Таинственная любовница - Виктория Холт Страница 59

Застольный разговор вел паша. Он пылко говорил о нашей стране, о королеве и о том, каким благодеянием для Египта стал Суэцкий канал.

— Только подумайте об этом великом достижении, — говорил он, — канал протяженностью в сто миль проходит через озеро Тимсах и великие Соленые озера — от Порт-Саида до Суэца. Какое предприятие! Более того, это привлекло в Египет множество британцев, — в его глазах появился лукавый блеск. — А это безмерно радует всех, кто в этом заинтересован. И что произошло с тех пор, как был построен этот канал? Множество людей стали приезжать сюда, как никогда прежде. У вас, британцев… есть врожденный талант к торговле, да? Ваш Томас Кук с его пароходами вверх по Нилу. Фрахт грузовых пароходов от нашего Хедива вверх по течению. Какой умный человек, а! И как это хорошо для Египта! Сейчас у него есть пароход, который ходит между Асуаном и Вторым Порогом. Такой полезный для Египта бизнес! И всем этим мы обязаны вашей стране.

Я заметила, что Египту есть что предложить иностранным туристам — следы древнейшей цивилизации, следы, которые сами по себе есть чудо света.

— И кто знает, что еще здесь могут найти! — заметил паша, и глаза его сверкнули. — Будем надеяться, Аллах благосклонно улыбается, видя ваши старания.

Тибальт сказал, что он и все члены экспедиции не в состоянии выразить всю меру своей признательности за помощь, которую оказывает нам паша.

— О, хорошо, что я помогаю. Это правильно, что я предоставил свой дом в ваше распоряжение. — Он повернулся ко мне. — Мои предки нажили огромные богатства. В семье существует легенда о том, как они их получили. Хотите узнать, как все начиналось?

— Очень хочу, — призналась я.

— Это вас может шокировать. Говорят, давным-давно мы грабили гробницы!

Я рассмеялась.

— Это история, которая передается из поколения в поколение уже много веков. Тысячи лет назад мои предки грабили здесь могилы и таким образом разбогатели. Теперь мы должны искупать грехи наших отцов, помогая тем, кто откроет гробницы для потомков.

— Надеюсь, однажды весь мир будет признателен вам так же, как сейчас вам признательна наша группа, — заметил Тибальт.

— Так что я продолжаю задабривать богов, — сказал паша. — И символом своей семьи я выбрал голову Анубиса, который бальзамировал тело Осириса, когда его убил коварный брат Сет. Осирис снова восстал из мертвых, и я благоговейно чту священного бальзамировщика — он стал символом моего дома.

Потом разговор зашел о том, что, я была уверена, больше всего занимало пашу, — о нашей работе.

— С досточтимым сэром Эдвардом случилась ужасная трагедия, — сказал паша, — и это очень прискорбно для меня. Но вы, сэр Тибальт, тоже знаете свое дело.

— Я безмерно благодарен вам за сочувствие. Не могу в полной мере выразить вам своей признательности.

Паша похлопал Тибальта по руке.

— Вы верите, что найдете то, за чем приехали?

— Именно над этим я и работаю, — ответил Тибальт.

— И вы сделаете это, с помощью своих духов, — рассмеялся паша.

Я часто слышал это выражение с тех пор, как приехала в Египет.

— Надеюсь, духи окажут мне помощь.

— А потом вы уедете и увезете с собой этих прекрасных дам.

Паша улыбнулся мне и похлопал на сей раз по моей руке своими пухлыми пальцами, унизанными перстнями. Он наклонился ко мне.

— Именно поэтому мне и не очень хочется, чтобы вы преуспели в своих поисках.

— Нам в любом случае придется уехать, — заметил Тибальт со смехом.

— Тогда у меня появится соблазн каким-то образом задержать вас, — шутливо произнес паша. — Как вы думаете, мне это удастся? — спросил он меня.

— Да, — сказала я, — если ваши духи помогут вам.

За столом повисла короткая пауза, и я поняла, что допустила ошибку. Однако паша решил, что это смешно, и рассмеялся. Это послужило знаком всем, — и все засмеялись, включая слуг.

Он интересовался моими впечатлениями о его стране, о том, как я оцениваю его дворец и довольна ли слугами. Мы оживленно беседовали, и стало ясно, что хотя некоторые мои ответы и могли показаться нарушением условностей, в целом он остался доволен нашим общением.

Потом разговор зашел о раскопках, и в нем я уже участвовать не могла. Поглотив обед, достойный Гаргантюа, паша приступил к десерту, состоящему из сладостей, отдаленно напоминающих рахат-лукум — так это блюдо называлось у нас дома. Но здесь в это лакомство добавлялись разные орехи, и было оно очень вкусным — вернее, было бы, если бы мы не так сильно наелись за обедом.

Паша собирался продолжить свое путешествие в другой дворец при лунном свете, потому что было слишком жарко ехать днем, а до отъезда он пожелал, чтобы Тибальт отвез его на раскопки и лично провел экскурсию для столь почетного гостя.

Пока они готовились к отъезду, снаружи донесся душераздирающий крик. Поспешив во двор, я увидела, что один из слуг паши корчится в агонии. Я спросила, что случилось, и мне сказали, что его укусил скорпион. Нас предупреждали, что нужно быть осторожным возле куч камней, потому что там обычно прячутся скорпионы, а их жала довольно ядовиты. Я видела здесь множество хамелеонов и ящериц, но еще не встречала ни одного скорпиона.

Пострадавшего окружили другие слуги, но я никогда не забуду ужаса на его лице — то ли из-за укуса скорпиона, то ли из-за того, что привлек к себе внимание во время визита паши.

Независимо от того, присутствует здесь паша или нет, я решила позаботиться о том, чтобы этому человеку была оказана надлежащая помощь. Перед моим отъездом из Англии Элисон дала мне много лекарств собственного приготовления. Как она утверждала, они могут пригодиться во всех опасных ситуациях, которые могут возникнуть в сухой жаркой стране. Среди этих снадобий было средство, содержащее противоядие от укусов ос, оводов и редких в Корнуолле гадюк. И хотя я сомневалась, что наши слабые снадобья способны спасти от яда скорпиона, все же решила попробовать.

Я принесла горшочек с мазью, и когда помазала ею место укуса, то заметила на руке у пострадавшего знак, какой уже встречала раньше. Слуга сразу же умолк, наверное решив, что в баночке, где когда-то хранился мятный джем Доркас, содержится какой-то чудодейственный бальзам.

В любом случае человеку, искренне уверенному в том, что данное лекарство непременно вылечит его, оно действительно помогает. Остальные слуги уставились на меня своими темными глазами со страхом и удивлением, так что я почувствовала себя великим целителем.

Паша, который подошел посмотреть, как я помогаю его слуге, кивнул и одобрительно улыбнулся. Он выразил мне официальную благодарность за самоотверженные усилия по спасению одного из его подданных.

Спустя полчаса он уехал в сопровождении Тибальта и еще нескольких археологов.

Вместе с Теодосией и Табитой я наблюдала за их отъездом. Паша направился к лодке, ожидавшей его на берегу. Лодочники украсили ее флагами и цветами, которые, вероятно, собрали на берегу — это был аистник цикутный, яркий лиловый цветок, названный так, потому что сердцевина цветка напоминала клюв аиста, когда лепестки опадали, и еще какими-то огненно-красными цветами. Множество людей собралось посмотреть, как он садится в лодку, и выразить ему свое почтение. Было ясно, что не только слуги дворца, но и все окрестные жители трепетали перед могущественным пашой.