоиза охнула, когда он заключил ее в объятия и снова опрокинул на кровать. Они лежали, прильнув друг к другу, пока не утихли ее негодование и его смех.

— Милорд, я сделала больше, чем просто выжила, — призналась она, исследуя кончиками пальцев лицо мужа.

— Я рад, Элоиза Уитмор. Я бы не потерпел, чтобы ты, лежа в моих объятиях, тосковала по своей девичьей постели в монастыре.

Она усмехнулась.

— Думаю, вы переоцениваете удобства монастырской жизни. Вот так намного лучше. — Элоиза еще теснее прижалась к нему и вдруг сказала: — Знаешь, мне, пожалуй, следует написать аббатисе.

— Поблагодарить ее? — спросил он, прикусывая ей ухо.

— Нет, по поводу «экзамена для мужа».

— Надеюсь, ты потребуешь, чтобы она прекратила этим заниматься?

— Нет. Я хочу сообщить ей, что список вышел неполный. Там не говорилось об этом. — Она поцеловала его. — И об этом. — Она положила его руку себе на грудь и вздохнула от удовольствия. — И абсолютно ни слова не было о том, как мужчина реагирует на это. — Элоиза положила ногу ему на бедро. Конечно, это полное бесстыдство — демонстрировать таким образом свои желания, но она не могла противиться новому для нее чувству. — Правда, я не знаю, как сказать ей о подобных вещах. Лорд Уитмор великолепен в интимном плане, — официальным тоном отчеканила она. Когда Перил с изумлением уставился на нее, она подумала, что, похоже, зашла слишком далеко. Но он улыбнулся, и она продолжила: — Лорд Уитмор необыкновенно вынослив. Более того, он не из тех, кто после всего переворачивается на другой бок и храпит, будто напился вина.