Воин Островов - Дебби Маццука Страница 52

— Тащи свою задницу назад, я еще не закончил разговор.

Неожиданно Сирена услышала смешки и, полуобернувшись, увидела, как подходят несколько вооруженных мужчин. Должно быть, они все слышали. Сирена решительно повернулась и пошла к Эйдану.

— Что ты только что сказал? — зло спросила она.

— Мне очень жаль, вырвалось, — ответил Эйдан.

Сирене хотелось сказать ему, что она не верит ни единому его слову, но она не успела.

— Сирена, — проговорил он, — нам нужно многое обсудить, но, разумеется, не при свидетелях. Если сейчас мы поссоримся, то потом вряд ли помиримся.

Удивленная Сирена молчала.

— Идемте, — протянул Эйдан руку.

Сирена секунду поколебалась. Она понимала, насколько был прав Эйдан. Он ведь собирался возвратить брата. Да и самой Сирене необходимо было узнать, откуда начинать поиски. Однако Сирена проигнорировала протянутую руку. Она не могла позволить, чтобы он прикасался к ней.

— Обещайте мне, что больше не будете пренебрежительно говорить о Волшебном королевстве.

— Посмотрим, — ответил Эйдан, но Сирена осталась упрямо стоять, сложив на груди руки.

— Ну хорошо, не буду, — сказал Эйдан и, взяв Сирену за руку, потащил ее через внутренний дворик.

— Не так быстро, у вас ноги длиннее моих.

— Да, они длинные, — хихикнул Эйдан, но шаг замедлил.

Шли они по дороге, уже знакомой Сирене.

— Мы идем на поле, где вы тренируетесь? — спросила она.

— Нет, гораздо дальше. К тому же у вас нет меча. Кстати, где он?

— В надежном месте.

Сирена опасалась, что любопытные мальчишки найдут волшебный меч, и поэтому положила его на верхнюю полку платяного шкафа под груду полотенец. Этот меч был не совсем уж неодушевленным предметом, и Сирена подозревала, что ему там не очень комфортно.

На Волшебных островах Нуй был либо в руке Сирены, либо в плетеных ножнах на спине. В Данвегане она не чувствовала необходимости постоянно ходить с оружием. Это у себя она была воительницей. Со временем она уже ловила себя на мысли, что обязана отвечать ожиданиям многих, которые восхищались ею и зависели от нее. Здесь же этого не было.

Лишь Фэллин с сестрами видели за образом воительницы женщину. Остальные не видели, да и не знали, что за образом воительницы, которую они уважали, стояла принцесса Сирена, не очень сильная в магии. Однако здесь это не имело никакого значения.

— Боитесь, что я украду ваш крошечный меч? — спросил Эйдан, когда они подходили к стене соснового бора. Под ногами захрустели сосновые иглы и сухие веточки.

Сирена не торопилась с ответом. Она глубоко вдохнула аромат сосен.

— Вовсе нет! Даже если бы вы его взяли, Нуй не подчинился бы вам, и вы вскоре сами вернули бы его мне.

Эйдан рассмеялся, качая головой:

— Вы придумали для меча имя?

Сирена посмотрела на Эйдана и решила не говорить, что этот меч для нее не просто оружие, но и друг.

Эйдан усадил Сирену на большую плоскую плиту, удобную, но холодную, а сам сел рядом и провел ладонью по лицу.

— Запомните, вы одна не поедете в Лондон. Это небезопасно. К тому же вы и без этого можете помочь найти Лахлана.

Сирена удивленно вскинула брови.

— Возможно, вы не заметили, но я уже не та малютка, которую вы знали год назад. Я сама могу позаботиться о себе. А что касается помощи в поисках, то ничего, кроме глаз и меча, я предложить не могу. Я не знаю города.

— Я знаю, что вы изменились, однако не настолько, насколько я вначале подумал.

На сей раз Сирена не услышала в голосе Эйдана торжества за свое открытие.

— Возможно, вы и не знаете Лондона, но вы знаете Лахлана. Может быть, вам удастся увидеть, где он сейчас, даже если вам потребуется помощь магических сил.

— Не понимаю, о каких магических силах вы говорите.

— Лахлан в тот день, когда… вас похитили, все рассказал мне.

«Ну разумеется, он все рассказал Эйдану», — сообразила Сирена.

— Я каждый день пыталась найти его, но не смогла, — ответила она.

Эйдан побледнел.

— Уж не думаете ли вы?.. — начала Сирена, но тут же поняла свою ошибку.

Что бы ни испытывал Эйдан по отношению к ней, их объединяла любовь к Лахлану. Сирена положила ладонь на руку Эйдана.

— Я думаю, что почувствовала бы, если бы он… ушел.

— Думаю, я тоже почувствовал бы, — ответил Эйдан, поглаживая большим пальцем ладонь Сирены.

Сирена вновь почувствовала нежность. Она откашлялась, сбрасывая наваждение.

— Но почему он пошел в Лондон? — спросила она.

Эйдан поморщился:

— Он получил письмо.

— От женщины? — спросила Сирена.

— Почему вы спросили об этом? — произнес Эйдан, пристально глядя на Сирену.

— Не знаю, возможно, потому, что я видела вас и брата всегда в обществе женщин. И постоянно в объятиях…

Сирена умолкла, понимая, что сказала лишнее. Эйдан смотрел на нее, сжав губы.

— Что вы имели в виду? Когда вы нас видели? И где были вы?!

Сирена покраснела.

— Я не хотела говорить. Просто своими привычками вы ничем не отличаетесь от мужчин в нашем королевстве.

— Не обманывай меня, Сирена.

Возможно, Сирене следовало сразу сказать Эйдану, что он не пропустил ни одной юбки. Но это было глупо, поскольку Сирена не считала себя его женщиной. Пусть делает что хочет, ей все равно. Но Лахлан… Если его заманила в Лондон очередная подруга, то она, Сирена, имела право знать это.

— Моргана, моя мачеха, действительно могла возвратить меня сюда по первому моему слову. Но то, что она показывала мне… Ну хорошо, она показала мне вас и Лахлана.

Не в силах продолжать, Сирена взмахнула руками. Эйдан взял ее подбородок в ладонь, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Соблазн заставил вас возвратиться сюда? — спросил он.

Под гипнотически пристальным взглядом Эйдана Сирена почувствовала, как просыпаются, оживают старые, казалось бы, забытые чувства. Эмоции нахлынули на Сирену.

— Да… да, — сказала она, словно убеждаясь в их искренности.

Сирена не видела глаз Эйдана и не могла понять его реакции на это признание. Эйдан смотрел чуть вниз — на губы Сирены. Он переживал то же, и Сирена почувствовала это, когда он провел дрожащим большим пальцем по ее нижней губе. Когда же он посмотрел Сирене в глаза, она увидела в них страсть.

— Но почему, почему?! — проговорил он.

«Потому что я любила вас, вашего брата, потому что не знаю, кого люблю больше». Так выглядел бы честный ответ. Но разве могла она сказать такое Эйдану?! После этих слов он оттолкнул бы ее. Губы Эйдана прижимались к ее разгоряченной щеке и шептали в самое ухо: «Скажите же».