Желанная награда - Киран Крамер Страница 58

Когда Молли вышла на сцену, Гарри не без гордости отметил, что она держится уверенно, хотя…

Милостивый Боже! Даже в свете фонарей было видно, что ее левая грудь едва прикрыта, а в юбке чуть выше бедра зияет дыра.

Нет. Не может быть, чтобы он увидел то, что увидел. Наверное, это игра света. Или бренди.

— Помоги мне Боже, — пробормотал Гарри.

Мало того, что он не может забыть утро, когда она читала «Кубла Хана» в его объятиях. Теперь он будет грезить о ней в этом платье, воображая, как его рука забирается в дыры и…

Хватит предаваться фантазиям, одернул он себя. Менее чем через час Молли уже не будет его очаровательной спутницей. Но надо отдать ей должное: за эту неделю она освоилась с ролью любовницы, ничем не выдав свою истинную сущность. Что само по себе чудо. Никто не смог разоблачить ее и вывести на чистую воду. И при этом Молли совеем не лукавила, говорила все, что думает — особенно о несправедливости конкурса, — и предлагала свою дружбу всей компании.

Она была такой же открытой с ним наедине. Ничего не утаивала, когда они целовались, разговаривали о своих семьях и, что особенно трогательно, когда она рассказывала ему, что творится у нее на сердце.

Гарри вздохнул. Как ей удалось перевернуть все его представления о мужчинах и женщинах и создать нечто… более чистое и светлое?

— Привет, — сказала Молли, описав рукой небольшую дугу.

— Привет, — откликнулся Гарри и остальные, мужчины.

Последовало продолжительное молчание.

Молли стояла, сцепив перед собой руки и глядя на публику, замершую в ожидании. Гарри поощряюще улыбнулся, но она молчала с отсутствующим видом.

Что-то явно было не так. Но что именно?

Хотя…

Где книга, которую она должна была читать? «Кубла Хан»? Она не могла выучить наизусть весь отрывок. Он слишком длинный.

Гарри вскочил с одеяла, расстеленного на земле.

— Далила! — окликнул он ее громким шепотом.

Она взглянула на него в упор и произнесла с поразившей его уверенностью:

— «Когда мы расстались», лорд Байрон.

Гарри сразу понял, что она пытается сказать ему взглядом, чтобы он сел… и не вмешивался. Но верил в нее. Он медленно опустился на землю, обеспокоенный не столько поражением в конкурсе, сколько состоянием Молли. С того памятного Рождества ей было трудно выступать на публике.

Но почему она изменила текст? Поставив себя в еще более сложное положение? Он не знал. И не мог спросить ее сейчас.

Молли сложила руки перед собой и устремила взгляд на озеро, поверх мужских голов.

— Когда мы расстались, — начала она, — в молчании и слезах…

Ее голос дрогнул, и желудок Гарри сжался. Но он заставил себя улыбнуться, чтобы поддержать ее.

— Сердца разрывались, — продолжила Молли, — вселился в них страх… — Казалось, что она не замечает ни его, ни кого-либо другого. — Бледны твои щеки, уста холодны…

Она заломила руки, и лоб Гарри покрылся испариной. Она набрала в грудь воздуха и закончила:

— Таил час жестокий предвестье беды.

Слава Богу, она прочитала первую строфу, почти не запнувшись. Гарри заставил себя растянуться на одеяле и слушать, словно его ничуть не волновало происходящее. Однако он не мог не волноваться. Возможно, она знает слова, но ей необходимо расслабиться — вложить больше чувства, — если она хочет очаровать его приятелей.

Впрочем, вряд ли бы он выбрал это стихотворение, чтобы очаровать кого-либо, тем более джентльменов, ведущих беззаботный образ жизни. Оно слишком печальное.

О влюбленных, которые расстаются…

Гарри закрыл глаза. О Боже! Он не будет думать об этом.

— Вдруг пот проступил на холодном челе, — произнесла Молли с большей выразительностью, — и я ощутил обреченность в себе.

Когда Гарри снова открыл глаза, она смотрела прямо на него, словно проснулась от долгого сна. Ее взгляд обрел живость, а губы мягкость и беззащитность. Слова лились из нее, весомые и правдивые, проникнутые искренней болью. Гарри не мог перестать слушать, даже если бы захотел. Как и другие холостяки, судя по их виду.

Последовала очередная строфа, еще более мучительная и красноречивая. Неужели она говорит о нем? О том, что любит его и страдает от предстоящей разлуки?

Гарри судорожно сглотнул. Он видел, как Эрроу бросил взгляд в его сторону. А затем Ламли, Максвелл и Белл. И догадывался, что любовницы тоже смотрят на него.

— Мы встретились тайно, — продолжила Молли с печалью в голосе. — Ты вновь далеко, любила случайно, забыла легко.

Теперь Молли смотрела на публику. С озера налетел порыв ветра, раскачивая фонари, висевшие на ветвях деревьев.

— И если замечу тебя на балах, — она проглотила ком в горле, — то как снова встречу? — Она выдержала паузу. — В молчанье, в слезах.

Гарри не шелохнулся, даже когда остальные холостяки начали хлопать. Все, кроме сэра Ричарда, который сидел с угрюмым видом.

— Это было нечто, — сказал Ламли, обращаясь к Гарри.

— Ты везунчик, — произнес Эрроу, склонившись к нему.

— Знаю, — выдавил Гарри.

Он испугался, что не справится с захлестнувшими его эмоциями, и начал хлопать.

Когда Молли подняла голову и посмотрела на публику, на ее губах играла мягкая улыбка. Торжествующая и гордая.

Но не печальная.

Остальные любовницы высыпали на сцену и принялись обнимать ее.

— Мы это сделали, — услышал Гарри слова Молли. — Вместе.

Они начали смеяться и говорить одновременно.

«Они не нуждаются в нас так сильно, как мы в них», — прозвучали в голове Гарри слова Принни. Он поднес свою фляжку к губам и обнаружил, что она пуста.

Ламли бросил ему свою.

— Спасибо. — Бренди обожгло его горло. Гарри закрыл фляжку и вытер губы. — Давайте посчитаем голоса, — небрежно произнес он, вернув фляжку Ламли.

Он даже не пытался разобраться в собственных чувствах. Ему нужно довести до конца сегодняшнюю программу. И вернуться к жизни, которую он вел до этой недели. К жизни, которая казалась такой далекой и довольно жалкой, но определенно более легкой.

Направляясь вместе с другими женщинами к бревну, на котором она совсем недавно сидела с Гарри, Молли ощутила приступ одиночества. Никогда больше они не будут сидеть на этом бревне вместе. Скоро она узнает, победила ли она в конкурсе на звание самой очаровательной спутницы. Если да, то Гарри получит еще один год свободы. Если нет, то он может оказаться тем холостяком, которому придется связать себя брачными узами с женщиной, выбранной его приятелями по клубу.