Красавец для чудовища - Евгения Кретова Страница 6

По спине, методично пересчитав позвонки, пробежал холодок: она оказалась в чужой комнате, в чужой постели, в одном белье. С тумбочки незнакомой трелью звенел будильник чужого сотового.

Инга подтянула одеяло к шее, подобрала под себя ноги.

В коридоре послышались шаги. Не осторожные, не крадущиеся. Обычные шаги, какими передвигаются по собственной квартире. Замерев за дверью, их обладатель деликатно постучал и заглянул. В проеме показалась голова вчерашнего авантюриста из кадрового агентства.

– Доброе утро, Инга. Надеюсь, вам уже лучше.

«Что между нами вчера произошло, чтобы он называл меня уже Инга? – мелькнуло в голове, бросив в холодный пот. – Что между нами не произошло, что он обращается все еще на вы?»

– Д-доброе утро, – язык прилип к небу, горло пересохло. – Где я?

Василий приоткрыл дверь чуть шире, застыл в проеме: домашние шорты, голый торс, волосы как у цветущего одуванчика с белыми парашютиками – торчком в разные стороны. Он их пригладил одним широким движением. «Красив, подлец» – опять отметила про себя Инга и автоматически пригладила собственную макушку.

– Неужели вы ничего не помните?

Инга задумалась и покачала головой. Василий скрестил руки на груди, кивнул:

– Вы у меня дома. В машине вам стало плохо, вы потеряли сознание. Вас вырвало. Не зная вашего домашнего адреса, я не нашел ничего лучше, чем привезти к себе. Блузка и брюки оказались испорчены, я взял на себя смелость и выстирал их.

Он замолчал, с интересом разглядывая женщину, к которой медленно возвращалось самообладание.

– Благодарю вас. Как мне узнать, который час? – фраза, достойная английской королевы. И такой же подчеркнуто-вежливый тон. Инга поджала губы, заправила за ухо светлую прядь.

Василий криво усмехнулся, на щеках появились ямочки.

– Без пяти минут десять, – коротко сообщил, с удовольствием наблюдая, как паника выплескивается из глаз незадачливой начальницы. Забыв о приличиях и присутствующем молодом человеке, она выскочила из-под одеяла и бросилась к своим вещам:

– У меня исковое не отправлено, в десять встреча с адвокатом Магринычева. А это такой жук… Это такая сволочь, – она махнула рукой, – да что я вам объясняю! Почти десять, а я черти-где!

Она металась по спальне, торопливо натягивая брюки, впихивая себя в узкие рукава блузки.

Василий наблюдал спокойно. Вздохнув, сообщил:

– Хоть вы вчера и уверяли, что в моих услугах не нуждаетесь, я взял на себя смелость и перенес встречу с адвокатом Магринычева на вторую половину дня, на три часа.

Инга так и застыла: брюки на бедрах, блузка распахнута на груди, тонкое белье едва прикрывает худую и не впечатляющую грудь – предмет девичьих комплексов и печалей с восьмого класса.

– Это вы все подстроили, да? – она обвела указательным пальцем чисто прибранную комнату, посмотрела с вызовом.

– Э-э не, так не пойдет, – молодой человек покачал головой, протестующе вскинул руки: – Все вопросы не ко мне, у меня в машине вы ничего не ели и не пили, так что вспоминайте сами, где могли травануться.

Женщина перевела дыхание, медленно опустилась на край кровати: она пила кофе утром, дома, потом перекусила в офисе тем, что нашла в холодильнике. Последний раз она пила кофе с лимонными дольками в итальянском посольстве.

– Кофе будете?

Инга автоматически кивнула: мозг, будто шарик от пинг-понга, гулко перекатывался внутри черепной коробки, комната «плыла». Парень сочувственно посмотрел и исчез в полумраке. Инга слышала, как зашипел чайник, пару раз стукнули дверцы кухонных шкафов.

Запахнув блузку, она выскользнула на звуки. В квартире – малогабаритной хрущевке-распашонке – витал аромат свежемолотого кофе и горячих бутербродов с сыром и зеленью. Желудок простонал и расширился в размерах, явно собираясь впихнуть в себя побольше, но не зная, получится ли это «после вчерашнего».

Что, кстати, вчера было? Надо выкинуть нафиг все из холодильника в офисе. Не итальянцы же ее травануть решили… хотя… Инга представила, как ее бездыханное тело очнулось бы в спальне князя Каравалли. От картинки скрутило живот. Инга прислонилась к стене, шумно выдохнула.

Очевидно, слишком шумно – из кухни показалась взъерошенная голова «Аполлона», на обнаженных плечах расплескивалось оранжевое солнце.

– Вам помочь?

– Ванна где? Подскажите.

Он понимающе усмехнулся, прошел мимо, обдав тонким бергамота и иланг-иланга, распахнул дверь ванной.

– Чистое полотенце на тумбе, – предельно вежливый приглашающий жест.

Ни тени иронии. Ни капли эмоций. Просто вышколенный дворецкий герцогини Кембриджской. Инга перевела взгляд, просочилась мимо парня и, захлопнув дверь перед его носом, включила воду.

Быстро принять душ, смыть липко-навязчивые запахи, чужие и неправильные. Раздражающие. Потом думать, что произошло и зачем. Инга с сожалением уставилась на свое отражение: еще более помятое и непривлекательное, чем обычно. Еще и в черно-серых потеках туши. Черт бы побрал эти модные «смоки-айз». Из косметики с собой только тушь для ресниц и палетка теней. Тональный крем бы сегодня точно не помешал: синие мешки под глазами, бледный носогубный треугольник, вид потрепанный. И будто накинули к ее тридцати восьми еще пяток лет. Инга простонала, схватилась за виски и отвернулась от зеркала.

Ей потребовалось десять минут, и она уже чувствовала себя на девяносто пять процентов в своей тарелке. Холодная, собранная, ироничная.

Стерва – одно слово. Хоть и сегодня потрепанная, будто дворовая кошка. Но кому какое дело? В конце концов – она большая девочка, чтобы не обращать внимание на сплетни.

Нацепив кривую усмешку, посмотрела с вызовом в собственное отражение и выскользнула в коридор.

Василий, уже в тонкой деловой рубашке, светло-бирюзовой, оттенявшей его кошачье-золотистые глаза, в бежевых летних брюках, пил кофе и доедал бутерброд.

При появлении Инги бегло окинул ее взглядом, встал, четко выверенными движениями налил из турки чашку ароматного и горячего напитка, придвинул ближе сливки, сахарницу и тарелку с бутербродом. Вернулся на свое место.

В глазах играло любопытство и немой вопрос. Инга не готова была на него ответить. Да, он оказался вчера очень кстати. Да, судя по комментариям к иску «Мерилл Консалтинг», он наверняка хороший специалист. Да, он мог бы быть полезен фирме.

И нет, она не могла ему это все сказать и оставить своим помощником.

Она посмотрела на него, прищурилась. «А почему, собственно?» – мысль не давала ей покоя, волновала и выбрасывала из прежнего, выбранного один раз и навсегда ритма.

Потому что все скажут, что они – любовники – вот почему.