Хозяйка ночи - Мартина Коул Страница 58

– Наверное, она просто по-дружески обнимала его. У тебя нет доказательств, что между ними и в самом деле что-то происходит. Черт возьми, мам, ты же знаешь людей. Они до сих пор обсуждают исчезновение О'Мэйлли и его матери. Не говори мне, что у них есть время болтать о Керри и ее кавалерах!

– Послушай меня, Бриони: с Керри уже давно не все в порядке. На прошлой неделе я что-то брякнула о черных, и она просто с цепи сорвалась. Мне еще тогда следовало догадаться. Если бы она была сейчас здесь, я оторвала бы ее паршивую голову! Как подумаю, что она с ним и он трогает ее своими черными лапищами…

Бриони увидела на лице матери отвращение. Она подошла к ней и села рядом.

– Успокойся, не кричи.

– Ты должна сделать что-нибудь, Бриони. Раздави его! Разбей его проклятую харю! Преподай ему урок, которого он никогда не забудет! Ты должна положить этому конец, и немедленно!

– Привет, Бернадетт. Присаживайся.

Берни удобно расположилась в кабинете напротив Бриони. Двери были закрыты, из-за них доносилось пение Керри.

– Хорошо поет, правда, Бри?

– Да уж. Поет так, как должна петь девушка, которая регулярно получает большую порцию черного человека. Разве я не права? Керри закрутила с кем-то из оркестра?

Лицо Бернадетт стало белым как мел.

– Кто тебе сказал?

– Не важно, кто, достаточно того, что я все знаю. Ты, очевидно, тоже знала эту великую тайну. Ты даже пыталась намекнуть мне как-то, помнишь? Значит, это Эвандер, которого она считает таким талантливым и умным? Ну, отвечай же, ты, двуличная корова!

– Я не двуличная! Я никому не говорила ни слова!

– В том-то все и дело. Вообще-то у тебя язык что помело. Ты видела, как твоя сестра переворачивает свою жизнь вверх тормашками, и даже не попыталась этому помешать. Ты должна была прийти ко мне и все рассказать, как только поняла, что происходит. Ну а теперь на меня навалилась еще одна забота – избавиться от этого типа.

– В любом случае он возвращается в Штаты в конце этого месяца.

– О нет, дорогая, он улетит сегодня же. Полетит, как будто у него блоха в заднице. Руперт Чарльз знает одного типа, который хотел бы записать нашу Керри на пластинку. Он думает, что из нее получится большая, даже великая певица, и я думаю так же. В отличие от тебя, Берни, перед нашей Керри расстилается алмазное будущее, и черному пианисту там нет места! Эвандер и его веселенький джаз уберутся сегодня же назад, в старую добрую Америку. И навсегда.

– Но, Бриони, они же все равно уезжают в конце следующего месяца. Что случится, если они задержатся на несколько недель? – Берни сама удивлялась своему заступничеству за Керри и Эвандера, но теперь она искренне жалела их. Бриони с досадой объяснила:

– Разве ты не понимаешь? Ее уже засекли. Кто-то приходил с докладом к нашей старухе. Об этом уже все знают, Берни. Нам надо прекратить их шашни как можно скорее. Он должен уехать и запомнить, что, если вернется и попробует искать ее, у него будут большие неприятности.

Берни нервно перебирала пальцами складки платья.

– Это разобьет ей сердце, Бри. Она с ума по нему сходит. Честно, она по-настоящему любит его.

Бриони тоже жалела Керри, но дала себе слово оставаться твердой.

– Когда-нибудь Керри поблагодарит меня за это. Когда-нибудь она поймет, какую глупость совершила. Если люди обо всем узнают, Керри станет изгоем. Нет, такого я не допущу. Ее голос – самая великая ценность, которая у нее есть, и если я ей немного помогу, то она использует его на полную катушку.

Бернадетт долго смотрела на сестру, а потом сказала:

– Знаешь что, Бри? Наверное, это здорово – быть такой, как ты. Ты всех строишь, играешь роль бога, а мы все – твои рабы.

Но знаешь что? Все это здорово смердит. Признаюсь, я хотела, чтобы Керри получила взбучку и опомнилась, но теперь не уверена, что была права. Она любит этого человека, и ты его можешь отправить отсюда хоть за тридевять земель, но тебе не дано изменить чувства людей. Я думала, что ты понимаешь это лучше, чем другие. Вспомни свои чувства к Бенедикту, вспомни, кто его отец. Ты не можешь ничего сделать, когда замешаны чувства. Бри.

Бриони с грохотом поставила на стол стакан с виски.

– У тебя длинный язык, Берни, и это всегда было твоим недостатком. С самого детства твоя пасть навлекала на тебя кучу неприятностей. Послушай, что я тебе скажу, девочка. Я не хочу обижать Керри, я желаю ей только хорошего. А ты, известное трепло, не сказала ни слова, когда следовало говорить. Короче, сегодня это дело закрывается, и Эвандер Дорси уходит в историю. А теперь убирайся, Берни, пока я не забыла, что ты моя сестра.

Эвандер был стиснут на заднем сиденье большой машины между двумя мужчинами, которых никогда раньше не видел. Кевин Картер сидел за рулем. Ни один из троих не произнес ни слова с той минуты, как его запихнули в машину. По лбу у него струился пот и попадал в глаза. Эвандер был высокий, сильный мужчина, но в данной ситуации он не мог надеяться выиграть схватку. Понимая это, он внутренне успокоился. Похитить его могли только из-за его отношений с Керри Каванаг. Пришло время платить по счетам.

– Можно мне закурить? – Спросил он и с удовольствием отметил, что его голос прозвучал спокойно.

– Если только я дам тебе огоньку, – сурово ответил Кевин Картер, и двое других расхохотались.

– Я слышал, что случается в Штатах с парнями вроде тебя, – продолжал Картер. – Их сжигают заживо на крестах. Ку-клукс-клан – кажется, так это называется?

Эвандер почувствовал, что к нему возвращается страх, который он так героически подавил. Эти мрачные парни ничем не отличались от их американских единомышленников, которые по ночам сжигали лачуги черных. Люди такого сорта одинаковы во всем мире. Он горько улыбнулся в темноте, наблюдая, как мимо пролетают безликие улицы предместий.

– Интересно, что это значит? – В голосе Арчи Табба звучал неподдельный интерес. – Смешное название.

– Это греческое. Происходит от греческого «кукос», что значит «круг». «Клан» – от шотландских кланов. Первые четыре члена клана были солдатами Конфедерации, потомками шотландских поселенцев, – объяснил Эвандер.

– Откуда ты это знаешь? – противным голосом спросил Табб. Он не смог бы даже написать собственное имя. Черный человек, да еще образованный, был для него диковиной.

– Мне это рассказала белая леди, давным-давно, еще в детстве, и я запомнил.

Кевин Картер злобно рассмеялся:

– И сегодняшний день ты тоже не забудешь, черный сутенер. Какого хрена ты думал, когда совал свой грязный болт в белую девушку? Ты – подонок, дерьмо у меня под ногами, ничтожество. Неужели ты думал, что можешь так вот запросто взять приличную белую девушку и запачкать ее?