Тень скандала - Лиз Карлайл Страница 59

— Извини, — прошептала она. — Я не знала.

Рутвен овладел собой.

— Это была девочка. Мы назвали ее Ханна. Она родилась через несколько недель после исхода из Кабула, но я задержался и не смог попасть домой вовремя.

Грейс протянула руку, коснувшись его щеки.

— Аниша говорила, что ты много путешествовал, — сказала она. — Ты был там в качестве дипломата?

— Что-то в этом роде, — отозвался он. — Меня направили туда, чтобы выяснить, что происходит, и я поехал, зная…

— Что? — мягко спросила она. Рутвен пожал плечами, не глядя на нее.

— Зная, что моя жена ждет ребенка, — сказал он. — И что дома… не все в порядке. Но я стоял перед выбором, Грейс. Если был хоть малейший шанс остановить смертоубийство, я должен был ехать. В общем, я оставил ее. Мелани умерла при родах, а Ханна прожила достаточно долго, чтобы я мог подержать ее на руках.

— Мне очень жаль, — сказала она. — Не представляю, что может быть хуже, чем потерять сразу жену и ребенка.

— Подобные трагедии случаются каждый день, — возразил Рутвен. — От нас, мужчин, ждут, что мы справимся со своим горем. Мне это удалось, но я не собирался больше жениться и иметь детей. И тем не менее мы рискнем, Грейс. Мы поженимся и, как многие другие до нас, постараемся извлечь из нашего брака все лучшее. Весьма вероятно, что все сложится прекрасно. Возможно, даже счастливо.

Но Грейс недоверчиво покачала головой.

— Не думаю, — усмехнулась девушка. — Я не выйду замуж за мужчину, который думает, что ему, возможно, удастся быть счастливым со мной.

— Дорогая, дело не в тебе. А во мне.

Она повернулась к нему лицом.

— Это ничего не меняет, — повторила Грейс. — Но уже поздно, Эдриен. Тебе лучше уйти.

Рутвен смирился. С печалью, которой маркиз не ожидал от себя, он поцеловал ее в щеку и встал с постели, подняв с полу халат. Вечер, который так многообещающе начался, казался теперь безрадостным. Грейс была обижена, и не без оснований. И он мало что мог сказать в свое оправдание.

Рутвен уже взялся за дверную ручку, когда она снова заговорила.

— Эдриен, — окликнула его, — как ты узнал?

Обернувшись, он увидел, что она уже натянула ночную рубашку и сидит на постели, обхватив руками колени.

— Что ты имеешь в виду?

— Что будет смерть и бойня, — тихо отозвалась она.

Он замялся на мгновение.

— Это был Афганистан, — сказал он. — В этой чертовой дыре всегда только трагедии.

Рутвен старался говорить убедительно и надеялся, что она удовлетворится ответом. Но Грейс только вздохнула, положив подбородок на колени.

— Возвращайся, Эдриен, когда у тебя будет настроение получше, чем сейчас, — сказала она.

Он уронил руку.

— Что?

— Возвращайся и снова займись со мной любовью, — повторила она. — Возможно, ты будешь достаточно убедителен и тебе удастся заставить меня поверить в эту трогательную ложь. Но сегодня вряд ли. Не надейся.

Рутвен так резко шагнул к постели, что полы черного шелкового халата взметнулись вокруг его лодыжек.

— Чего ты хочешь от меня, Грейс? — требовательно спросил он, упершись ладонями в матрас и склонившись над ней. — Чтобы я обнажил свою душу? Ты же все равно уедешь и покинешь меня.

— А, понятно! — Она вытянула ноги. — Оказывается, все дело в том, что я покину Англию. А если бы это было не так, ты рассказал бы мне все о своем темном прошлом, не так ли? И мы бы счастливо жили все вместе. Ты, я и ребенок, зачатия которого ты так боишься.

— Что ты хочешь услышать? — глухо произнес он. — Что когда-то я был обычным шпионом? Что лгал, хитрил и дергал за все струны в интересах Ост-Индской компании и правительства ее величества? Что не единожды предавал своих соплеменников? Я делал это, потому что порой мужчина вынужден выбирать меньшее из двух зол. И потому что отец сказал мне, что это мой долг, что я был рожден для этого. Но я больше не делаю ничего подобного. Ни для кого, Грейс. Я предпочитаю напиваться и обкуриваться, как ты сказала, до бесчувствия, а не думать о прошлом и не видеть кошмары во сне. Ну вот, теперь ты все знаешь. Ты довольна?

Девушка медленно покачала головой.

— Я хочу только одного, — прошептала она, — не любить тебя так сильно.

— Согласен, дорогая. — Он сжал ее лицо в ладонях. — Постарайся.

Она выдержала его взгляд, хотя одинокая слеза быстро скатилась по щеке.

— Если бы я только могла, — с горечью сказала она. — Я пыталась притвориться даже перед самой собой, что ничего особенного не происходит. Что я могу оставаться здесь, пока не закончится это ужасное дело, наслаждаясь дружбой с твоей сестрой, получая удовольствие от обучения детей и, возможно, даже проводя с тобой ночи. Но я не хотела влюбляться в тебя, потому что у тебя внутри царит мрак. Ты рассуждаешь о том, как делиться чувственной и духовной энергией. Но на самом деле ты все держишь в себе. Вот как это представляется мне.

Рутвен сёл на край постели и прерывисто вздохнул.

— Ну и что? — хрипло произнес он. — Что, во имя Господа, ты хочешь знать? Что я могу поведать тебе, Грейс, чтобы тебе стало легче?

— Все. — Она откинула с лица волосы усталым жестом. — Я хочу знать, являешься ли ты одним из Посвященных, или как их там правильно называют. Я хочу знать, почему порой, когда ты касаешься меня, я чувствую себя словно зачарованной, а твои глаза кажутся такими древними, словно видели тысячу ужасных вещей. И я хочу знать, почему ты привез меня сюда. Я хочу знать, что ты видел.

— Грейс, это вовсе не…

— Знаю, — перебила его она. — Конечно, это не из-за Нейпира. Собственно, я вообще не думаю, что ты боишься его или кого-либо другого. Поэтому я хочу знать, что ты видел — или почувствовал, не важно, — что заставляет тебя беспокоиться обо мне. Думаю, я имею на это право.

Рутвен молчал, размышляя над ее словами и удивляясь легкости, с которой она задавала подобные вопросы. Ему вдруг показалось, что вся его жизнь каким-то непостижимым образом балансирует на лезвии меча. Словно судьба проверяет его, прежде чем вынести окончательный приговор.

— Я видел ужасные вещи, Грейс, — откликнулся он наконец. — Как и моя шотландская бабка, и ее отец до нее, и, возможно, много поколений до них. Да, мы несем в своей крови это проклятие. Являемся ли мы Посвященными? Не имею понятия.

— Значит, отметина на твоем бедре не просто татуировка, — сказала она. — А легенда о Стражах не просто легенда. Вы с Рэнсом и вам подобные — потомки Сибиллы.

Рутвен отвернулся.

— Да, — кивнул он, — вне всякого сомнения. Сохранилось достаточно семейных историй, подтверждающих этот факт.

— Значит, твоя мать была индийской ведуньей, — медленно произнесла Грейс, — которая вышла замуж за шотландца. Он обладал Даром и носил на теле знак Стража, чьей заботой было охранять тебе в детстве. С таким смешением кровей, Эдриен, ты не мог бы избежать своей судьбы, как ни старался.