Покорность ей к лицу - Ширли Басби Страница 55

— Да, я знаю, — напряженно ответил Маркус. Он слишком хорошо помнил ярость и боль, которые переполнили его сердце, когда он услышал об этом. Барон радовался и смеялся, без умолку рассказывал о будущем внуке, а сам он не знал, куда деваться, и хотел раздробить стену кулаком. Маркус глубоко вздохнул: — Барон даже дразнил Роберта увальнем, потому что тот не спешил подарить ему наследника.

— Ты же понимаешь, в то время мы и понятия не имели, что Эдмунд в конце концов станет наследником титула, — искренне сказала Изабел. — Мы считали, что у Роберта и его жены Джорджины еще будут дети. Даже когда Хью умер и мы с Эдмундом вернулись в Англию, я, как и все, ждала, что у них родится ребенок. — Она улыбнулась воспоминаниям. — Помню, как все радовались, когда Джорджина объявила, что беременна. Эдмунд очень хотел двоюродного братика или сестричку — товарища для игр, барон с восторгом ждал рождения еще одного внука. Он надеялся, что будет мальчик и что когда-нибудь он унаследует его титул и земли. — Никто не знал, что Роберт, Джорджина и их нерожденный ребенок погибнут в том кораблекрушении и Эдмунд останется единственным наследником.

Осмыслив все это, Маркус подумал, что если бы он, упаси Боже, оказался на месте Хью, то поступил бы точно так же: постарался уберечь сына от расплаты за ошибку отца и любимую женщину от позора в глазах общества. Он не винил Хью за то, что гот хотел защитить Розанну и укрепить положение сына. А что касается того, что Эдмунд станет следующим бароном Мэннингом, то тут Изабел права: никто не мог предвидеть, что Роберт с женой и нерожденным ребенком трагически погибнут. Он, нахмурившись, созерцал свои босые ступни, видневшиеся из-под пол халата. Он хотел бы выплеснуть на кого-то гнев, вменить Хью в вину все потраченные понапрасну годы, но не мог. Возможно, Изабел солгала всем, выдала чужого ребенка за своего — но что она сделала неправильно? Розанна Холфорд была более чем достойной партией для Хью, и если бы они поженились, Эдмунд стал бы законным внуком барона, законным наследником титула. Кто пострадает, если он поддержит эту ложь?

Маркус подумал о Гаррете Мэннинге, но потом отбросил эти соображения. Гаррет и без того достаточно богат, не нужны ему земли и титул барона. Конечно, титул ему польстил бы, но насколько Маркус его знал, для Гаррета это не имело особого значения.

Маркус сделал глоток бренди. Он понял вдруг, что выбор уже сделал — в тот момент, когда уничтожил свидетельства девственности Изабел. Он улыбнулся. Вряд ли имеет смысл жаловаться, что жена девственница.

Изабел не сводила с него полного страдания взгляда:

— Что ты намерен делать?

Маркус нежно улыбнулся:

— Ничего. Абсолютно ничего. Для всех — в том числе и для меня — Эдмунд по-прежнему твой сын.

Изабел расплакалась.

— О, Маркус! Спасибо! Ты даже представить не можешь, как я боялась… — Ее голос оборвался от слез, она могла только смотреть на него огромными глазами, в которых читалось невероятное облегчение. Столько лет она прожила в страхе, что тайна будет раскрыта, и наконец освободилась от него.

Маркус подавил ругательство и отставил в сторону стакан, притянул ее к себе:

— Тише, тише… — Он аккуратно потряс ее за плечи. — Дурочка ты… Как ты могла поверить, что я сделаю что-то во вред тебе или Эдмунду? — Он поймал ее слезинку на палец. — Я ведь тоже его люблю. Я меньше всего на свете хочу, чтобы он прожил жизнь с клеймом ублюдка или чтобы радость угасла в глазах старого барона.

Изабел, всхлипывая, спрятала лицо у него на груди.

— Я доверяла тебе, ты же знаешь. Просто я так долго носила это в себе, что н-не представляла, что д-делать дальше. Хью и Розанна умерли, мне не с кем было поговорить. — Она подняла на него влажные от слез глаза. — Я пообещала Хью и Розанне, — проговорила она глухим голосом. — В тот день, когда она умерла, мы с Хью поклялись друг другу, что никто никогда не узнает правды. Что для всех Эдмунд будет нашим ребенком.

Маркус поцеловал Изабел в лоб и опустился в кресло, не выпуская ее из объятий.

— Розанна умерла при родах? — спросил он.

Он не увидел, скорее, почувствовал, что она кивнула.

— Роды были очень-очень трудными. — Она задрожала, и он крепче сжал руки. — Столько крови… Она очень боялась и ужасно мучилась. Нам помогал врач, мистер Эванс, но он ничего не мог сделать. Ей на долю выпал тяжкий и долгий труд, и когда Эдмунд родился, она была совсем измождена. Мы дали его ей, она поцеловала его, попросила, чтобы я поклялась, что никогда никто не узнает правды, и ее душа покинула тело.

— Как вам удалось скрыть происходящее? Ты же встречалась с коллегами и друзьями Хью, с нашим дорогим майором Уитли?

Изабел покачала головой:

— Нет, до рождения Эдмунда — нет. Мы решили, что Эдмунд будет моим сыном, и через несколько дней после нашего прибытия в Бомбей Хью увез нас в высокогорье, где мы могли жить уединенно и не беспокоиться об англичанах, живущих в индийской столице. В первые месяцы Хью ссылался на то, что я очень плохо себя чувствую, чтобы принимать гостей, но как только ребенок родится, я вернусь в Бомбей и с радостью со всеми познакомлюсь. — Чуть-чуть успокоившись, она положила голову ему на плечо и продолжила: — Смерть Розанны едва не убила Хью. Мы очень тихо похоронили ее возле дома, где жили, Хью владел несколькими сотнями акров земли. Знакомым в Бомбее он сообщил, что компаньонка, которая приплыла из Англии со мной, скоропостижно умерла от одной из местных лихорадок. Это стало для него кошмаром. Он потерял любовь всей своей жизни, но ему приходилось делать вид, что все чудесно и он с радостью и нетерпением ожидает рождения первенца. — Изабел смотрела куда-то вдаль. — Когда мы хоронили ее, он так отчаянно горевал, что я боялась, что он бросится в могилу вместе с ней. Я знаю, что только то, что Эдмунд остался жив, удержало его. — Изабел выпрямилась, вытерла слезы и продолжила уже более спокойным, окрепшим голосом: — Нас пугало, что Эванс знал, что мать ребенка умерла, но мы ничего не могли с этим поделать. Неразговорчивый доктор жил уединенно и редко уезжал из этих мест, на это мы и надеялись. Даже если бы он и рассказал кому-то правду, то все равно было бы его слово против нашего. А зачем мне выдавать сына чужой женщины за своего? — Она вздохнула. — Мысли о нем не давали нам покоя, но мы не хотели все усугублять, предлагая ему деньги за молчание. Просто надеялись, что судьба нам поможет.

— Рискованно.

— Очень. Но в то время мы не придумали способа уменьшить риск.

— А ты не думаешь, что Уитли с ним встречался? Может быть, Эванс и рассказал ему что-то такое, что навело его на твой след?

Она покачала головой:

— Нет, я почти уверена, что это невозможно. На следующий год после тех событий Эванс утонул при переправе через реку. Насколько я знаю, их с Уитли пути никогда не пересекались.

То, что Эванс знал правду, беспокоило Маркуса, но он подозревал, что если бы Уитли с ним действительно встречался и разговаривал и узнал бы, что ребенка родила не жена Хью, а ее компаньонка, он был бы настойчивее в своих преследованиях. А так в его действиях не чувствуется особой уверенности.