Охота на наследника - Джен Алин Страница 6

Бренсон же откровенно игнорировал все, что ему не нравилось и жил только в угоду себе, при этом стараясь не мешать другим. Да, может карты, скачки и пари не лучший способ заработать – но если тебе везет в игре и всякого рода развлечениях, почему же не пользоваться этим?! К тому же он не верит в смерть Ричарда. Бренсон никогда не желал ему зла. Ричард был очень правильным, точной противоположностью его самого, и он мог позаботиться о семейном положении лучшим образом. Бренсон же в некой мере действительно был безответственным молодым человеком, у которого расходы всегда превышали доходы.

При этом, хоть отец никогда бы не поверил, честь семьи все же имела для него значение. Характер порой толкал его на авантюры, но это было сильнее него. Огорчения, что он приносил своим родным с детских лет, больно сказывались на его честолюбии и когда его отослали во Францию, он почувствовал облегчение и даже стал уважать себя, с честью принимая свое изгнание. Без вечных порицаний отца он не казался себе таким уж никчемным. И, несмотря на недостатки, в его нраве стали открываться положительные черты.

– Если вы не против, отправимся завтра. Вы уже где-то остановились? – спросил Бренсон, немало озадачив мистера Трента. Тот ждал как минимум расспросов по поводу размера имущества, ведь так же, как и его покойный хозяин, юрист, считал младшего отпрыска просто транжирой и безответственным человеком, только и способного прожигать жизнь за чужой счет.

– Нет, сэр, когда я приехал, то сразу направился к вам, – растерянно ответил юрист.

– В таком случае, если желаете, оставайтесь здесь. Месье Прене, – указал он на долговязого мажордома, – о вас позаботиться.

Мистер Трен уставился на нерадивого француза, что с видимой покорностью, стоял у двери. Тот ему не понравился еще, по приезде. Слуга долго не желал впускать гостя в дом и весьма грубо предложил убираться. И хотя большую часть он высказал по-французски (которым мистер Трент владел весьма скудно) факт, что в его речах было много ругательств, сомнений не оставлял. Немалых сил стоило уговорить разрешить подождать Бренсона.

– Благодарю вас, милорд, за оказанное гостеприимство. Вы лишите меня немалых хлопот, связанных с поиском ночлега.

– Не стоит. Прене устройте мистера Трента в комнате для гостей.

– Слушаюсь месье.

Слуга также что–то добавил своему хозяину на родном языке и тот одобрительно кивнул, бросив мимолетный насмешливый взгляд.

Трент не понял ни слова, но ему выдалось, слуга весьма небрежно высказался в адрес гостя.

– О вас позаботятся, прошу меня простить, сейчас мне нужно удалиться, – сказал Бренсон, поднимаясь со своего места.

После, не задерживаясь, он тут же покинул комнату, оставив Джозефа Трента на попечение неприветливого слуги.

– Да уж, – вырвался невольный вздох у Трента.

Молодой Уэлсэр удивил его. И, несмотря на некую противоречивость, он все же решил, что наследник не так уж плох, как считал его клиент о своем сыне. Конечно, некая вспыльчивость ему присуща, но кто бы оставался спокойным в таком положении! Однако больше всего юриста поразило, с каким холодным безразличием была воспринята весть о наследстве. Ни тени радости или торжества в глазах не появилось. Он обладал большей выдержкой, нежели мнил юрист. Может род Уэлсэров не погрязнет в пучине порока, как предполагал незадолго до своей кончины старый лорд Редингтон. Ведь худшим чем смерть старшего сына, для того было осознание, что младший, коего он окрестил «разочарование, которого следовало бы избежать» унаследует все до последнего пенни после его смерти. Хорошо, что бог забрал старика быстро и не дал долго терзаться такими несносными мыслями. Мало ли что пришло бы на ум старому лорду под воздействием собственных предубеждений.

Англия,

Северный Йоркшир,

Оттягивать дальше не было смысла. Рано или поздно все равно придется наведаться в поместье, хотя сельская жизнь не прельщала. Да и навряд ли местная публика удивит разнообразием. В двадцати милях на север от Йорка деревенька, в которую направлялся лорд Редингтон, жила своей тихой размеренной жизнью. Количество жителей здесь было небольшое и обычно всех их можно повстречать в старинной церкви близлежащего Коксволда. Хотя были дни, когда по соседству творил «вечный викарий» Лоренс Стерн. Его романы отчасти прославили и эту скромную местность. Но всем известно, что вдохновение он черпал совсем не здесь, а в тридцати милях отсюда в Скелтоне, знаменитом «Замке безумцев».

До чего же скучны будут дни без увеселений свойственных фривольной парижской жизни – уныло размышлял Бренсон. Впрочем, обширные угодья Адриан-Менор, раскинувшиеся на холмистой окраине живописной деревни могут помочь скоротать день другой на охоте. Помниться в лесах, принадлежащих семье, а теперь ему лично, водилось много дичи.

Однако кроме организации своего досуга, надо принять на себя обязанности господина и позаботиться о людях. От этих мыслей порой в голове, бродила безумная, идея продать имение. И поскольку для этого следовало посмотреть, во что превратился Адриан-Менор Лейк за годы его отсутствия, мероприятие обретало некий смысл. С усилием игнорируя внутренний протест, Бренсон убеждал себя, что визит имеет цель, которая скрасит скуку и скоро все закончиться. Конечно, придется выдержать визиты арендаторов и прочие хлопоты, но от этого никуда не деться.

Однако Бренсон юлил. Он, как и все Уэлсэры до него был привязан к этому месту. Их предок, сэр Адриан Уэлсэр, первый Граф Редингтонский в чью честь и названо поместье заработал имя и эти земли, претерпев множество тягот. Это была награда за верную службу королю Георгу I во время подавления якобитского восстания, в напрасной попытке посадить на трон Якова III Стюарта.

Теперь Бренсон единственная надежда на продолжения рода. Угнетающе огромная ответственность. Придется обзавестись наследником, чего до недавнего времени он делать вообще никогда не собирался как, впрочем, и связывать себя узами брака.

«Что ж, поместье можно сдать в аренду, а потом передать сыну», – решил наконец Бренсон, чем и успокоил свою совесть после длительных терзаний в дороге.

Дела в Лондоне завершены, больше ничего его там не держало. Юридические вопросы улажены, а дело Ричарда так и не двинулось с мертвой точки, оставив на имени брата свой позорный след. Бренсон все сам перепроверил и лично говорил со всеми, кто так или иначе был причастен к этому делу. Ничего. Упрямая реальность твердила, о том, что брат мертв и опозорен.

Размышления по этому поводу, только травили гнев. Последние несколько лет между братьями велась весьма скудная переписка. Бренсон почти не знал, чем жил Ричард вне службы в армии. Его личная жизнь всегда была скрыта не только от постороннего, но и от родного глаза. Он всегда думал, что если брат и жениться, то на этот шаг его толкнет чувство долга перед семьей, но никак не сердечный порыв. А невесту выбирал бы не он, а отец, который, несомненно, руководствовался тремя критериями: родовитость, размер принесенного дохода, связи в обществе.