Когда любовь рядом - Джулия Росс Страница 56

Сара растерянно смотрела на литую фигуру Гая. Вскочив на сильную лошадь, которая сразу загарцевала под ним, он направил ее вперед.

Сара была ошеломлена собственной наивностью. И она еще думала, что женщина может отдаться такому человеку, как он, и не стать тут же его рабой! Она и без того была отчаянно, безнадежно влюблена в него, но вчера ночью – в момент слабости, острой потребности или безумия – она принесла ему в дар свою душу, после чего он решил, что обязан предложить ей руку и сердце.

Она ничуть не сомневалась, что Гай говорил серьезно: в тот момент он любил ее так же, как и она его. Однако он чувствовал то же самое по отношению к любой женщине, с которой спал, в том числе к Рейчел.

Хотел Гай Деворан или нет, он никогда не мог бы обзавестись любовницей, не выковав нерушимых цепей страсти, которые привязывали к нему женщину навеки. После того как они предались любовным утехам, Рейчел тоже должна была потерять душу и свободу: как-никак они с Гаем жили вместе в доме с трубами в Хэмпстеде более двух месяцев. Так что могло случиться? Что заставило Рейчел покинуть его?

Не в состоянии сидеть в бездействии и распалять, воображение картинами того, как Гай разделял ложе с Рейчел или Миракл, Сара надела плащ и вышла под проливной дождь.

Вскоре она дошла почти до конца порта; здесь мощеные улицы кончились, и началась грязь. Сельские домики стояли то там, то тут среди огородов и плодовых садов.

Дождь кончился, и Эллен, идя в нескольких шагах позади нее, несла сложенный зонтик.

Слабый водянистый солнечный свет просочился на убогую кровлю коттеджа, когда Сара подошла к передней двери и постучала дверным молотком. Можно было не сомневаться: это именно то место, которое она искала. Миловидная женщина открыла дверь и вопросительно посмотрела на Сару.

– Миссис Сискин?

– Совершенно верно, мэм! – Светло-ореховые глаза с интересом рассматривали гостью. – Чем могу быть полезной?

– Как я поняла, вашу сестру звали Бесс Мидуэй и ее похоронили на кладбище у церкви Святого Михаила прошлой весной?

Ореховые глаза на мгновение потемнели.

– И кто же это вам сказал, мэм?

– Миссис Лейн с Купер-стрит сегодня утром, – пояснила Сара. – Ваша сестра принимала там ребенка у моей кузины, и мне хотелось бы узнать… Нельзя ли с вами поговорить?

Миссис Сискин закудахтала как наседка.

– Проходите в гостиную, дорогая, сейчас у меня не очень-то много гостей. – Она быстро глянула на Эллен, которая стряхивала капли дождя с зонтика. – Ваша горничная может выпить чаю на кухне с моей Урсулой, если хочет.

Сара прошла вслед за хозяйкой дома в уютную маленькую комнатку, окна которой выходили в сад. От деревьев шел легкий пар, наполняя воздух запахом сырости.

– Так что же вы хотите узнать? – спросила миссис Сискин, протягивая руку к горячему чайнику. – Бесс умерла здесь, в этом доме, помилуй ее, Господи, но до этого она помогла появиться на свет стольким детям, что я почти всех забыла.

– Возможно, в этом случае… Рейчел – моя двоюродная сестра, и она очень красивая, поэтому ее все запоминают. Волосы у нее – чистое золото, а глаза глубокого синего цвета, как самый лучший бархат. Вашу сестру вызвали к ней год назад, в марте. Она никогда не рассказывала вам о такой леди?

Миссис Сискин насторожилась.

– Ну, – наконец сказала она, глядя на фарфоровый чайник, – не знаю, что и сказать. Как, вы говорите, ее звали?

– Моя кузина назвала себя миссис Грейл, но она была не замужем. Не рассказывала ли миссис Грейл вашей сестре что-нибудь об отце ребенка?

Миссис Сискин поставила чашку на блюдце так резко, что оно задребезжало; подбородок ее задрожал, будто она собралась заплакать.

– Это было так давно, – тихо сказала она. – Наверное, я поступила неправильно, попытавшись все наладить?

Сара подалась вперед:

– Что наладить, миссис Сискин? Никто не мог знать заранее, что ребенок родится мертвым, и если бы ребенок был жив, они с Рейчел могли бы перейти на попечение прихода. Поэтому мне хотелось бы знать…

Миссис Сискин внезапно встала и, подойдя к окну, вынула из складок юбки носовой платок и вытерла глаза.

– Нет, – сказала она, – мне об отце ничего не известно.

– Но ведь что-то тогда случилось? Что-то важное?

Миссис Сискин сжала платок в кулаке.

– Да, но Бесс умерла, бедняжка, прежде чем все это вышло наружу. Он лежал на ее совести, весь этот ужас, и она отчаянно старалась обрести мир прежде, чем уйти на покой. Она боялась, что будет вечно гореть в адском огне, и ей так хотелось все исправить…

– Это был ее долг – потребовать назвать имя отца, пока Рейчел рожала, – осторожно сказала Сара. – Бог милосерд, он не проклял бы ее, ведь она сделала бы только то, что требует приход.

– Нет, нет! – Миссис Сискин опустилась на кресло у окна. – Вы ухватились совершенно не за тот конец веревки! Бесс страшно согрешила, хотя она ни за что не сделала бы этого, если бы мистер Мидуэй не принудил ее.

– Мистер Мидуэй? Ее муж?

– Ронни Мидуэй был родом из Девона, из деревни Стоунбридж, – произнесла миссис Сискин с таким видом, как будто этим все объяснялось.

Сердце Сары сжалось, словно призрак прошлого положил ей руку на плечо.

– Из деревни Стоунбридж, на южном побережье?

– Да, он и его единоутробный брат – они оба оттуда. Мидуэй был рыбаком.

– Он еще жив?

– Нет, упокой Господь его душу! Он ушел меньше чем через три недели после того, как Бесс приняла у вашей кузины. Его лодка попала в шторм. Божья кара – вот чего боялась Бесс. Тогда-то она и начала попивать. Хотя она так и не открылась мне, в чем дело, пока не начала умирать, вон там, в спальне на втором этаже. Она сказала, что не сможет умереть спокойно, если сперва не попытается все исправить, и поручила мне сделать это за нее.

Солнце зашло за гряду облаков, погрузив комнату в сырой полумрак, и Саре стало не по себе. Впрочем, она так до конца и не понимала, почему ей страшно.

– Что она хотела исправить, мэм?

– То, что они с мужем получили кучу денег за хранение этой ужасной тайны!

Миссис Сискин прижала к глазам смятый платок и расплакалась.

Охваченный нетерпением и промокший до нитки, Гай вернулся в «Якорь» только на следующий день, поскольку ночь ему пришлось провести в Грейл-Холле.

Граф и графиня, как и полагается людям воспитанным, виду не подали, что удивлены его неожиданным появлением, после того как он никак не отреагировал на их гостеприимство и коротко потребовал список гостей почти двухлетней давности.

Все это время образ Сары преследовал его и не оставлял в покое.

В сердце у него бушевала настоящая буря. Неужели ей нужно только его тело и его помощь? Точно так же было с Рейчел. Но может ли это быть правдой? С другой стороны, вправе ли он винить ее? Кто, как не он, сознательно опутал ее сетью лжи? Так какое же он имеет право требовать от нее правды?