Весна для репортера - Максим Замшев Страница 54

Автомобиль тронулся с места.

– Тебе повезло, что дядя Крис – нейрохирург. Мозги людям чинит только так. Светило!

– Неудобно, что сдернули человека на ночь глядя…

– Не беспокойся. Здоровье дороже.

– Думаете, у меня не в порядке с мозгами?

– В любом случае надо, чтоб тебя осмотрел врач. В больницу тебя без паспорта, скорей всего, не возьмут. – Я кивнул. – Так что не ерепенься.

Мне приносил физическое страдание каждый, даже самый незначительный толчок. Я старался принять такое положение, чтобы меня трясло как можно меньше. Проклятые московские дороги…

Коля снимал в Измайлове однушку, чтоб не ездить каждый день на работу из Серпухова. Доставив меня в квартиру, мои спасители повели себя как настоящие медицинские волонтеры. Они помогли мне раздеться. Дали обезболивающее. Уложили. Чтобы я не мерз, Николай пожертвовал свою пижаму. Очень, кстати, мягкую и удобную.

– Мне так неловко, что я принес вам столько хлопот. Я не…

– Не ной, – по-хозяйски прервал меня Васькин. – Если бы мы не хотели тебе помочь, нашли бы способ вежливо отказаться. Но это было бы такое свинство, что я бы до конца дней себе не простил.

Коля ушел в кухню и вскоре загремел там посудой.

Мы остались вдвоем с Кристиной. Я лежал, она сидела в кресле напротив кровати.

– Как там на канале? Все проклинают меня? Как Кабанов? – Я постарался ничем не выдать своего отношения к шефу.

– Как ты понимаешь, день у него был неспокойный. Но если ты не врешь и тебя действительно оговорили, то скоро ему станет совсем жарко. Он же тебя перевел из редакторов в ведущие, чем всех шокировал, да еще и отправил в самое пекло. Теперь его спросят, почему. Ты-то сам ответишь на это?

– В данный момент нет.

– Ну вот видишь. Проклинают ли тебя? До меня ничего такого не доносилось. На канале много других забот, кроме тебя. Ты уж извини. Обсуждают, конечно. Кто верит, кто нет. – Кристина сидела, закинув ногу на ногу. На ней были темные сетчатые колготки и довольно короткая синяя юбка.

– Босс велел тебе сегодня не пускать меня к себе ни под каким видом?

– Ну да.

– Прости еще раз, что обругал тебя.

– Проехали. Какие у тебя у самого мысли насчет того, кто тебя подставил?

– Нет никаких мыслей.

– Уверена, ты найдешь способ доказать свою непричастность.

Я мысленно поблагодарил ее, что она на моей стороне. Даже если Коля настоял на этом. Желал ли я Кабанову неприятностей? Трудно сказать.

Коля вернулся к нам. Он принес чай и поставил две кружки на маленьком столике возле меня. В следующий заход он притащил еще одну кружку и кучу разных сладостей.

– Надеюсь, тебе это можно.

– Спасибо. Почему же нельзя?

Обезболивающее начинало действовать. Я подтянулся на подушках, чтобы было удобней чаевничать.

– Всю жизнь ем сладкое и никогда не толстею, – не без гордости отметил Васькин. – А Крис вон после шести вообще ничего не ест. Как чувствуешь себя?

– Честно говоря, бывало лучше.

– Неудивительно. Хорошо, что жив. А это точно обычные гопники? Ничего больше?

– Кто его знает…

– Сейчас, как мне думается, есть немало людей, которые дорого дадут, чтобы ты исчез.

– С чего ты взял? С ума, что ли, сошел? – Я чуть не вылил чай на себя.

– Сам посуди. Если тебя подставили, то тем, кто все это изобрел, ты теперь здорово мешаешь. Ежу понятно, что ты примешься доказывать свою невиновность.

– Но я же ни от кого не скрываюсь. Думаю, ты нагнетаешь…

В прихожей зазвучала мягкая трель звонка домофона.

– А вот и дядюшка. – Кристина порхнула к двери. – Как он быстро!

Пока она нажимала кнопки, чтобы впустить гостя, Коля тихо поведал мне:

– Обожает его. Он ей в свое время отца заменил. Исключительный мужик. Сам увидишь.

– А вы давно вместе? – не выдержал я.

– Долгая история. У нас новый этап сейчас. Тсс… Идут.

Любопытно, что о его личной жизни я ничего не знал, хоть мы были довольно долго на виду друг у друга. Моя невнимательность или его скрытность? Не имеет значения. Тем более, как выяснилось, от меня не так уж трудно что-то утаить, а обмануть легче легкого. А я ведь мнил себя человеком если не умудренным опытом, то уж точно не лишенным проницательности.

Вслед за Кристиной в комнату вошел невысокого роста человек, широколицый, румяный, со щегольской бородкой, в уютном шерстяном свитере. Он напоминал докторов из советских фильмов.

– Ну-с! Вы у нас пострадавший?

Крис пододвинула ему стул, и он сел рядом со мной.

– Голубушка, – обратился он к племяннице. – Я свой чемоданчик оставил в прихожей. Будь добра, принеси. Меня зовут Сергей Викторович. А вы, как мне сказали, Юрий…

– Да.

Доктор очень подробно осмотрел меня, осведомился в деталях о моих ощущениях, измерил давление, пощупал голову со всех сторон, долго заглядывал в зрачки, просил следить за пальцем.

– Вам повезло. Сотрясение мозга есть, но легкое. Постарайтесь соблюдать постельный режим. И таблеточки я вам кое-какие порекомендую. Кристина, дай мне листочек. Я напишу.

Он что-то черкнул и отдал племяннице.

– Лучше купить эти лекарства как можно скорее. Главное для вас, молодой человек, покой. Минимум напряжения и волнений. Через пару дней все наладится.

– Неужели?

– Только при условии, что вы будете добросовестным пациентом.

– Спасибо вам.

– И никакого телевизора и чтения. Ясно?

– Ясно.

Коля и Кристина пошли проводить Сергея Викторовича. До меня доносился из коридора звук их голосов, но разобрать, о чем они говорят, я не смог.

Телефон подал сигнал смс. Я возликовал. Нина! Но все оказалось еще интересней. Эсэмэс от отца: «Позвони». От вибрации мобильника легкая салфетка на тумбочке немного сдвинулась. Наконец-то.

Я сжал кулаки, подержал их так несколько секунд, чтобы собраться, потом набрал отцу. Он ответил сразу же.

– Хорошо, что позвонил. Где ты? – Тон самый обыденный. Вот это да…

– У друзей. Прости, что не предупредил. – Подыграю ему: он наверняка действует по какому-то плану.

– Ну ты даешь! Уже двенадцать почти. Мы уж чего только не думали… – Он издевается, что ли, надо мной?

– Так получилось. Я как-то на время не смотрел.

– Мать волнуется. Лариса тоже. Да и я…

Ларис волнуется. Какая прелесть! Он из-за этого, что ли, позвонил?