Желтые розы - Маргарет Майо Страница 6

Однажды ей приснился эротический сон. Она с кем-то предавалась любви. Долгие изощренные ласки наполняли ее тело упоительными ощущениями.

И только когда она проснулась и стала вспоминать сон, она поняла, что ласкал ее не Форд, а красивый светловолосый мужчина по имени Чарльз.

Кто же такой Чарльз? Кто-то из ее прошлого? Или просто видение, мираж? Кто бы он ни был, он удивительно легко разбудил ее тело. Она до сих пор чувствовала жар в крови. Это было какое-то наваждение.

Холодный душ ее отрезвил. Но не совсем. Сон был таким реальным, что она все время пыталась представить Форда на месте некоего Чарльза — будто бы это он ее так страстно ласкал. Она чувствовала, как оживает ее тело. И это несмотря на то, что она ясно дала ему понять: физической близости с ним она не желает.

Так, может, она ошиблась? И именно этого ей хочется? Любит ли она Форда, хотя и отрицает это?

Утром, когда Карина собралась выйти прогуляться, чтобы избавиться от ночного наваждения, ей неожиданно доставили огромный букет желтых роз. Никакой карточки или записки, объясняющих, от кого цветы, не было. Но Карина не сомневалась, их прислал Форд. Больше некому.

И все же, если бы он ее хорошо знал, как утверждает, ему было бы известно, что желтые розы она не любит. Вообще розы не любит, но особенно желтые.

Она поставила вазу с цветами в холл. Можно было бы поставить их в гостиную. Там бы они гармонировали с убранством комнаты. Форд, очевидно, так и рассчитывал, но ей не хотелось весь день на них смотреть.

Надо было позвонить Форду и поблагодарить его за цветы. Но она решила сначала пройтись. Она доехала на автобусе до Ричмонда, походила по магазинам, а потом пошла в Кью-Гарденс. И только около шести решила наконец вернуться домой. Она ехала в толпе возвращавшихся с работы людей, как бывало, когда она работала сама.

Воспоминание ее поразило. Она вспомнила толпу, вспомнила, как стояла на автобусных остановках. Карина изо всех сил напрягала память, но припомнить что-либо еще ей не удалось. Однако начало было положено, всплыл еще один эпизод из ее прежней жизни, как до этого имя Чарльза Форестера или ее неприязнь к желтым розам. Когда-нибудь эти отдельные кадры воссоздадут полную картину ее жизни, и тогда она точно узнает, правду ли ей говорит Форд Филдинг.

Когда она вошла в квартиру, зазвонил телефон. Услышав низкий голос Форда, Карина почувствовала, как воскресают ощущения сна. Все ее тело затрепетало.

— Форд? — произнесла она, едва сдерживая дрожь в голосе.

— У тебя все в порядке, Карина?

Не дай Бог, чтобы он узнал, что она чувствует.

— Да, конечно, — судорожно сглотнув, ответила она. — Спасибо за цветы. Они ведь от тебя?

— А ты знаешь еще кого-то, кто мог бы прислать тебе цветы?

Карине показалось, он затаил дыхание в ожидании ответа. Она засмеялась.

— О, десятки людей. Я получаю цветы постоянно.

Форд попытался тоже засмеяться, но смех его прозвучал как-то нервно.

— Я хотел спросить, Карина, ты не против, если я приглашу тебя завтра в театр?

Это было не похоже на Форда. Обычно он говорил: «Собирайся, Карина. Мы уходим». Он никогда не оставлял ей выбора, решая все за нее.

— Ну, так как? — нетерпеливо спросил он.

— А куда? — Карина не хотела показать свою радость. Она так скучала без Форда и, услышав его голос, очень обрадовалась.

— На «Бадди». Мы так и не собрались посмотреть этот спектакль.

— Ладно, — согласилась она. — Думаю, это будет интересно.

Вечер обещал быть приятным, если потом, конечно, Форд не потребует от нее чего-то большего. Ей по-прежнему нужна была от Форда только дружба. Пока к ней не вернется память, было бы слишком опасно вступать с ним в более тесные отношения.

— Хорошо. Я заеду за тобой около семи. Так у тебя действительно все в порядке? Справляешься одна?

— Прекрасно. — Она засмеялась. — Мне давно надо было от тебя отделаться.

— Карина! — обиделся Форд. — Ты это серьезно говоришь?

— Глупый! Да я пошутила. Я бы никогда без тебя не справилась. И ты это знаешь.

Ноги у Карины подкашивались, когда она положила трубку. Она не понимала, что с ней происходит. Неужели все из-за сна, в котором ей явился даже не Форд, а другой мужчина? Белокурый, скандинавского типа, с прекрасным телом и удивительно нежными руками.

Руками, которые... Опять у нее в голове все смешалось. Это снова был Форд, обнимавший ее. Что с ней? Неужто она сходит с ума?

Весь остаток дня Карину преследовали видения этих двух мужчин: одного — темноволосого, другого — светлого. Она боялась лечь спать, опасаясь, что сон вернется, но проспала без сновидений. В семь вечера она уже ждала Форда.

Впервые со времени несчастного случая он не вошел в квартиру сам. Когда он позвонил, она подождала, надеясь услышать, как он открывает дверь своим ключом. И когда этого не произошло, она открыла дверь сама.

Форд выглядел привлекательнее обычного. Чаще всего она видела его в будничной одежде. Но сегодня на нем был черный костюм и белая шелковая рубашка. Костюм не скрывал, а даже подчеркивал его атлетическую фигуру. У Карины захватило дух. Как же раньше она не замечала всего этого?

Она остро ощутила на себе его оценивающий взгляд. Груди ее напряглись под атласной зеленовато-серой блузкой, к которой она надела серую в складку юбку. Чтобы скрыть свои эмоции, Карина повернулась и взяла со столика сумочку, лежавшую рядом с розами.

— Я готова. Поехали?

Форд немного удивился, что она не пригласила его войти, но тем не менее кивнул. Возле подъезда их ожидало такси. В театре перед представлением они наскоро выпили по бокалу вина и потом молча сидели рядом, глядя на сцену.

Время от времени Форд поворачивался к ней с улыбкой, будто желая удостовериться, что с ней все в порядке.

— Справляешься с хозяйством? — вежливо осведомился Форд.

Она кивнула.

— Да, спасибо.

— Чем занимаешься? Чем-нибудь интересным?

— Ничем особенно. Убираю квартиру, хожу гулять. Узнавала насчет факультета изобразительного искусства, но занятия начнутся только в сентябре. Он нахмурился.

— Хочешь снова работать?

— Конечно. — Она взглянула на него, будто удивляясь такому глупому вопросу. — Не могу же я вечно сидеть у тебя на шее. — Форд не только оплачивал все счета, но и давал ей деньги, потому что у нее ничего не было. В тот день, когда с ней случилось несчастье, она сняла со счета все деньги, оставив лишь десять фунтов. По мнению полиции, парень, выхвативший у нее сумку, которая так и не была найдена, следил за ней, когда она вышла из банка.

— Разумеется, — спокойно сказал Форд. — Я уверен, ты быстро освоишь свою профессию.