Очаровательная скромница - Джулия Энн Лонг Страница 54

– Видишь? – торжествующе проговорила Мария. – Здесь очень весело.

Феба не могла не согласиться, хотя ей не очень нравилась всеобщая театральность.

Сначала какие-то красивые джентльмены принесли им миндальный ликер. Потом другой, тоже красивый джентльмен, пожелавший превзойти конкурентов, принес шампанское, и Феба сделала глоток. Вино оказалось вкусным, и она сделала еще три глотка.

Феба нисколько не завидовала Лизбет, которая стала королевой бала. При желании прелестная аристократка могла бы выставить свои танцы на аукцион и выплатить национальный долг. Ведь уже через несколько минут после прибытия ее бальная карточка оказалась заполненной.

Мисс Вейл взглянула на свою карточку, еще раз прочитала имена кавалеров, желавших с ней танцевать, и поняла, что сохранит ее на всю оставшуюся жизнь, вне зависимости от того, что ее ждет впереди.

И впервые в ее душу закралось сомнение: а стоит ли ей ехать в Африку?

Когда она снова подняла глаза, оказалось, что сестры Силверторн и Лизбет куда-то упорхнули или их унесла толпа. А прямо перед ней стоял маркиз Драйден. И совершенно неприлично таращился на нее.

Это нехорошо. Плохо. Ужасно. Отчаяние в ее душе боролось с радостью. Джулиан, как всегда, был одет в черное и белое, и не сливался с толпой, а, наоборот, выделялся на фоне многоцветья ярких красок. И неожиданно все вокруг показалось нелепым и неважным. Он был единственным настоящим мужчиной в зале.

Феба смутилась и отвернулась. Она испугалась, что, несмотря на всеобщую суету и шум, кто-то может заметить взгляд, которым они обменялись. Охватившее его напряжение было настолько сильно, что его, казалось, можно было потрогать руками. Она знала, что не должна разговаривать с Драйденом наедине. И дело не только в том, что она молодая незамужняя леди. Главное, что он – маркиз Драйден, каждое слово, каждое движение которого впоследствии будет описано в бульварной прессе.

Феба решила, что надо бежать, но, когда речь шла о маркизе, ее тело не подчинялось приказам разума.

Джулиан наблюдал за мисс Вейл довольно долго, а потом обнаружил, что медленно идет к ней, словно его тянули за веревочку. Как по заказу, его друзья скрылись в толпе.

Мисс Вейл… Феба смотрела на него, словно луна с неба. Она была неповторима, ни на кого не похожа – а ведь в зале собралось несколько сотен женщин, среди которых было множество красавиц. Ну что с ним не так? Почему ему хочется смотреть только на нее одну? Она ведь даже не красавица!

И Джулиан замер перед ней.

– Не ожидал встретить вас здесь, – сказал он.

– В Лондоне или на этом балу?

– В Лондоне на балу. Мне казалось, вы собирались в Африку. Мы даже попрощались.

Видимо, он все еще не мог забыть, что его отвергли.

– Меня пригласили к себе сестры Силверторн. И я решила воспользоваться моментом. Они представили мне очень много красивых молодых людей, и некоторые пригласили меня танцевать.

Она сообщила об этом с ироническим вызовом и посмотрела прямо в глаза. Но только ей не удалось скрыть удовольствия. Феба была опьянена успехом и радовалась этому.

– Правда? – Джулиан почувствовал, что его раздирают противоречивые чувства. С одной стороны – радость за нее, с другой – жгучая ревность.

– Да. – Неужели он решил, что она лжет?

– Им повезло.

– Они все говорили мне то же самое, – с вызовом сообщила Феба. – И делали комплименты вот этому. – Она тронула цветок в прическе. – Почему-то все посчитали его чрезвычайно оригинальным. А я всего лишь взяла его из вазы в своей комнате.

Пауза.

– Как долго вы будете в Лондоне, мисс Вейл?

– Две недели. Думаю, меня пригласили именно на этот срок.

– Кто присматривает за Харибдой, пока вы в Лондоне?

– Я привезла его с собой. Почему вы задаете так много вопросов, лорд Драйден?

Джулиан знал, что у Силверторнов живут попугай и маленькая собачка, которую леди Силверторн постоянно таскает с собой, как ридикюль, и мысленно вознес молитву Всевышнему.

– Вы заметили, лорд Драйден, что почти у всех молодых мужчин теперь… прядь на лбу?

Они были везде. Даже некоторые господа зрелых лет изменили прическу, если, конечно, у них для этого хватало волос.

– Заметил, – мрачно буркнул Джулиан.

– Интересно, неужели все они пострадали от удара в лоб шляпы?

И без того мрачный взгляд Джулиана стал злобным.

– Этой прическе необходимо дать название. К примеру, «Тайный поцелуй Драйдена». Или, может быть, просто «Шишка Драйдена»? Как вы считаете?

– Знаете, что мне в вас больше всего нравится, мисс Вейл? – проворчал маркиз. – Вы как никто другой умеете вовремя напомнить о самом счастливом времени в моей жизни.

Феба постаралась скрыть улыбку, но тщетно.

– Но ведь это хорошо.

– Вы так считаете, потому что сами явились тому причиной?

Неоднозначная фраза.

Внезапно какая-то дама закружилась по залу, а ее партнер упал на колени. Где-то на краю зала ее кто-то подтолкнул в обратном направлении и она, все так же кружась, вернулась.

– А это вальс Драйдена! – в полном восхищении пробормотала Феба.

Джулиан медленно покачал головой.

Скажите, милорд, что вы чувствуете, зная, что люди настолько восхищаются вами, что даже стараются подражать?

– Восхищаются мной? Мне кажется, что я – грифельная доска, на которой они могут писать собственную трактовку увиденного. И не важно, что именно я сделал.

– Вы зрите в корень, – после короткой паузы сообщила Феба.

– Простите, мисс Вейл, но я пришел с другой целью и должен задать вопрос раньше, чем окончится музыка. Не окажете ли вы мне величающую честь…

– О, я вынуждена перебить вас, милорд. Боюсь, что никак не смогу. Понимаете, у меня уже расписаны все танцы.

Маркиз запнулся.

– Вы серьезно?

Феба попыталась принять высокомерный и немного скучающий вид, но не преуспела, поскольку искренне радовалась своему успеху. И маркиз был единственным человеком в мире, которому она могла доверить свои мысли. Только он мог ее понять.

Затруднительная ситуация. Однако все раздражение и неприятие и желание мгновенно отступили, и теперь они были друзьями, и он гордился ее успехами. В какой-то момент он перестал быть властелином собственных эмоций.

– Я сама удивилась, – неуверенно призналась Феба. – Но джентльмены хотели танцевать именно со мной. Возможно, увидели новое лицо?

– Нет, это потому что вы красивая и особенная.

Глаза Фебы на мгновение расширились. Потом она покраснела, почти сразу побледнела и снова стала пунцовой. И отвернулась.