Экстаз - Николь Джордан Страница 56

— Что вы здесь делаете? — повторил Келл, недовольно глядя на Рейвен.

— Просто мне интересно, — ответила она с простодушием ребенка. — Я никогда не видела помещения для азартных игр.

— Я уже говорил вам, здесь не место для молодых леди.

Она вздернула брови.

— Вы рассуждаете точь-в-точь как моя тетушка Кэтрин. В самом деле я нарушаю, по-вашему, какие-то правила приличия? Мне казалось, вы шире смотрите на многие вещи.

Это действительно так? — спросил себя Келл. Нет, — ответил он на свой вопрос. Будет лицемерием признать, что он не хочет ее появления здесь из-за того, что кто-то сочтет это неприличным. Дело совсем не в этом. Но в чем же?.. Наверное, в том, хоть и не хочется себе признаваться, что ему требуется место… угол, убежище… где он мог бы чувствовать себя совершенно свободным от мыслей о ней, где не опасался бы ее внезапного появления, где не витала бы ее тень, каждую минуту грозящая обратиться в зрительный образ, в явь… Она что-то говорит, эта женщина?

— …Кроме того, — говорила Рейвен, — насколько я поняла Эмму, в вашем клубе бывают и женщины. Я говорю о тех, кто приходит ради игры.

— Да, — неохотно согласился он, — бывают. Но те, кто не боится за свою репутацию или попросту махнули на нее рукой. Однако вы так и не ответили мне толком, зачем сюда пожаловали.

— Если честно, то хотела срочно поговорить с вами. И сказать спасибо: я узнала, что ваш брат уже уехал.

Он сухо кивнул.

— Хорошо. Ваша благодарность принята. Всего наилучшего. Я провожу вас до выхода.

Рейвен сумела перевести раздражение в кокетливую шутку.

— Не можете же вы так, при всех, отделаться от меня и подорвать тем самым уверенность людей, в нашем безоблачно-счастливом браке?

Его глаза сузились. Она позволяет себе иронизировать? Впрочем, она позволяла и раньше, но сейчас почему-то его это сильно задело.

— Вынужден снова напомнить вам, миледи, — начал он, — о сути нашего соглашения. Когда я имел честь сопровождать вас на бал к Уиклиффам, вы обещали больше не просить меня ни о каких совместных визитах в дома нашей благородной знати. Я уже…

— Не об этом речь! — перебила она его. — Я хотела поговорить с вами о судьбе вашего клуба. Вы слышали о войне, которую объявил вам Холфорд? Ощутили уже ее результаты?

Он не скрыл удивления от ее вопроса, от ее осведомленности.

— Да, я знаю, — коротко ответил он.

— Но ведь нужно что-то делать! — воскликнула она, вызвав у него еще большее удивление: зачем ей интересоваться всем этим, да еще так живо?

— Что делать? — машинально повторил он.

— Как что? Пресечь в корне слухи, которые пошли уже гулять! Мы должны…

Теперь он прервал ее.

— Зачем вы говорите «мы»? Какое вам может быть дело до всего этого? И потом. Я сомневаюсь, что слухи и толки можно как-то остановить, если они уже пошли гулять по свету. Я, во всяком случае, не умею этого делать.

— Вам помогут! Лорд Вулвертон уже предложил свою помощь. Он поговорит с кем возможно. А вам он советует самому побольше общаться с теми, кто заправляет общественным мнением, чтобы…

С гримасой отвращения Келл затряс головой.

— Я не хочу с ними общаться! Не хочу принимать благодеяния от Вулвертона и от других!

Какой упрямец! Это уже просто глупо..

Рейвен была искренне возмущена его твердолобостью. Зачем отказываться от помощи, тем более что сам эту помощь оказываешь?.. Какие странные все-таки люди на этом свете!

— Никакое это не благодеяние со стороны Джереми, — сказала она. — Он говорил, что сделает все, что сможет, ради меня, если хотите знать. Хотя к вам он относится с куда большей симпатией, чем вы к нему. Но не в этом дело… — Ей пришел на ум новый довод. Как все-таки трудно с этими гордецами! — Вы-то сами разве не помогаете другим? Эмма только что рассказала мне об этом уличном мальчишке, который здесь у вас… Я видела его.

Келл поморщился. С женщинами просто невозможно: из всего они делают событие, все превращают в предмет обсуждения.

— Спасибо за заботу, Рейвен, — произнес он, — но, право, не стоит вторгаться в мои дела.

— Хорошо, я не буду.

«Только не надо обижаться, — сказала она себе, — иначе я ничего не добьюсь».

— Я понимаю, — продолжала она, — причину, по которой вы презираете высшее общество, но ведь сейчас речь о другом. Ваш клуб в опасности.

— Это не должно вас касаться, леди…

— Но к сожалению, касается, Келл. Ведь причина ваших неприятностей — я… то, что вы женились на мне. И вы это прекрасно понимаете. Поэтому я не могу делать вид, что мне это безразлично, не могу не пытаться помочь. Стоять в стороне.

— Я уже сказал: мне не нужна ваша помощь.

В красивых голубых глазах появилось выражение истинного страдания. Безысходности. Отчаяния.

— Не понимаю, — выкрикнула она, — отчего вы так мучительно упрямы!

Он тоже испытывал что-то сродни отчаянию. Почему она не уйдет, не оставит его в покое? То, что она находится так близко от него, уже мучительно! Соблазн, который не должен быть претворен в жизнь, ибо ничего не изменит в их отношениях — лишь сделает их еще более напряженными. То, чего он от нее хочет, невозможно без любви, без того, что называется настоящим чувством. Если его нет ни с одной, ни с другой стороны, то его не заменить ничем… И значит, остается одно — избегать общения. Тем более в такой непосредственной близости, как сейчас… Нужно, чтобы она ушла как можно скорее. Но как это сделать? Не вытолкать же ее силой?.. Нет, конечно, не силой, но словами. Не грубыми и оскорбительными, однако такими, после которых она бы ушла…

— Есть одна вещь, дорогая, — сказал он спокойным, ровным тоном, — которую я бы хотел от вас.

Она вскинула голову.

— О, и что же это такое?

— Как? Вы не догадываетесь? — Он подошел к ней почти вплотную, протянул руку, коснулся ее груди. — Интимные отношения. Вы могли бы удовлетворять мои плотские желания.

Она отпрянула, у нее прервалось дыхание.

— Вы… — начала она.

— Вижу, вас шокировали мои слова, леди. Вы даже ненадолго лишились дара речи.

Она пропустила мимо ушей его язвительность и, взглянув гму прямо в глаза, простодушно спросила:

— Вы в самом деле хотите, чтобы между нами были такие отношения?

«Конечно!» — хотелось ответить ему, однако слова он произнес прямо противоположные.

— Нет, — сказал он, — я вполне удовлетворен условиями нашего соглашения. По которому каждый из нас свободен и не может ничего требовать или ожидать от другого.

— Вы это повторяете уже не раз, но я не понимаю, зачем же тогда говорить на эту тему. И отпускать шутки.