Я тебя люблю, и я тебя тоже нет - Соня Адлер Страница 55

Кирка кивнула. Я улыбнулась:

— Спасибо тебе.

— За что?

— Ты меня любишь? — Да.

Я снова долго-печально посмотрела на нее. Улыбнулась.

— Хорошо. — Я поднялась и, подойдя к ней, на клонилась, скромно поцеловав возле губ. Кирка рванулась поймать мои губы своими, но я уже отстранилась. — Ладно, Кир, пойдем, уже поздно. Завтра, значит, увидимся.

Кирка снова кивнула и тоже поднялась. Я молча-торжественно собралась, и мы вышли.

— До завтра?

— Да.

И пошли каждый на свою остановку. Я с любопытством ждала следующего вечера. Кирка пришла, когда у меня в комнате зависали Тошка с его другом. Мы вчетвером убили пару часов, а потом разошлись парами.

Мы топтали мокрый снег и молчали. Я поняла, что мне придется помочь.

— Ну, что ты решила?

Кирка еще протопала несколько шагов и вздохнула:

— Я не могу бросить Ядвигу.

— Понятно.

Больше не было смысла говорить. Я вытащила сигарету и закурила на ходу, словно сигаретным дымом пытаясь вытолкнуть Кирку из моего пространства. Но она не ушла:

— Может, мы будем с тобой встречаться… так?

— Зачем?

— Ну… я не могу без тебя.

— Что?? — Я рассталась с сигаретой. — Так, я не понял, ты мне что предлагаешь?

— Встречаться…

— В смысле, трахаться??

— Ага. — Она кивнула.

— Весело, однако, — это было настолько неожиданно, что удивление опередило гнев. — Интересно, а Ядвига об этом будет знать?

— Нет, нельзя… Она не переживет.

— Как мило! — Скорее всего, я должна была оби деться, но тут из недр сознания попер гнев. — Ты соображаешь, что ты говоришь? Ты понимаешь, что оскорбляешь меня?!

— Нет…

— Что — нет??

— Не оскорбляю.

Я резко остановилась. Кирка по инерции сделала пару шагов и тоже притормозила неуверенно. Она не смотрела на меня.

— Так, дорогая, ты видишь эту дорожку? — Я пафосно протянула руку, сжигая Кирку гневным взглядом.

— Вижу, а что?

— Так и топай по ней!

Кирка несмело взглянула на меня и снова спрятала глаза.

— Давай, любимая, не тормози! — И я, развернувшись, пошла в другую сторону, дрожащими пальцами пытаясь вытащить сигарету из пачки. Теперь стало обидно. До слез.

На следующий день снова позвонила Зулька. О, господи, точно — зануда! Что ей от меня надо???

— Ты не приедешь? — Голос ее был глухой, без оттенков. Как в затишье перед бурей.

— Зуля, я не могу пока.

— А ты хочешь приехать? Я приеду сама! Ирка, давай я приеду!

— Не надо… я не знаю. Зуля, ты прости… но я не уверена, что у нас с тобой может быть… продолжение. Извини.

Там зависла пауза.

— Зуля, ты пойми…

И меня оборвал резкий всхлип в трубку:

— Я тебя бросаю! — Она стала захлебываться рыданиями. — Я решила тебя бросить, слышишь?!

— Зуля, послушай… Зуля…

— Я тебя бросила!!! — И послышались гудки.

— Зуля!

…Я осталась сидеть на корточках с пустой трубой в руке. Хех, не было сил подняться. Да и за чем?..

Мы с Тошкой напились.

У Тошки тоже случился разрыв в любовных отношениях, так что мы с ним совпали. В реале нас никто не ждал, и я утянула Тошку за собой в Сеть.

В нет-кафе привычно не удивились нашему состоянию, и мы уселись за машины. Было две свободных рядом, и мы расположились спиной друг к другу, нырнув каждый в свой сайт.

Я зашла в чат, параллельно загрузив почтовый ящик.

Увидев в чате Чуду, я кинулась к ней. И с досадой заметила, что она более увлечена разговором в руме с Сантой. Блин! Это был, показавшийся мне пустым, треп о меню на ужин. Домашний ужин. Семейный. Бредятина… Обиженно затормозив свои мессаги к Чуде, я вернулась к ящику и увидела там письмо от Брызги. Стукнув мышью по адресу, я стала ждать его проявление на экране. Тут меня окликнул Тошка:

— Ира! Ир, прочитай!

Я обернулась, на Тошкином мониторе висело письмо от его ушедшей накануне «любви». Прощальное. Прочитав, я похлопала Тошку по плечу:

— Ничего, Тошка, не переживай. Пошли они все! — И вернулась к своему экрану.

А там уже раскрылось письмо от Брызги. Всего несколько строк. Н-да…

— Тошка! Прочти…

«Я так не могу. Мне больно, понимаешь? Желаю тебе счастья!»

Это всё.

В чате продолжалось семейное воркование Чуды и Санты. Я не могла на это смотреть. И вышла.

Мы с Тошкой уныло тащились по опустевшим улицам. От сырого воздуха было зябко и не спасало никакое количество одежды.

— Ну и слава Богу! — выдохнула я. — Ну и хорошо! Одной лучше, Тошка! Одной лучше…

— Точно!

— Теперь свобода!

Мы вышли на автобусную остановку и замолчали.

— Тошка, иди, не жди моего автобуса.

— Да я уж провожу…

— Ну, как хочешь.

А мне хотелось почему-то избавиться от Тошкиного общества. Я обрадовалась, увидев свой маршрут, и натянуто-приветливо отмахнув Тошке рукой, быстро спряталась в салоне автобуса.

Я впала в нервную спячку, откуда время от времени меня выдергивало виртуальное общение с Чудой. Больше ни с кем общаться мне не хотелось. Я бросила флиртовать в чатах, не отвечала на письма, и их поток стал иссякать. В обмелевших ящиках я вдруг обнаружила оставшееся без ответа письмо моей подруги. Если сказать точнее, друга. На протяжении двадцати лет ближе друг друга у нас с ней никого не было. Даже, после того как она вышла замуж и нарожала детей. А потом уехала в совсем уж дальнее зарубежье. Она прощала мне такие свинские вещи, за которые мне стыдно по сей день. Она меня понимала.

Наша переписка была постоянной, хотя и прерывалась периодами, когда меня уносило вихрями жизни, а ее одолевали житейские проблемы на новом месте обитания.

Я открыла ее письмо, перечитав. А потом накатала свое. Огромное. Все, как всегда, рассказывая ей. Мне стало легче.

К католическому рождеству я получила от нее открытку.

«Ирка, привет!

С Рождеством тебя и твоих близких.

Желаю тебе в Новом году начать жить!

А не бежать, кричать и мучиться…

Я тебя люблю.

Целую, твоя Ирка.»