Огонь души - Барбара Вуд Страница 56

— Почему ты все время смотришь на них? Это причиняет тебе лишь боль и грусть, а ты все равно смотришь.

— Мне доставляет немного радости, — возразила Рани, но это звучало не очень убедительно, — видеть, как другие наслаждаются тем, что мне недоступно.

Мико бросила на госпожу красноречивый взгляд. Рани знала, что у нее на уме. Да, так должно быть. Рани осталась при своем мнении. Я делаю это для доктора Чандры.

Когда наконец стих смех молодой пары, Рани откинула голову и взглянула на небо. Она думала о том, что там, снаружи, занимаются, чем-то, чего она никогда не знала и никогда не узнает. Ее охватила тихая грусть.

«Любовь, — подумала она. — Почти каждому смертному даровано право насладиться хоть раз этим чувством. Даже у старой Мико был когда-то муж».

«Но я приняла решение много лет назад, — думала Рани, — и буду его выполнять. Я и дальше буду платить свою цену».

Она снова подумала о странном предсказании астролога, которое тот сделал накануне утром. Жизнь доктора Чандры в этих стенах скоро закончится, сообщил Нимрод ко всеобщему изумлению. Индийский доктор подряд тридцать лет выполнял свои обязанности во дворце, и уже никто не верил, что он когда-нибудь уедет. А причиной его отъезда, добавил астролог, станет четырехглазый человек.

Рани закрыла глаза. На ее террасе было тихо и мирно. В этот отдаленный уголок Дворца Удовольствий, расположенного высоко в персидских горах, не проникали музыка и смех, наполнявшие день и ночь все остальные комнаты. Рани сама выбрала для себя уединение: с одной стороны, она не хотела напоминаний о своем недуге, с другой — она не хотела беспокоить окружающих напоминанием о себе. Она знала, что ее называют Достойной Сожаления. Люди начали передавать это имя из уст в уста еще тридцать лет назад, когда всем врачам во дворце пришлось признать, что они бессильны излечить ее.

Хотя и была одинокой ее жизнь, которую она делила теперь с несколькими рабами и домашними животными, Рани все же жила среди нормальных, здоровых людей. Здесь она была в безопасности, и ее тайны тоже были в безопасности.

По крайней мере, так было до сих пор. До этого ошарашивающего и обескураживающего предсказания астролога о том, что доктор Чандра скоро покинет дворец.

«Возможно ли это?» — спрашивала себя Рани с бьющимся сердцем. После столь долгого пребывания здесь, через тридцать лет после того, как доктор Чандра появился здесь в день ее восемнадцатилетия, теперь он должен уйти?

«Что же будет тогда со мной?»

Рани, мягкая и спокойная женщина с парализованными ногами, долгие годы жившая здесь замкнуто и одиноко, впервые в жизни испытала страх.

И Нимрод наверху, в своей башне, озабоченно думал о докторе Чандре. Звезды возвещали будущее и никогда не лгали. Но они не всегда сообщали все факты. Нимрод отчаянно стукнул рукой по рабочему столу, так что подпрыгнули карты и инструменты. Когда и при каких обстоятельствах доктор Чандра покинет дворец в горах? И кто этот четырехглазый человек, который, по предсказанию звезд, должен появиться здесь?

Он выпустил из рук перо и снова склонился над своими картами.

Значит, наконец пришел этот день? День, когда ему придется покинуть башню. Он знал, что здесь, наверху, он больше не найдет ответов, звезды ему поведали все, что они готовы были поведать. Ответы на остальные вопросы он должен найти в другом месте. Там, снаружи, за пределами башни, которую Нимрод не покидал уже многие годы подобно тому, как принцесса Рани не покидала свои покои.

Ему нужен был ягненок. Здоровый ягненок определенного возраста и определенного цвета. Он не мог быть уверен, что кто-то из дворца принесет ему то, что нужно. Нет, это слишком важное дело. Нимроду лично придется отправиться на поиски. Затем он исследует животное и по его печени узнает будущее доктора Чандры.

Они отправились в дорогу, когда лучи заходящего солнца еще отражались в их в глазах. Они шли по старой Королевской улице, проложенной сотни лет назад Киром, первым царем персов. Мало-помалу плоское побережье превратилось в чуть округлившиеся холмы, ведущие путешественников к крутым отвесным горам Загрос. Воздух становился все более разреженным и прохладным. Через десять дней после того, как они начали свой путь, они достигли так называемых Персидских ворот, где триста лет назад Александр Великий участвовал в жестокой битве.

Несмотря на нелегкое путешествие, Селена была бодра, будто неведомая сила воодушевляла ее. Казалось, что здесь, наверху, звезды светят ярче, а луна, залившая серебряным светом дубовую рощу, — большой и упругой. Воздух опьянял своей прозрачностью и чистотой. Селена чувствовала себя необыкновенно взволнованной, когда вместе с Вульфом, проводником и его ослами шла через перевал, освещенный луной. Скоро они достигнут цели своего путешествия, за этой возвышенностью они увидят Персеполис, откуда через пару дней начнут свое путешествие домой, на запад.

Она очень хорошо представляла себе Персеполис, который им подробно описал капитан во время их плавания к персидским берегам.

— Он расположен на террасе, искусно обнесенной стенами, посреди гор, — сказал он, — это единственный сад такого рода — с деревьями, цветами и травами. Там текут каналы и водные потоки, там есть дикие птицы и ручные газели. Дворцы богачей сверкают на солнце. Когда вы это увидите, у вас замрет дыхание.

Добравшись до вершины, они остановились, чтобы оглядеться. Они были еще слишком высоко, чтобы можно было хоть что-нибудь как следует разглядеть, но Селена отчетливо видела перед собою огромный дворец из камня и кедрового дерева, раскрашенный в яркие цвета и увешанный золотыми кистями. Персеполис, думала она радостно. Еще один шаг на пути к ее предназначению, это боги привели ее сюда.

Вскоре спуск по восточному склону был уже позади, и они уже шли по дороге к плато. Была полночь, и луна светила высоко в небе. Казалось, их путь освещает факел. И пока они шагали вперед по Королевской улице, Селеной овладело необъяснимое чувство.

Тишина, казавшаяся неестественной, тяжело повисла над долиной, будто невидимая Божья рука накрыла ущелье и отделила его от остального мира. Стук ослиных копыт раздавался в тишине. Селена и Вульф начали осматриваться, сначала сбитые с толку, потом все больше и больше волнуясь. Когда они переходили реку Пулвар по старому деревянному мосту, проводник рассказал о Сикандере — Александре Великом, — который давным-давно завоевал эту страну и, желая показать свою власть, поджег эту крепость и наблюдал, как горел Персеполис, пока от него не остался только пепел.

Не веря глазам своим, Селена смотрела на груду камней, на осыпавшиеся стены, на обрушившиеся колонны, которые были когда-то частью дворца Дария Великого. Здесь не было ни садов, ни деревьев, ни цветов, ни даже травы — только голая бурая земля, неплодородная, будто боги прокляли ее.

Проводник продолжал свой рассказ, а Селена и Вульф молча шли за ним до ворот Ксеркса. Здесь не блистало золото, не было даже ярко разрисованных колонн, которые сияли в лунном свете. Капитан рассказывал им то, что слышал от других. Он никогда не был в Персеполисе.