Мой единственный рыцарь - Джулия Лейтем Страница 58

– Мы не можем знать наверняка, – сказал Уолтер. – Но кому могло понадобиться схватить Анну, если только этот человек не узнал, что она не настоящая леди Розамонд?

– Кавалер Маргарет, – процедил сквозь зубы Филипп. – Он следовал за нами всю дорогу, но он не видел Анну вблизи до самого Брамфилд-Холла.

– Тогда напрашивается вывод: настоящая леди Розамонд в опасности. Более того: возможно, даже король в опасности, если Брамфилд и его приспешники вдруг встревожились.

Филипп тяжело вздохнул:

– Полагаю, что Анна сейчас в наибольшей опасности.

– Не думаю, – возразил Уолтер. – Они хотят узнать от нее правду. И пока не узнают, ей ничего не угрожает. А это значит, что у нас есть единственный выбор.

Филипп направился к двери:

– Мы спасем ее.

– Нет, мы направимся в Лондон.

Филиппу казалось, что он ослышался. Обернувшись, он увидел, что Джозеф с Дэвидом смотрят на него с искренним сочувствием. Однако на лице сэра Уолтера была написана решимость.

– Что ты сказал? – спросил наконец Филипп.

– Уверен, что Анна – в наименьшей опасности.

– Но они куда-то увели ее! Почему ты не можешь отправить в Лондон только одного человека? Он мог бы и предупредить о случившемся!

– Но они хотят схватить леди Розамонд. Нам нужно сделать все возможное, чтобы ее рассказ дошел до короля Генриха. А для этого у меня должно быть как можно больше людей. Если мы не выполним свою миссию, в Англии начнется война между дворянами, поддерживающими короля, и сторонниками заговорщиков. Мы не можем допустить этого. Возможно, Брамфилд уже послал кого-нибудь, чтобы воспрепятствовать леди Розамонд и не позволить ей добраться до Лондона.

– Но, Уолтер, я не…

– Послушай меня, Филипп, – перебил сэр Уолтер. – Если хочешь вступить в Лигу, ты должен научиться дисциплине и выполнять приказы, даже если тебе они не нравятся.

А если захочешь действовать на свой страх и риск, то тебя скорее всего просто убьют. Пойми, мы не можем рисковать. Именно в Лондоне настоящая леди Розамонд должна дать против Брамфилда показания. И мы еще должны помнить о двух других неизвестных нам заговорщиках.

– Не могу поверить, что ты так легко относишься к судьбе женщины, рисковавшей жизнью ради твоего дела, – заявил Филипп. – Она хотела вступить в Лигу, а ты ее бросаешь.

Лицо Уолтера словно исказилось от боли.

– Она понимала опасность нашей миссии. Но ты говоришь, она хотела вступить в Лигу? Что за мысль пришла ей в голову?

– Анна прекрасно играет роли разных женщин. Она надеялась, что в Лиге сможет быть этим полезна.

– Филипп, это невозможно, – Уолтер покачал головой. – Слишком многие видели ее в роли леди Розамонд. Ее попытка изобразить кого-то еще вряд ли будет удачной. А других талантов, которые отличали бы Анну от прочих женщин, у нее нет.

Филипп попытался представить, что будет чувствовать Анна, когда узнает, что ее надежды не сбудутся. Именно он расскажет ей об этом, чтобы тут же утешить. Но это он сможет сделать лишь после того, как ее спасет.

– Всю свою жизнь я подчинялся приказам, – заявил Филипп. – Но на сей раз поступлю по-своему. Я не поеду с вами.

– Ты не можешь так поступить, – возразил Дэвид. – Ты ведь хотел вступить в Лигу, не так ли?

– Я уже понял, что это было ошибкой, и вы сейчас только подтвердили правильность моего решения. Сначала вы скрыли весть об убийстве, – проговорил Филипп, поворачиваясь к Уолтеру. – А теперь вы бросаете Анну из-за того, что от нее нет больше пользы.

– Мы не бросаем ее. Завершив свою миссию, мы ее освободим.

– Но вы можете опоздать! Она сейчас одна в руках заговорщиков. Я не могу оставить ее в такой опасности. И не волнуйтесь, я не намерен рассказывать то, что знаю о вашей миссии. Я буду играть роль верного рыцаря, спасающего свою госпожу.

Не обращая внимания на уговоры Дэвида, Филипп вернулся в комнату, где какое-то время находился с Анной, и осмотрел ее вещи. Сердце его сжималось при мысли о том, что она сейчас переживала. Но он твердо решил ее спасти, а для этого следовало немедленно направиться в Брамфилд.

Внезапно дверь за его спиной отворилась. Филипп резко развернулся, чтобы принять бой, но это был всего лишь Дэвид.

– Ты, конечно, пришел не для того, чтобы присоединиться ко мне, – с горечью проговорил Филипп.

Дэвид отрицательно покачал головой, даже не взглянув на мертвеца на полу.

– Хотя я должен подчиняться приказам, я тебя понимаю, Филипп, и хочу кое-что тебе передать.

Он вложил в его руку монету, и поначалу Филипп решил, что это просто фунт стерлингов, не более того. Но потом он сообразил, что держит в руке не просто деньги.

– Не трать ее, – тихо сказал Дэвид. – Это твоя возможность связаться с Лигой в Лондоне. Ты должен направиться в лавку галантерейных товаров у северной оконечности Лондонского моста. Покажи там эту монету и тогда сможешь оставить свое сообщение. Мы получим его.

Филипп опустил монету в кошель на поясе.

– Благодарю. – Он показал на труп. – Пусть Уолтер о нем позаботится.

Дэвид едва заметно поморщился.

– Хорошо, позаботимся. Желаю удачи.

Филипп был слишком взволнован, чтобы пожелать того же в ответ, и только молча кивнул. Когда дверь за Дэвидом закрылась, он невольно вздохнул. Такую задачу, которую он сейчас на себя взвалил, ему еще никогда не приходилось выполнять в одиночку – всегда хоть кто-нибудь помогал.

Но следовало поторопиться. Анна сейчас могла надеяться только на него.

Филипп оставил хозяину гостиницы изрядную сумму, чтобы тот припрятал вещи Анны и чтобы тщательно очистил комнаты.

Темница в Брамфилд-Холле была сырой и холодной даже летом. Но по крайней мере Анна хотя бы знала, что находится именно в Брамфилд-Холле. Хотя ей завязали глаза еще при выезде из Уолтем-Эбби, она определила, куда попала, по времени пути. Да и куда еще лорд мог ее привезти? Только здесь у него имелось подземелье, из которого не могло быть слышно ее криков. Она пыталась позвать кого-либо на помощь, но никто не откликнулся. И ни Филипп, ни рыцари Лиги не могли бы вызволить ее отсюда. Она так и не смогла заснуть всю ночь; она даже не могла сказать, когда настало утро. И не знала, придет ли к ней в темницу кто-либо вообще.

Но Анна решила, что не должна позволять себе об этом думать или уступать отчаянию. Свернувшись на вырубленном в скале каменном ложе, она старалась не обращать внимания на влагу, пропитавшую ее юбки. Хорошо, что ей хотя бы оставили факел, хотя он и располагался высоко на стене, где она не могла до него дотянуться. К каменным стенам были прикованы цепи. Неужели эти цепи будут использованы против нее?